Сплетающий души

Она по-прежнему молчала; ее бледное лицо оставалось неподвижным, только чуть подрагивала нижняя губа.

* * *

Мы нашли Вроуна, и я велел ему разместить Роксану в гостевых покоях, в соответствии с ее положением, и проследить, чтобы ей нашли сменное платье, накормили и позволили ходить везде, где ей вздумается, но ни на миг не оставляли без присмотра. Остаток дня я провел, укрепляя свое положение в Голубой башне.

Вроун расспросил здешних слуг, и я прогнал тех, кто выказывал слишком сильную преданность Стражу. Охранителей я распустил всех до единого, запретив одинокам мстить за преступления, совершенные ими по приказу Стража, но пригрозив отменить свою защиту при первой же попытке бунта. Вместо них я назначил двадцать одиноков, о которых Вроун отозвался как о достойных доверия, мужчин и женщин, ставших моими свидетелями в приемной. Вместе с новыми обязанностями я дал им и имена, полагая, что еще ни один правитель не находил себе более преданных приверженцев. К тому времени, как лампы погасли, я сделал уже все, что мог.

Я вернулся в свою комнату, чтобы проведать Паоло, и застал его мирно спящим под присмотром Нитей. Я пожелал женщине доброй ночи, но не успел найти себе новую кровать, когда один из слуг принес мне срочное послание от Вроуна — тот просил меня прийти в покои Стража. Я поспешил по лестнице на третий этаж, через просторный зал и дальше по коридору, к нескольким одинокам, которые с поклонами расступились при моем появлении. Мой коричневый приятель Об стоял в дверях. Со стуком, сотрясшим стены, он бухнулся на колени, прижимая толстые руки к груди. Его голос гудел в невероятном горе.

— Провал.

— Провал… Страж сбежал?

Мысленно я уже спешил к Истоку. Повредит ли ему Страж? Или же ложью настроит его против меня? Но Об покачал рыжей клочковатой головой.

— Мертв.

По его слову, казалось, весь мир погрузился в скорбь. Его широкие плечи дрожали.

Я протиснулся мимо огромного одинока в просторную, скудно обставленную спальню. Очевидно, Страж решил, что ему лучше умереть, чем держать передо мной ответ. Он лежал на кровати, золотой обруч сиял на его голове. Его синяя накидка была тщательно разглажена, руки чинно покоились на груди, сжимая украшенный рубинами ключ. Единственным, что нарушало эту картину, был черный, распухший язык, вывалившийся у него изо рта.

Безвременная кончина соперника — не лучший способ начать правление. Я хотел открыть всем одинокам злодеяния Стража, прежде чем решить, как с ним поступить. Но скрыть его смерть будет непросто. Я поднял маленький золотой флакон, лежащий на полу у постели, и понюхал его. Слабый, неприятно сладковатый запах. Подойдя ближе к мертвому человеку, я наклонился и принюхался к его поту. Ничего хорошего.

— Обращайся с этим осторожнее, — попросил я, передавая вещицу Вроуну, который вошел в комнату следом за мной.

Он робко взял его, пошарил по полу, пока не нашел стеклянную пробку, закатившуюся под кровать, и закрыл флакон. Об стоял на коленях у двери, понурившись и дрожа от стыда.

— Вроун, как вы поступаете с мертвыми телами?

— Мы закапываем их в землю, величество. Под тапповыми полями, чтобы они остались частью Пределья.

Я оставил обруч на голове Стража, но вынул из окоченевших рук рубиновый ключ и сунул его в карман. Потом повернулся к коричневому человеку.

— Встань, Об! — Я говорил командным тоном, отрывисто и без жалости.

Он неуклюже поднялся на ноги, вытянувшись, насколько позволяла ему искривленная спина, не поднимая взгляд от пола. Одиноки из коридора подтянулись к двери. Встревоженный Вроун шагнул вперед.

— Мой государь, прошу…

Я поднял руку, заставляя его умолкнуть. Мягкость может разрушить сильного человека. А Об мне нужен был сильным.

