Спорим, мы поженимся ?

Гоша помолчал, выруливая направо, потом сказал:

— Ну, и вообще. Она спросила, спал ли я с тобой.

— А ты?

— А я сказал: да.

— А она?

— А она разрыдалась.

— Но аккуратно, чтобы макияж не испортить.

— Яна!

— А что сразу Яна? Чувствую себя роковой женщиной, разрушительницей семьи.

Да-да, и мне от этого не плохо, а очень даже хорошо! И не стыдно. И в целом — я довольна! Но Гоше я об этом не скажу. А скажу я ему.

— Так вы всерьёз расстались?

— Да, всерьёз. По-моему, я был с ней жесток. И изменил.

— Когда у вас в последний раз был. хм. было вообще? — спросила в лоб. Гоша глянул диким взглядом, но ответил:

— В феврале.

— Что?! Она против отношений до брака? Так-то мы немного в мае сейчас!

— Мы редко виделись, потому что она была на гастролях, а у меня был трудный период

— много инвестиций в рисковые проекты.

— А вообще у тебя кто-нибудь был за эти три месяца?

Я даже на пальцах посчитала, чтобы удостовериться: я не ошиблась, три месяца! Гоша помотал головой, паркуясь возле небольшого ресторанчика, а потом просто-напросто обнял меня и поцеловал. Я снова зависла — это он мне рот закрыл, что ли? Заткнул, как говорится, простым и доступным способом. Но хорошо же, просто хорошо, когда тебя целует любимый мужчина, и всё внутри щекочет от счастья!

Когда мы оторвались друг от друга, прошло несколько минут. или часов! Гоша тихо спросил:

— Ещё вопросы будут?

— Не будут, — ответила я, машинально поправляя волосы. — Я всё поняла, босс. А куда ты меня привёз?

— В ресторан, конечно.

— Naturellement*, — пробормотала я. — «На парах»? Какое интересное название! *Конечно (фр.)

— Мы здесь пообедаем, а потом... Потом поедем домой, — загадочно сказал Гоша. — Там тебя ждёт сюрприз.

Глава 15. Блинчики и их последствия

Сюрпризы — это прекрасно!

Когда они предсказуемы. А вот когда это сюрприз от Гоши — никогда не знаешь, сразу бежать подальше или осторожно полюбопытствовать. Да и дожить до сюрприза ещё нужно, потому что этот ресторан мне глубоко подозрителен.

— Гоша, это студенческое кафе? — спросила я, выходя из машины.

Мой босс поджал губы:

— Я тебе уже говорил, что надо подождать, пока я тебе открою дверцу? Почему студенческое?

— Ну, пары же у студентов...

Он на секунду завис, а потом рассмеялся:

— Не «На парах», а «На парах»!

— О господи. А я уж было подумала, что ты исправился и хочешь накормить меня пельмешками с майонезом!

Гоша фыркнул, подставив мне локоть, за который я взялась, и ответил:

— Я хочу наставить тебя на путь истинный и показать, как это вкусно и полезно есть здоровую пищу.

— Прости, не могу представить нечто, приготовленное на пару, вкусным.

Я пожала плечами. Нет, серьёзно ! Как можно сравнивать поджаренную на маслице картошечку и её же, сваренную на пару?

Интерьер ресторана был в анисовых и грязно-голубых тонах, приятный и успокаивающий. Нас усадили в уголке зала за столик на двоих под сень вьющихся растений, спускавшихся из-под потолка. Подали меню. Оно меня, если честно, удивило. Там было всё — от борща до мантов. Которые, кстати, Гоша и заказал. Я не рискнула пробовать картошку и заказала пельмешки. Ну, чтобы не отходить от версии студенческого кафе.

— Вчера звонила мама, — неожиданно сказал Гоша. — Если, конечно, тебе интересно знать.

— Мне интересно, — осторожно подтвердила я.

— Папа сделал тест ДНК и отослал его вместе с тестом Анжелики.

— Ну и правильно.

— Я не знаю, как к этому отнестись.

— Гоша, ты же не ребёнок! Даже если она его дочь, это ничего не поменяет в твоих отношениях с отцом. Или поменяет?

Гоша вздохнул, отхлебнув из горлышка безалкогольное пиво. Я попробовала своё — алкогольное, к счастью — и добавила:

— Только твоя мама может предъявить ему претензии.

— Да мама-то да... — неопределённо ответил Гоша. — Но, получается, что всё, чему он нас учил, было ложью. Понимаешь? Как ему теперь верить и брать с него пример?

— Очень просто. Смотри, мой папа на первый взгляд человек не очень праведный. И пьёт, и дымит, как паровоз, и по бабам. ну, случалось раньше. Но, несмотря на всё это, он мой папа, и я его люблю. Я, когда в Москву уезжала, думала, что он против, совсем против. А он мне в чемодан денег сунул из своей заначки — даже мама о ней не знала!

— Все папы такие, — усмехнулся Гоша. — Мой мне тоже денег дал на бизнес, чтобы мама с Маликой не знали. Немного, но дал.

— А говорил, что не давал! — рассмеялась я. — Врал, значит?

— Не врал, а скрывал. Это разные вещи.

Сказал и задумался сам. Я не стала ему мешать, пусть думает. В конце концов, это его отец и его семья. Нам принесли заказ, и мы неожиданно отлично пообедали. Пельмени оказались вкусными и слегка пряными, как я люблю, а майонез — явно не магазинным. Ели мы в молчании, лишь иногда перебрасываясь дежурными фразами: вкусно — не вкусно, с перчиком — с солью.

Потом Гоша заплатил, и мы вышли к машине. Усевшись на сиденье, я услышала вопрос:

— Ну как? Здоровая еда может быть вкусной?

— Может, — признала я. — Но нет ничего вкуснее блинчиков, и я тебе это докажу!

— Сегодня?

Могу и сегодня.

А что — дурное дело нехитрое! Замутить блинчики это мне раз плюнуть. Тем более, что тут только я и Гоша, а дома приходилось делать на всю семью. Шесть литров теста — это вам не печкин дым! А нам с боссом и одного литра за глаза хватит. Сметанки только купить — настоящей, жирной, вкусной!

— Янка, если я буду толстым, ты меня разлюбишь?!

— Подожди, это вопрос или утверждение?

Он честно подумал и ответил:

— Вопрос, пожалуй.

— Тогда ответ — нет. И вообще, у тебя вон целый спортзал в квартире! Поел блинчиков

— и вали туда, таскай железо, бегай на дорожке, крути педали!

— Значит, твой ответ был завуалированным «да».

— Это ничего не значит. Только то, что лучше быть здоровым, чем больным, и лучше есть вкусно, чем полезно.

— Яна, это нонсенс! Я уже говорил тебе: ты то, что ты ешь.

— Ты ещё и сколько спишь, с кем спишь, с кем дружишь и сколько работаешь! — фыркнула. — И вообще, всего должно быть в меру.