Спонсор

— Вот же ублюдок, — процедил Алекс сквозь зубы. Было заметно, что он с трудом сдерживается от того, чтобы врезать по чему-нибудь кулаком.

Сам я напряжённо думал. Хватал мысли за хвост, но они то и дело выскальзывали, путались. Лиана у Сарновского, но… Сама по себе она ему не нужна, это точно. Нужна она ему лишь затем, чтобы давить на меня. Хорошо это или плохо — вопрос неоднозначный, ибо давить можно по-разному. С другой стороны, почему он так уверен, что она имеет для меня большое значение? Девчонка как девчонка… То, что я трахал её, ещё ни о чём не говорит. То, что трахал не говорит, а вот что стоило случится заварушке, спрятал в самом надёжном месте.

— Откуда он так быстро узнал про дом? — задал я скорее риторический, чем имеющий смысл вопрос.

— Не смотри так на меня, — огрызнулся Алекс.

Я не сомневался — попадись ему Сарновский сейчас под руку, добром бы для того дело не кончилось. Пожалел бы, что покушение прошло неудачно. С врагами Алекс не церемонился, особенно с теми, что смели посягнуть на его личное. А Сарновский посмел, пусть даже в прошлом, где та кнопка ещё и близко не принадлежала Алексу. Теперь Лиана…

— Слежку я бы заметил, Алекс, — чувствуя всё сильнее нарастающую ярость, я качнул головой. Резанул его взглядом и взял телефон. — Если её выследили по сигналу телефона… Скотина… — Понимание, что руки у Павла Сарновсского, судя по всему, длиннее, чем я предполагал изначально, заставило меня снова стиснуть зубы.

Взяв лежащий на столе телефон, я набрал Лиане. Снова и снова, но телефон был недоступен. Шумно выдохнул и набрал ещё раз, ощущая, как сердце, пропуская удары, замирает, а затем ударяется о рёбра. С ней ничего не случится. Не позволю! Длинные шелковистые волосы, золотом лежащие в ладонях, нежная улыбка, огромные голубые глаза… Если Сарновский хоть пальцем её тронет… Быстрой смерти он не дождётся. Подумалось, что теперь я, должно быть, действительно понимаю Алекса. Понимаю куда больше, чем в тот вечер, когда он схватил Лиану у меня в кабинете.

Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети… Прекратив бесполезные попытки, я набрал одному из тех людей, в ком ни секунды не сомневался. Бывший мент, несколько лет назад открывший своё частное охранное агентство, Вик оставался верен мне. Именно он порой искал для меня нужную информацию, именно он подбирал людей для моей службы безопасности и именно он до сих пор вёл многие мои дела. В том числе, присматривал за происходящим в порту. Один из тех, кто в прошлом работал на моего отца, но так с ним и не сработался.

— Ты нужен мне, — вместо приветствия коротко сказал, едва Вик взял трубку. — Дело касается Сарновского… Да… Прямо сейчас, Вик. Он увёз человека, который очень важен для меня… Да… Жду тебя через полчаса в квартире возле порта.

Не успел я нажать на кнопку отбоя, телефон у меня в руках звякнул входящим сообщением в мессенджере. Короткий звонок резанул по натянутым нервам, а, стоило мне увидеть имя отправителя, предчувствие чего-то недоброго стало осязаемым. Нелли… Просто так отправлять что-либо с утра пораньше эта сука мне бы не стала. А, учитывая, что она уже давно лежит под Сарновским…

— Что там? — Алекс сделал шаг ко мне.

Я же неотрывно смотрел на мелькающие передо мной кадры присланной сукой Кашириной видеозаписи. Нет, Сарновский не один в могилу отправится… Тварь ляжет рядом с ним! Сука!

Глядя на экран, слыша едва доносящийся до меня звучащий фоном неестественно звонкий голос Нелли, я чувствовал, как всё нутро медленно затягивается чернотой. Холодной, похожей на стылую воду чернотой. Звон битого стекла, блестящие на полу осколки… Картинка дрогнула, словно бы снимавший дёрнул рукой.

