Спорим, тебе понравится

— Зануда!

— Ах так?!

Он поступил коварно. Собрал пластиковым стаканчиком прямо с земли томатной жижи и вылил мне на макушку.

Разумеется, я не стерпела такого оскорбления. Мы кидались друг в друга, попадая и промахиваясь. Спустя какое-то время я поняла, что бросаю уже совсем не в Алекса. Он нашелся быстро, но потом снова потерялся в этом томатном безумии.

Наверно, той Ане, которая шла на работу в день после развода, было бы адски страшно, но я, настоящая, сегодняшняя, искренне веселилась, наслаждаясь этой вакханалией.

В конце концов, я знала адрес, где мы остановились, у меня были ключи. Встретимся дома, если что. Продвигаясь к центру площади, я неожиданно оказалась в кольце крепких рук.

— Анита, керида! Посмотри на себя, — захохотал Дани, выжимая из моих волос томатный сок и тут же снова поливая меня жижей из помидор.

— Дани! Ах ты!!! — закричала я, набрасываясь на несносного испанца.

Он увернулся от моего помидора, засмеялся и снова стиснул меня в объятиях. Ему в ухо прилетел помидор откуда-то сзади. Дан обернулся.

— Алекс! — крикнул он.

— Даниэль, сукин ты сын!!! — завопил Монаган. — Факинг морор.

И снова продолжил витиевато описывать личность Дани. Я смеялась, искренне боясь, что лопну от хохота. Выслушав о себе много интересного Дани меланхолично откликнулся:

— Сам такой.

Это рассмешило меня еще сильнее. А Алекс был настроен решительно, выбирая из томатного месива на земле целые снаряды.

Больше мы не терялись. Вокруг были люди. Разумеется, в нас попадали.

Все вокруг орали, кидались, ржали и снова орали.

Атмосфера заводила невероятно, но все свои эмоции я дарила Дани и Алексу, не видя никого вокруг больше.

Через два часа сирена снова загудела на весь Буньоль.

Это был сигнал к окончанию битвы.

Едва отгремела сирена, снова включились водяные пушки. Из них обдавали всех участников битвы, перемазанных томатной жижей. Да и сама жижа таким образом становилась розовым морем и потихоньку утекала в сток.

Я лежала в томатной реке между Дани и Алексом и смеялась. Это была то ли истерика, то ли похмельный отходняк от адреналина. Но мне было хорошо. Очень хорошо.

Алекс тоже посмеивался, лежа на спине, а Дани повернулся на бок и выгрызал мякоть из раздавленного помидора. Я взяла его за руку и притянула ближе, чтобы откусить немного тоже.

Дани специально ускорил движение своей руки, чтобы ткнуть помидор мне в нос. Я зафыркала и засмеялась, пытаясь коварно ударить его куда-нибудь, но в итоге только успела выхватить помидор и раздавить о его лицо.

— Se~norita, no puede continuar despu'es de Gong. la batalla ha terminado", — тут же осадил меня полицейский на испанском.

Я не все поняла, но общий смысл был ясен. Нельзя после гонга продолжать обстрел.

— Тodo bien, se~nor", — проговорил Дани.

Полицейский козырнул и отошел от нас, а засранец Дани тут же бросил помидор в Алекса.

Я захохотала еще громче. У меня уже болел живот и лицо от смеха, но неукротимое счастье рвалось изнутри. Хотелось любить весь мир. И всем миром сейчас для меня были Дани и Алекс.

Мы барахтались в томатном соке, пока окончательно не обессилели. Первым прекратил как ни странно, Дани.

— Пошли к пушкам, — сказал он. — Нужно ополоснуться.

— Можно принять душ дома.

Рей закатил глаза.

— Какой же ты нудный, Алекс. Святотатство. Нужно мыться после Томатины вместе со всеми. Это часть веселья.

Алекс обреченно вздохнул и начал подниматься. Он подал мне и Дани руки, помогая встать. Мы пошли до площади, где стояли пушки и народ толпился, спеша попасть под струи. Это действительно было отдельным весельем. Когда еще примешь душ из брандспойта.

Я визжала от сильного напора широкой струи, крутясь, чтобы отмыться со всех сторон. А когда струю направили вверх, образовался своеобразный фонтан, и я танцевала в объятиях моих мужчин, одаривая обоих поцелуями без стеснения и стыда. Я была счастлива и не хотела это скрывать.

Пусть я развратная, порочная ведьма. Главное, что Дани и Алексу это нравится. На остальных плевать.

Правда, очень скоро я поняла, что нас арестуют, если мы останемся на людях. У меня все сильнее отказывали тормоза. Я целовала моих мужчин дольше и жарче, прижималась крепче и пыталась потереться, чтобы облегчить сладкую боль потребности.

— Анита, керида, нам пора домой, — очнулся Дани, когда сам увидел, как Алекс сжимает мой зад у всех на виду.

Как ни странно, но Дани часто обретал разум в те моменты, когда мы с Алексом совершенно забывали обо всех и обо всем.

Его замечание в этот раз было более чем уместным и здравым. Мы с Алексом закивали синхронно.

Взявшись за руки, мы стали выбираться из толпы к свободной улице.

В городе во всю шла уборка, но я едва ли замечала людей с метлами и лопатами, которые помогали жиже из томатов скорее добраться до водостока. Дани, хоть и увел нас с площади, но домой не торопился. Он то и дело останавливал меня, чтобы поцеловать, и Алекс тоже требовал поцелуев через каждые два шага.

В какой-то момент я поняла, что не дойду живой до дома, и просто побежала по улице, вырвавшись из цепких объятий моих мужчин. Они нагнали меня у двери, и Дани спешно вставил ключ в замок. Все еще мокрые и безумные мы ввалились внутрь.

Алекс разодрал на мне майку, заставляя захныкать от легкой боли из-за впившейся на миг в плечи ткани. Дани дернул пуговицу на моих шортах и спустил их по ногам, Я почувствовала, как Алекс привлек меня к себе, и чуть откинулась назад, прижимаясь спиной к его груди. Он поймал рукой мою ногу, взял под коленом, заставляя поднять ее. Я застонала так громко и сладко, увидев огонь в глазах Дани, который сделал шаг вперед и поцеловал меня в губы. Рот Алекса в это время скользил по моей шее и за ухом. А язык Дани сплетался с моим.

У меня кружилась голова. Очень скоро я перестала понимать, где чьи ласки. Они оба превратились для меня в одно единственное, бесконечно желанное удовольствие. Я ощущала, как пальцы сдавливают соски, оттягиваю до сладкой боли, а потом нежно поглаживают, чуть сжимая.

Я вскрикивала от круговых скольжений по клитору и проникновения сразу трех пальцев в меня так глубоко, что захватывало дух. Я была полностью, всецело в их власти, доверяла на двести процентов, отдавая по абсолютной сотне каждому моему любимому мужчине.