Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Спокойной ночи, крошка
Шрифт:

«Ты чего?!» — хотела спросить она, но промолчала. Никто из нас никогда не огрызался на родителей или тетю Мер.

Мама сменила тему разговора, попросив Корди помочь с пирогами. На самом деле она собиралась отчитать ее в кухне.

То был последний раз, когда мы обсуждали это. Корди не давала остальным задавать этот вопрос. Шли годы, время разматывалось за нашей спиной, как нитки из клубка, а мы все шли и шли по длинной, открытой всем ветрам дороге в будущее. Корди защищала меня. И я была благодарна ей за это.

Мне не приходилось объясняться с ней, и я была уверена, что Корди, боготворившая Мэла, не осмелится его спросить.

Наверное, она решила, что настал момент

вновь начать этот разговор.

Я смотрю на нее, она смотрит на меня. Началась игра в гляделки. Кто сдастся первой и заговорит. Корди кажется, что если она надавит на меня, то я отвечу. К несчастью для нее, я прожила с Лео семь лет, а он — само воплощение упрямства. Мне приходилось совершенствоваться в мастерстве ожидания. Только так можно было заставить Лео сделать то, что я хочу. Я могла несколько часов просидеть на ступеньках, ожидая, пока он согласится надеть курточку, чтобы мы отправились гулять в парк. А соревноваться в молчании с Корди… Ха, легкотня! Но я знаю, что лучший способ справиться с упрямым ребенком — это не ждать, а использовать сложившуюся ситуацию себе во благо. Я не проиграю Корди, заговорив первой, если буду осторожно выбирать слова.

Min niem, — говорю я.

Корди тут же надувает губы. Лео так иногда делал. Делает. Лео так иногда делает.

Сестра хочет отругать меня за то, что я опять шучу, но молчит. Эти надутые губы и нахмуренный лоб превращают Корди в кроху, обижавшуюся на меня, когда я не позволяла ей брать мои игрушки. Обычно Мэл в такие моменты уговаривал меня поделиться с ней. Он сам всем делился с Корди — едой, игрушками, даже временем. Даже тогда, когда сам был еще малышом. Мэл считал, что Корди маленькая, а значит, за ней нужно присматривать.

— Что? Я сказала тебе, что не знаю. Раз ты не поняла, я попробовала сказать то же самое по-гански.

Корди качает головой.

— Что случилось с тобой и Мэлом? — грустно спрашивает она. — Мы так давно не видели вас вместе. Ты не пошла на свадьбу к Виктории…

— Потому что Лео заболел ветрянкой, — напомнила я.

— Но ты отказалась быть подружкой невесты и собиралась заниматься банкетом, чтобы иметь возможность спрятаться. Мэл не пришел на крещение Лео, потому что ему вдруг пришлось уехать в отпуск. А на моей свадьбе… Не знаю… Нет ни одной фотографии, на которой вы были бы вместе. И никто вас не видел вместе. Мэл не пришел на крещение близняшек, потому что уехал. То же самое с твоей свадьбой. Мы больше не празднуем Рождество вместе. Когда я говорю с Мэлом, становится понятно, что он уже давным-давно тебя не видел. Не знаю… Кажется, будто вы чужие друг другу.

Я смотрю на нее, не зная, что сказать.

Корди принимается теребить свой мобильный.

— Знаешь, что я недавно узнала? — спросила она.

Я качаю головой.

— Нет, Корделия, я не знаю, что ты узнала.

— После того как Джек попросил у папы разрешения жениться на мне и папа согласился, Мэл решил поговорить с ним. В смысле, с Джеком. Мэл отправился в аэропорт, дождался, пока Джек выйдет, и сказал, что я его младшая сестренка и если Джек когда-нибудь вздумает обидеть меня, то ему лучше сразу купить фальшивый паспорт и выехать из страны. Вообще-то он вел себя с Джеком очень приветливо, но только не в тот момент. Мой старший братик. — Корди откладывает мобильный, подтягивает колени к груди и обхватывает лодыжки руками. — Я всегда надеялась, что вы с ним сойдетесь. Тогда он действительно стал бы моим старшим братиком. Я всегда думала, что ты выйдешь за него замуж.

