Спящая цикада

Огромная, неестественно желто-зеленая луна освещала джунгли. И там, в глубине чащи, среди льнувших к деревьям лиан кричала неведомая жверинда. То ли от ужаса, то ли от отчаяния.

– Название я уже слышала. Но... кто это? Зверь?

– Рыбы. Они всегда так кричат во время нереста.

– Вот дела... Не знала, что рыбы орать умеют.

– Они еще и танцуют.

Анна оглянулась на рорага - смеется? Но инкуб казался совершенно серьезным.

– Вижу, у вас тут много диковинок. Не заскучаю. Я... могу прогуляться?

– Кара-наири...
– телохранитель чуть склонил голову и отступил к дверям.

– Подожди! Не говори остальным. Я хочу побыть в одиночестве.

– Мы не помешаем, госпожа. И накиньте шаль - из леса прилетает холодный ветер.

Анна подхватила палантин и вышла вслед за рорагом.

Он зажег фонарь, напоминающий оранжевый шар физалиса и пропустил Анну вперед, позволив самой выбирать дорогу.

Она присела на скамейку в саду, подставив лицо ветерку. Телохранитель замер за спиной.

Но не прошло и десяти минут, как появился Пайлин.

– Кажется, моя прогулка кое-кому поперек горла встала. Извини, я не знала, что это проблемы вызовет!

– Не беспокойтесь, кара-наири. Вы в своем праве... Кого-то ищете?
– Пайлин смотрел, как она крутит головой, высматривая что-то в темноте.

– А?
– Анна перестала оглядываться.
– Эйра. Судя по тому, что ты лично сюда примчался, скоро и он явится.

– Командир уже уехал.

Конь хрипел, роняя на грудь и сапоги всадника клочья пены. Эйр не заботился о жизни животного - он должен успеть в столицу до рассвета. В демонской ипостаси дорога заняла бы часа три, но силы еще не восстановились, да и пополнить их будет непросто - из людей в Эстарйе только Анна. Потому и не принял помощи у остальных. Забрать хоть одного рорага значит - ослабить защиту Наири.

Столица встретила как обычно - шумом вливающейся в ворота толпы. Но перед ним поток расступился - черный мундир королевского телохранителя заставил всех прижаться к обочинам. Эйр даже коня не придержал - доклад государю куда важнее нескольких сбитых демонов.

Звание Верховного рорага позволяло Эйру являться к королю в любое время дня и ночи. Вот и теперь никто не посмел задержать спешащего по мраморным спиралям лестниц рорага. Он знал, куда идти - король начинал работу задолго до рассвета. Вот и теперь склонился над бумагами, и даже головы не повернул, когда Эйр вытянулся в струнку перед массивным столом. Бросил, листая страницы:

– Докладывай.

Эйр отрапортовал коротко, опуская подробности.

Выслушав, король аккуратно сложил письмо, которое читал, и вложил обратно в конверт.

– Справишься? Или еще рораги нужны?

– Справлюсь, Ваше Величество. Опасно раздувать штат, даже если это королевские телохранители.

– Как скажешь. Но не рискуй - сердце Эстрайи сейчас бьется в такт человеческому. Не позволь ему остановиться.

– Да, Ваше Величество.

– Когда обратно?

– У меня есть тут несколько дел. Как закончу...

– Поторопись. И явись на осмотр к моему лейб-медику. Неважно выглядишь. Не спорь! Это прямой приказ.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

13

Эйр отсалютовал потерявшему к нему интерес королю и покинул кабинет.

Тело жаловалось после перехода и ночной скачки, шрам пульсировал болью, но рораг старался не обращать на это внимания. Приказ государя следовало выполнить в точности: поскорее управиться с делами и обеспечить полную охрану кара-наири.

В каземат, расположившийся под дворцом, даже глубже, чем винные погреба, входить без теплого плаща было чревато. Часовой посторонился, и толстая дубовая дверь закрылась за спиной Эйра. Дыхание срывалось с губ белесым облачком, и когда рораг дошел до большого зала, его ресницы поседели от инея.

В пыточной пришлось скинуть плащ и расстегнуть мундир - большую часть пространства занимал очаг. Багровое пламя с жаром обнимало железные прутья, которые для этого укладывали на решетку.

Эйр подал знак. Писарь тут же отложил гусиное перо и, собрав записи, выскользнул за дверь. Палач проверил инструменты и достал веревку.

– Я сам. Ступай.

– Вы уверены, господин рораг? Негоже вам, королевскому телохранителю, ручки марать... Мне это дело сподручнее.

– Я справлюсь. Иди. И скажи там, чтобы не мешали.

– Как скажете, господин. Ежели понадоблюсь - вон за тот шнурок дерните. Я точь-точь явлюсь!

– Хорошо. Да иди же!

В дверях палач столкнулся с двумя тюремщиками. Те старались протащить в узкую дверь безвольно обвисшее тело.

Эйр нахмурился:

– Уже порезвились? Кто велел?

– Да как можно, господин хороший? От страха в обморок бухнулась. У нас тут и не такие без чувств валялись. А с этой что взять? Тростиночка...

– Я понял. Поторопитесь!

Девушку подтащили к столбу и, защелкнув кандалы, протянули сквозь них цепь. Руки узницы взлетели вверх, но голова оставалась опущенной, и спутанные волосы закрывали лицо.

Эйр осторожно отвел слипшиеся пряди. Запавшие глаза открылись, в них не было ни тени страха.

– Что же ты наделала, дуреха? Зачем?

Она молчала. И взгляд не отвела.

– Так и будем в гляделки играть?
– Эйр вздохнул.
– А ведь я тебе верил.

Едва он убрал руку, как Лаир снова спряталась за покровом волос. Молчание затянулось.

– Лаир... Ну ответь. Зачем? Кто приказал? Скажи сама, тебе будет легче, ты же знаешь - у меня рука не дрогнет!

– Тогда хватит болтать!

Сипение мало напоминало яркий, звонкий голос Лаир.

– А если я не хочу? От тебя же ничего не останется!

– Жалеешь меня, господин капитан королевских телохранителей? Мне уже все равно. Делай, что обязан, и будь что будет!

– Лаир, подумай. Я не смогу еще раз дать тебе шанс. Наири...

– Да пошел ты! Вместе со своей Наири!

Рука рорага снова взметнулась к лицу Лаир, но от былой нежности не осталось и следа. Голова девушки дернулась.

– Не смей. Слышишь? Не смей даже думать о Наири неуважительно!

– А то что? Убьешь? Тогда поторопись!

Вместо ответа капитан сменил мундир на кожаный фартук и натянул толстые перчатки.

– Не вини меня. Я старался избежать этого.

– Господин Эйр!