Спутник 'Шаг вперед'

– Еще один вопрос, шеф, - сказал Кедрин, и Холодовскнй кашлянул в знак того, что - довольно. Но шеф кивнул.

– Последний, - сказал он.
– А то я ударился в лирику?

– Почему вы не смогли заняться другим делом на Земле?

– Кто сказал, что я не смог? Я не захотел. Запомни, - сказал Седов, жить в Пространстве и не любить Землю нельзя. Такие не живут в Пространстве. Потому что все это, и неудобства, - а на планете удобнее, конечно, - и опасности, а они есть, эти опасности, можно переносить только ради Земли, ради человечества, которому нужны, черт побери, нужны ему длинные корабли... Ну, все! Стоп! Сейчас у меня сеанс связи с "Гончим псом".

– Разве он ответил?..

– Еще нет. Но он ответит. Они экономят, и у нас сеансы связи раз в три недели.

– Но вспышка...

– Кедрин, Кедрин... Ну и что, что вспышка? Конечно, многое могло произойти. Они могли после этого сигналить, а могли и не сигналить. Мало что... Но в минуту назначенного сеанса Лобов выйдет на связь, если он жив. Если он жив и у него нет ровно ничего, даже ушной капсулы, ровно ничего для связи, он будет кричать, и крик его долетит до Приземелья. Это Лобов. Ты не знаешь его, а я знаю. Вот если он не ответит в срок, если он сегодня не выйдет на связь, это значит, нет больше капитана Лобова, второго пилота на славном корабле "Джордано".

Он умолк, на миг закрыл глаза, и вновь лицо его стало обычным примелькавшимся и трудно воспроизводимым, как контуры материков... Он вышел, и Гур сказал:

– Да, Кедрин, стоило бы тебя, если бы не благородное чувство толкало тебя на это... В старину, выходя на такие поединки, дома оставляли завещания... А ты даже не предупредил нас, чтобы мы захватили побольше моральной корпии. Но он был нежен, ребята, он был нежен сегодня, капитан "Джордано", необычайно нежен, друзья мои монтажники...

– Да, - сказал Холодовсккй.
– Какие люди!.. Я вспоминаю многих. А сколько сейчас осталось из тех, кто летал с ним? Не считая Лобова, я знаю еще троих...

– Четверых, - сказал Дуглас.
– Четвертому приходится в основном жить на Земле.

– А как шеф верит Лобову!
– сказал Холодовский,

– Ко-пайлот Лобофф, - сказал Дуглас.

– Нет, ты говоришь по-русски без акцента, Дуг.

– Я думаю, - сказал Дуглас и взглянул на часы.
– Ну вот, истекло время связи. Хотел бы я, чтобы Седов сейчас вошел и сказал: "Все в порядке, ребята, Лобов ответил, они все там целы, черт меня дери".

Дверь распахнулась, вошел Седов, глаза его были непроницаемы. Он оглядел всех, уселся за пульт. Все молчали.

– Ну, Седов?
– спросил Дуглас.
– Ну?

– Все в порядке, ребята, - сказал шеф.
– Лобов ответил. Они все там целы, черт меня дери. А теперь исчезайте, мне надо работать. Надо выкроить еще неделю.

XV

На орбите Трансцербера капитан Лобов отошел от радиокомбайна с видом, показывавшим, что свое жизненное предназначение он считает выполненным. Все смотрели на него с некоторым восхищением, и только инженер Риекст смотрел без восхищения. Весь облик инженера говорил о том, что перерасход энергии дело, никакого одобрения не заслуживающее. Даже если перерасход совершен для установления связи с Землей и Приземельем.

Но капитан Лобов не обратил на это никакого внимания. Он уселся, придвинул зеркало и задумчиво провел рукой по щеке. С в о и м обликом Лобов показывал: установление связи с Землей тогда, когда связь не хочет устанавливаться, - это сущий пустяк, о котором говорить в общем не стоит, а перерасход энергии для этого - пустяковейший из пустяков.

Что касается исследователей, то они не обратили внимания на это состязание обликов. Они расселись по местам с таким видом, словно никогда не сомневались ни в том, что связь будет установлена, ни в том, что Земля продолжает делать все для того, чтобы вовремя вытащить их отсюда.

Они снова принялись снимать показания аппаратуры, а капитан Лобов принялся бриться. Он не прервал бритье даже тогда, когда услышал, что движение корабля по орбите замедляется опять-таки по неизвестной причине - и расстояние до Ахиллеса сокращается несколько быстрее, чем это было предусмотрено.

Капитан Лобов считал, что добриться следует при любых обстоятельствах.

Несколько встревоженные этим обстоятельством, исследователи обратились к капитану Лобову с просьбой возобновить связь с Землей и сообщить туда о происшедших изменениях.

Капитан Лобов поинтересовался, думают ли ученые, что Пояс может монтировать корабль скорее, чем сейчас. Нет, ученые так не думали.

Тогда капитан задал вопрос: нужно ли зря волновать людей? Ведь они там думают, что здесь просто невозможно, как плохо. А на самом деле здесь вовсе не плохо. Воздух есть. Вода есть. Экоцикл действует. Энергия тоже есть. Однако ее может и не быть, если сигналить на Землю без толку.

Инженер Риекст подтвердил, что ее может и не быть.

На этом плодотворная дискуссия завершилась, и жизнь пошла своим чередом, добро и весело, как в операционной перед появлением хирурга. А хирург, кажется, не собирался заставлять себя ждать.

На Земле торопились. Прошла половина назначенного срока, но работа была сделана, пожалуй, уже почти на две трети. Второй пояс механизмов поставлен, оставались жилые и подсобные помещения и оболочка. Зная, что опасность запах - перестала быть загадочной и перестала быть опасностью, шеф-монтер Седов бросил на монтаж и половину личного состава патрулей. Впрочем, вторую половину он сохранил.

– Ты мне не веришь, шеф, - сказал по этому поводу Холодовский.

– Я тебе верю, провалиться мне в Юпитер, - ответил шеф.
– Но больше я верю опыту, который говорит: осторожность не бывает лишней. Чтобы не получилось ерунды, разных звездолетов гармошкой.

– Это обидно, - сказал Холодовский, на что Седов ответил:

– Извини, Слава, это уже плохая лирика.

На этом разговор закончился, и монтажники продолжали работать, корабль продолжал расти, запах продолжал отсутствовать. И только Кедрин вечерами больше не заходил в одну каюту. Он не мог заставить себя показаться там. Он не мог понять, как у него повернулся язык упрекнуть кого-то в чем-то, что касалось Седова, и знал, как это должно было выглядеть со стороны.

А днем он, как обычно, выходил в пространство. На спутник "Шаг вперед" прибыли новички, и Кедрин - почти опытный монтажник - перешел в установщики, работу куда более квалифицированную, требовавшую владения скваммером и хорошего чувства пространства.

Сегодня он впервые выходил в пространство установщиком. Он осматривал скваммер с особой тщательностью. Гур прошел к своему месту, что-то глубокомысленно напевая себе под нос.

– Ну, Кедрин, мой устанавливающий друг, - сказал он.
– Ты окончательно становишься монтажником. Собственно, ты стал им. Ты стал им тогда, когда Седов рассказал тебе... Он не рассказывает всем и каждому. Быть монтажником тяжело, Кедрин...

– Я знаю.

– Ты еще не знаешь, несколько наивный друг мой. До сих пор с тебя спрашивали, как с вольноопределяющегося. Ты мог испугаться, мог мало ли чего... Теперь ты не имеешь права. Бывают монтажники, которые ошибаются. Монтажников, которые боятся, не бывает. Не забудь.