— Танцуй, я сказала! — крикнула Нелли замеревшей напротив Лиане. На ней было всё то же платье, что я привёз, когда забирал её из театра, но ноги… Босая, она гордо вскинула голову и посмотрела мимо камеры.

— Я сказала, танцуй! — Каширина казалась истеричкой, и до меня вдруг дошло, что она не в себе. То ли пьяная, то ли под кайфом.

— Вот же сука, — озвучил Алекс мои собственные мысли. Мои мысли, впрочем, были куда более короткими и заключались в одном: ей не жить.

Картинка покачнулась, на миг в объектив попала огромная хрустальная люстра, уголок дивана и висящая на стене картина с изображением какого-то военного сражения…

— Нелли, ты не в себе, — донёсся до меня дрожащий голос Лианы. В мозгах всё помутилось.

Следующих слов Кашириной я не слышал — то ли просто не разобрал, то ли пелена ярости заглушила их. Ещё миг, и Лиана сделала шаг. Вскрикнула, ступив на осколки и тут же замолкла, стиснув зубы.

— Ну что, нравится? — вопрос то ли ко мне, то ли в никуда. Я понял, что Нелли затянулась сигаретой, увидел на полу алый мазок. Дальше уже не слушал. Хотел остановить воспроизведение, понимая, что меня ждёт, но не мог заставить себя отвести взгляда. К горлу подкатывала тошнота, внутренности скручивало, кровь превратилась в чёрную бликующую нефть, а я всё смотрел. Смотрел, как Лиана, морщась и спотыкаясь, кружится по битому стеклу, как кровавых пятен на полу становится всё больше и больше… Смотрел, как по её красивому лицу текут слёзы, а в голове только одно: убью. За каждую слезинку, за каждую рану…

Видео кончилось, а я так и смотрел в погасший экран до тех пор, пока Алекс не забрал телефон у меня из рук.

— Хватит, Ренат, — отрезал он и, грохнув телефоном об стол, холодно проговорил: — Мы найдём её. Сарновский и его шлюха за всё ответят.

— Ещё как ответят, — согласился я, выплёвывая каждое слово. Мой котёнок… Её тонкие руки, её гибкое тело, нежный голос… — Они в доме Сарновского.

Сознание моё словно разделилось: с одной стороны яростное желание немедленно рвануть к Сарновскому и разделаться с ним, с другой — холодный расчёт. Теперь эта крыса будет осторожной, а значит, нужно продумывать каждый шаг. От этого зависит жизнь моей девочки. Главное, не вспоминать её лицо, её дрожащий голос… Я снова вдохнул. Телефон на столе завибрировал, заиграл. На этот раз звонок. Дисплей мигал, и мне не нужно было брать мобильный в руки, чтобы понять — на этот раз входящий от уже подписавшего себе приговор Павла.

Прищурившись, я взглянул на Алекса. Тот ответил мне точно таким же взглядом. Холодный расчёт. Ледяные мысли, и плевать, что кровь бурлит, а сердце колотится в горле.

— Слушаю тебя, Павел, — сухо ответил я.

— Думаю, ты уже понял, что твоя милая птичка у меня, — ровный сдержанный голос. Лиана для него — предмет сделки. Мера воздействия, и я не должен забывать это. Видео, что прислала Нелли может быть только первым из… Это не выходило у меня из головы, мешало мыслить.

— Понял. — Моё собственное хладнокровие трещало по швам. Если он тронет её… Если он только подумает её тронуть… — И что дальше, Кирилл?

— А это зависит от тебя, Алиев, — всё тот же ровный тон. — Я хочу, чтобы ты убрался из города. Сделаешь это, и твоя лапочка останется цела. Верну тебе её здоровой и невредимой, — он многозначительно хмыкнул. — Почти невредимой.

Я чувствовал, как вздулись вены на руках и шее, как натянулась каждая мышца. Слушал, что говорит Сарновский, но понимал — слова ничего не значат. Никогда не играл по чужим правилам и теперь не собираюсь. Не позволю превратить свой город в цветник для торгующих детством сутенёров и наркодельцов. Не позволю подобным ему тварям проворачивать здесь свои дела. Не позволю трогать мою женщину. Не позволю!