Спорим, это мальчик!

Я попросил каждого из учеников встать и в нескольких словах рассказать о том, что с ним произошло за время каникул.

Тайрон

Типичные штучки Стива! Иногда он и сам жутко похож на хиппи.

Елена рассказала о том, как училась серфингу в Корнуолле. После нее встала девочка по имени Джули. Джули, как всегда, вообще никуда не уезжала, все лето болталась в городе. Дейву подарили собаку. Кофи побили какие-то хулиганы и отняли мобильник. Все более-менее как обычно.

И тут Стив остановился около первой парты и с особенно душевной улыбкой сказал:

— Теперь твоя очередь, Сэм. Как у тебя прошли каникулы?

Стив Форрестер

Девочка из Америки поднялась с места и повернулась лицом к классу.

— Ну, как, — начала она. — Во-первых, у меня умерла мама, это было довольно погано. — Она огляделась вокруг, помолчала, а потом прибавила небрежным тоном: — Что делать, знаете, как говорят, в жизни дерьма хватает.

Все взоры обратились в мою сторону. Хоть я и стремлюсь создать в классе непринужденную обстановку, но моя жесткая позиция по отношению к нецензурным выражениям общеизвестна. Однако в данном случае я счел разумным не концентрироваться на случившемся. Сэм Лопес сейчас нелегко. О чистоте речи можно будет поговорить как-нибудь в другой раз.

— Потом мне пришлось уехать из дома, — продолжала Сэм. — Я простилась со своим городом, с друзьями и вообще со старыми добрыми Соединенными Штатами и переехала к своему двоюродному брату, Мэтью Бертону.

Все головы повернулись к Мэтью, который приветственно поднял руку.

— Потом было еще много всякого разного, и хорошего, и плохого, — рассказывала Сэм. — У меня появилась новая одежда. Несколько раз меня чуть не задавили, потому что у вас машины ездят не по той стороне дороги. Я общалась с Мэтью и его… — она как-то странно усмехнулась, — его дружками.

— Бедненькая, — чуть слышно проговорила Чарли.

— Без комментариев, пожалуйста, Чарли! — сказал я.

— Вот и все, — закончила Сэм.

— Твое лето было полно событий, Сэм. — Я улыбнулся девочке. — Мы все очень надеемся, что тебе понравится в школе «Брэдбери Хилл».

— Ага, ништяк. — Сэм села на место.

Я продолжил опрос. Как и следовало ожидать, один из учеников (разумеется, это был Джейк) попытался прощупать границы дозволенного. Он рассказал о том, как ввязался в драку в закусочной, и прибавил с характерной раздражающей улыбочкой:

— Ну, вы же знаете, в жизни дерьма хватает.

Тут-то мы и обсудили проблему нецензурных выражений. Джейк стал возмущаться, что я не остановил Сэм, когда она выругалась. Последовала свободная и откровенная дискуссия, в ходе которой я подчеркнул, что за любое ругательство любой из учеников, в том числе и Сэм, будет строго наказан.

Когда я это говорил — готов поклясться! — новенькая посмотрела на меня и подмигнула.

У меня мелькнуло смутное подозрение, что она каким-то образом все это подстроила.

Мэтью

В тот день на уроке английского случилось что-то странное. Мы, «Сараи», сидели на задней парте и поначалу здорово напрягались — боялись, что Сэм сорвется, ляпнет что-нибудь такое, отчего операция «Саманта» сразу раскроется и мы втроем окажемся в самой глубокой помойке за всю историю человечества.

Но после того как Сэм выступил со своей речью Сиротки Энни, стало ясно, что он — прирожденный актер и вполне вошел в роль.

И вот еще интересная вещь. Все то, что так злило нас, пока он был мальчишкой: самоуверенность, тягучий акцент, постоянная потребность выпендриваться, шокировать окружающих и вообще привлекать к себе внимание, — все это стало казаться прямо-таки классным с тех пор, как он сделался девочкой. По идее, вписаться в новую школу, да еще в чужой стране, должно быть очень сложно, но Сэм — девочка-Сэм — справился с этим запросто. Он уже стал новой звездой восьмого класса.

— Кажется, все получится, — шепнул я Джейку, пока Сэм заливался соловьем.

Джейк покачал головой:

— Не получится, пока он размахивает мужскими часами на руке.

Ой! Я присмотрелся получше. На запястье Сэма поблескивали, то и дело выглядывая из рукава, типично мужские часы — здоровенный спортивный будильник.

После урока началась двадцатиминутная перемена. Когда Сэм проходил мимо меня, я попытался обратить на себя его внимание, но он словно и не заметил, вовсю болтая с Заей.

На школьном дворе к ним подошли еще и Чарли с Еленой. Я все-таки попробовал еще раз:

— У тебя все в порядке, Сэм?

Все четверо холодно посмотрели на меня, как на совершенно нежелательную помеху.

Сэм сказал:

— Конечно, а что?

— Я просто хотел проверить, нет ли у тебя, часом, каких проблем. — Я многозначительно скосил глаза на его запястье. — Я, конечно, понимаю, у тебя звездный час, но мало ли что… Мы же не можем все время около тебя стоять, как на часах. Ясное дело, счастливые часов не наблюдают…

— О чем это он? — спросил Сэм, повернувшись к девчонкам.

Чарли сказала:

— По-моему, он хочет, чтобы ты посмотрел на часы.

Сэм сделал небрежное движение кистью, выставив роковую улику на всеобщее обозрение.

— Ой, у тебя мужские часы, — удивилась Елена.

— Я ей свои одолжил, — быстро вмешался я. — Я… боялся, как бы она не опоздала в школу в первый учебный день…

— Что ты плетешь? — засмеялся Сэм. — Это мои часы. В Штатах все девчонки носят спортивные часы. Последний писк моды!

— Правда?

Елена обожает всевозможные побрякушки. Она мигом ухватила запястье Сэма и принялась разглядывать часики.

Я что-то промямлил, мол, наши часы очень похожи, но никто меня не слушал. Три девчонки склонились над левой рукой Сэма, а он глянул на меня поверх их макушек, радостно улыбнулся и небрежно кивнул: иди уж.

Я побрел через школьный двор к Тайрону и Джейку.

— Как он там? — спросил Джейк.

Я оглянулся. Зая восхищенно гладила белокурые волосы Сэма. Все четверо стояли тесной кучкой — прямо-таки образцовая картинка девичьей дружбы.