— Об, я поручаю тебе закопать в землю Стража, по вашему обычаю. Закопай этот флакон с ядом вместе с ним. Выбери двух одиноков себе в помощь. Не нужно никаких почестей и особых церемоний, но и не скрывай этого. И всем, кто спросит, ты ответишь ясно и охотно, что Страж убил себя из глупой гордыни и от стыда, поскольку не известил Исток о явлении короля. Кого-то его смерть может рассердить, и они станут обвинять в ней меня. Но ты не станешь сражаться с ними и ничем не повредишь им, кроме как защищая свою жизнь или жизни своих помощников. Ты понял приказ?

Об расправил плечи и низко поклонился.

— Величество.

Когда он подошел, я жестом велел ему посмотреть на меня, заставив его встретиться со мной взглядом.

— И в следующий раз будь внимательнее.

Когда большой коричневый человек отправился выполнять свои обязанности, я поплелся в королевские покои на четвертом этаже, рухнул в кровать размером с обеденный стол и проспал весь следующий день.

Глава 17

К тому времени, как я выполз из постели в свое первое утро в качестве короля Пределья, Вроун уже вполне успешно взялся за управление хозяйством. Молодой слуга с единственным ухом и деревянной палкой вместо ноги уже ждал меня с бадьей горячей воды и чистой одеждой, подобающей правителю. Я надел красную рубашку из тонкой шерсти, черные штаны и чулки, сапоги до середины икр — все это, как ни странно, оказалось точно мне по размеру, — но деликатно отложил вопрос об облачении в шитый золотом камзол и искусно украшенный пояс. После ванны я окончательно ощутил, что я в порядке, послал слугу известить принцессу Роксану, что я буду ждать ее через час, потом схватил две горячие, сочащиеся маслом и медом булки с подноса у кровати и отправился навестить Паоло. Вместе с завтраком я получил и сообщение от Нитеи, что он проснулся.

Когда я вошел, она уже усадила его, подоткнув под спину подушки, и кормила из крошечной ложечки какой-то густой белесой кашицей, воняющей, словно гниющая рыба.

— Проклятье, ты пришел спасти меня? — слабым голосом спросил он.

— Нет, убедиться, что ты не слишком разжалобил Нитею нытьем.

— Я и так был без сил, лошадиного хвоста поднять не смог бы, а она принялась запихивать в меня эту дрянь, так что я едва не выблевал всю оставшуюся требуху. Я даже подумал, что это новая пытка Стража.

— Ты выглядишь лучше, — заметил я.

Так и было. Часть опухолей на лице спала, кожа выглядела здоровее там, где не была багровой, черной или зеленоватой, а глаза живо заблестели.

Паоло потер лоб и смерил меня взглядом с головы до ног.

— Ты выглядишь чище, чем в последний раз, когда я тебя видел, да и нарядился неплохо, но, думаю, лучше бы этой госпоже немного поработать над твоим побитым лицом, пока я малость передохну. Ты выглядишь так, словно на тебя гора рухнула. Как вы полагаете, Нитея?

— Король сказал, что прежде всего надо привести в порядок вас. Я исполняю его волю.

Паоло покосился на меня.

— Король… Выходит, я был прав.

Я пожал плечами.

Нитея вытащила из-под него подушки и перевернула его на бок. Я сел на табурет у постели и рассказал о том, что успел сделать.

— Так почему ты еще не добрался до Истока? — спросил он, морщась, пока целительница натирала рубцы на его спине лекарственной мазью.

— Я только что проснулся. И должен был сначала прийти сюда.

Он продолжал смотреть на меня.

— Ну хорошо, я не знаю. Это то, чего я хотел… зачем пришел сюда… из-за него нас поймали…

— Ты боишься. Вот в чем дело.

— Я не боюсь, Я просто жду, пока ты встанешь на ноги. Ты заметил что-то «неправильное» в той пещере, а я — нет. Так что, возможно, тебе стоит быть рядом со мной, когда я туда отправлюсь.

Он прижал лицо к подушке, заглушая стон. Вокруг всех его порезов и синяков расплывалась неприятная желтизна.

— Может, завтра, — предложил он. — Эта госпожа со своим древесным молоком снова добралась до меня.