Моя проницательная семья — включая тетю Мер — всегда думала и потому намекала на то, что мы поженимся.

Пока Мэл не обручился со Стефани.

— А я всегда думала, что выйду замуж за Кейта, — сказала я.

— Правда? — опешила Корди.

— С тех пор как я познакомилась с Кейтом, я думала, что выйду за него.

— Почему?

— Потому что никто не любил меня так, как он. Кейт всегда говорил мне о своих чувствах. А когда кто-то настолько искренен в выражении своих чувств, легко полюбить его в ответ.

— Но вы же расставались миллионы раз!

— А потом опять сходились. Как я уже сказала, никто другой не любил меня так, как он.

— Даже Мэл?

— Никто другой не любил меня так, как Кейт.

Корди кивает, раскачиваясь на кровати. Она собирается с духом.

— Мэл… Он… — Она замолкает. Корди хочет спросить меня, она уже решилась, но не уверена, сможет ли.

Я знаю, что она давно уже хотела спросить меня об этом. Как и мама, и папа. Всякий раз, как Лео запрокидывает голову, заходясь от смеха, всякий раз, как он чешет в затылке, всякий раз, как он поднимает на них свои огромные прекрасные глаза, слушая, что они говорят… Всякий раз, как он повторяет жесты и повадки Мэла, им хочется спросить меня об этом. Мэл — отец Лео?

Но они не спрашивают. Потому что если они спросят, то это изменит их отношение ко мне. Это будет означать, что мы с Мэлом сделали больно его жене. Им придется плохо думать о нас. А моя семья этого не хочет. Лучше придерживаться версии, которую рассказала им я. Что я на пятом месяце беременности. Что я рассталась с отцом ребенка. Что я счастлива. Что я могу позаботиться о себе.

— Он…

Если Корди спросит меня, я расскажу ей. Так я решила. Если меня спросят, я расскажу.

— Он счастлив? — спрашивает Корди, поправляя подушку. — Он доволен своей жизнью? Я все время общаюсь с ним, но не могу понять, счастлив ли он.

— Когда я в последний раз говорила с ним, мне показалось, что он доволен своей жизнью. — Я откинулась на подушку.

— Хорошо. Хорошо. Но он должен быть здесь. Он должен быть здесь.

«ПИИП-ПИИП. ПИИП-ПИИП», — пищит мой мобильный на прикроватном столике. Я читаю сообщение: «Все хорошо. Изменений нет. Люблю тебя. К.:)»

Я отвечаю, что тоже люблю его. Теперь можно поспать полчаса.

— Сейчас меня волнует только Лео, — говорю я.

— Да, конечно, — соглашается Корди. — Конечно.

Это была самая классная стойка на велосипеде во всем мире! Даже мама так сказала. Она рассмеялась, захлопала в ладоши, сказала, что он король велосипедов.

А потом у него закружилась голова, и переднее колесо слишком быстро опустилось на землю, и Лео слетел с велосипеда. Он отлетел недалеко, но теперь он знал, что такое летать. И ему это понравилось.

Но мама больше не позволит ему делать стойку на велосипеде. Никогда. Наверное, она начнет плакать, как только остановит кровь. Если она попробует избавиться от его велика, он ей не позволит, вот что!

— Я не знаю, что еще делать, — сказала мама.

Она дала ему еще один носовой платок и положила кусочек льда ему на переносицу.

— Я не могу остановить кровотечение.

Лео был не против. Было не очень больно. Зато он летал. И правда летал. По воздуху.

Мама смотрела на него, прижимая ему лед к носу. Она выглядела обеспокоенной. Но она всегда выглядела обеспокоенной.

Поделиться с друзьями: