Список

– Не слишком. Но в нашем деле пока одна Магдалена, – задумчиво сказал Дитрих.

Одна, наглая рыжая инора Кремер, которая спит до полудня и использует в своих целях Штефана. И мне почему-то казалось, что именно она была невестой Эггера-старшего…

Глава 21

По дороге Дитриху пришло в голову, что Карл может быть еще на работе, тогда лучше сначала поужинать. Но меня саму гнало вперед любопытство, поэтому я возразила, что можем сначала проверить и уж потом, если окажется, что менталиста нет дома, пойти в кафе. Да, голод меня сейчас мучил намного слабее, чем любопытство. Что говорить, я почти забыла, что хочу есть, когда поняла, что могу узнать что-то тайное, то, что испугало невозмутимую архивистку до потери контроля над собой.

Менталист был дома. Более того, он даже обрадовался нашему приходу.

– Дирк, хорошо, что тебя принесло! – он радостно стукнул по плечу Дитриха. – Я уже сам думал тебя искать.

– А что случилось?

Карл посмотрел на меня, недолго подумал и сказал:

– Пожалуй, разговор не для чужих ушей. Потом расскажу, не срочно. Зайди завтра-послезавтра, хорошо?

Я невольно обиделась, что меня считают чужой, хотя и прекрасно понимала, что у них могут быть секреты.

– Линда не чужая, – запротестовал Дитрих. – Мы с ней партнеры.

– Уже партнеры? – усмехнулся Карл. – Прошлый раз еще была секретаршей.

– Согласись, что держать квалифицированного алхимика в секретаршах, по меньшей мере, странно.

– Соглашусь, – ответил менталист. – А также не удивлюсь, если при нашей следующей встречи у твоего партнера будет уже другой статус. Кстати, что там с твоей лицензией?

– Что-что… Проверяется. Это отзывают быстро, а возвращать будут неизвестно сколько, – проворчал Дитрих и недовольно поморщился. – Так что ты хотел мнe сказать?

– Давай пока выкладывай, зачем пришел, – попытался отвлечь нас Карл. – Ты же не просто забеал узнать, как я себя чувствую.

– Чувствуешь ты себя великолепно, я вижу, – усмехнулся Дитрих. – На забежали мы не поэтому, – он взял тетрадь, в которой я изобразила странный символ, раскрыл в нужном месте и протянул собеседнику. – Встречал такое?

– Ох ты ж, – присвистнул Карл. – Это во что вы вляпались, что при расследовании такое вылезло?

– Таое что? – почти хором спросили мы с Дитрихом.

– Знак означает блокировку Дара по решению Совета Магов, – пояснил менталист.

– И за что блокируют? – деловито спросил Дитрих.

– За серьезные нарушения магической этики, чаще всего – за занятия запрещенной магией. Но вот ведь какие дела – блокировка делается как раз одним из запрещенных заклинаний.

– То есть сами же и нарушают, – влезла я в разговор.

– Именно, – серьезно ответил Карл. – Нo нарушают вынужденно, поскольку в классической магии нет заклинаний пожизненной блокировки. Только временной. Но одно могу сказать точно – блокировка применяется редко, а причина для такого для такого решения должна быть очень и очень серьезной. Более того, все члены Совета должны дать свое согласие.

– А кто у нас члены Совета?

– Тебе весь список огласить? – ехидно сказал Карл. – Начиная с придворного мага и далее? А то сам не знаешь…

– Не интересовался раньше, – огрызнулся Дитрих. – Надобности не было – меня туда почему-то никто не пригласил.

– Странное дело, – согласно кивнул Карл, – тебя – да вдруг и не пригласили посидеть в мягком уютном креслице.

– Непорядок.

Менталист чуть насмешливо прищурился и сказал:

– Тебя кто-то конкретный интересует, или так, общий вопрос?

– Конкретно, была ли там Вернер, это раз. Кто блокирует Дар, если решение принято, это два. Ну и по возможности, за что был заблокирован Дар у Эггера. Это три. Пока все.

Карл расхохотался.

– Дирк, ты всегда был нахальным, но это перебор даже для тебя. Вернер была, да, поэтому и устроили такой шмон после ее смерти. Члены Совета не должны быть замешаны в такие истории. Это раз. Кто блокирует Дар, знают только несколько особо проверенных членов Совета, я к ним не отношусь. Это два. Кто такой Эггер и за что ему заблокировали Дар, я не знаю. Это три.

– А жаль, – мрачно сказал Дитрих. – Ты обычно все знаешь.

– Дирк, магическое сообщество скрывает как может все случаи, когда приходится блокировать Дар как последнее средство, – терпеливо пояснял менталист. – Боятся, что обыватели воспримут это как новую «магическую угрозу», пойдут гонения на людей с Даром, как после магических войн. Узнать, что там случилось, практически нереально. Удивительно, что вы вообще узнали, что кому-то заблокировали Дар.

Дитрих зло сощурился:

– То есть он совершил что-то противозаконное, а ему просто заблокировали Дар, и сделали вид, что ничего не было?

– Для человека с Даром нет хуже наказания, – выделяя каждое слово, ответил Карл. – Это не жизнь, жалкое существование.

– Преступник должен понести наказание по закону, а не по решению кучки магов, – упрямо сказал Дитрих.

– Кучка магов, как ты любезно выразился, и есть для нас закон, – грозно сказал Карл. – лавный закон, Дирк.

– Закон государства должен стоять выше.

– Не начинай, – менталист поморщился. – Вспомни, к чему твоя принципиальность привела прошлый раз. Тебе так нравится следить за неверными женами?

– Обычно они молоды и красивы, – хохотнул Дитрих. – Там есть на что посмотреть…

Мне ужасно не понравились их намеки. Мало ли что можно углядеть, следя за неверными женами. Пожалуй, в работе независимого сыщика многовато минусов…

– Неужели? – холодно сказала я, напомнив этим двоим о своем присутствии.

– Мне кажется, твой партнер в этом сомневается, – ехидно заметил менталист, ничуть не смутившись. – Кстати, дорогие мои, я тут подумал над тем, что могли стереть у Линды из памяти, и вот, что я вам скажу…

Он сделал паузу, такую выразительную, что я невольно подумала, уж не посещал ли он в свое время те самые Театральные курсы, на которые сейчас ходит Эмми. Но он тянул и тянул, просто до неприличия усиливая напряжение, которое лопнуло со словами Дитриха:

– Скажешь, что ничего, относящегося к расследованию не стерли, а убрали какой-то незначащий факт, который к этому времеи уже и сам почти ушел из памяти?

– Сюрприз не получился, – разочарованно сказал Карл. – Обидно. Мог бы и подыграть старику.