Спящий красавец

— Рысь, пригляди за мной, чтобы я чего попало тут не налопалась, — сделав бровки "домиком", попросила я и направилась шариться по кустам.

Помню, что по пути мне попадались лопухи подходящего размера. Лес один и тот же, значит и лопухи где-то рядом. А, вот же они. Я надёргала ворох подходящей ботвы и вернулась к костру. Так, зайца лучше распилить. В сочности он, конечно, потеряет, ввиду того, что листья — всё-таки не фольга, влагу особо не удержат. Но, целая тушка будет слишком долго пропекаться. Порубив мясо прям на тряпке, я бережно начала пеленать свой будущий обед в листья. Эх, маслица бы ещё. Ну да ладно — стройнее будем. Так, обёрток не жалеть — меньше подгорит.

Как только бывшие дрова превратились в угли, я присыпала их землёй, водрузила на неё своё творение, снова присыпала землёй и сверху опять разожгла костёр. Оставалось только ждать и следить, чтобы огонь не погас, но и не горел слишком яро.

Когда мне показалось, что должно быть готово — сгребла догорающие угли в сторонку и осторожно раскопала горячий дымящийся свёрток. Запах стоял, я вам доложу, сногсшибательный. Вытаскивать его целиком побоялась — всё таки мясо порублено — вдруг рассыпется. Поэтому, разрезала листья сверху и осторожно ножом достала шикарно пропёкшиеся, безумно аппетитные куски в плошку. Не знаю, я такая голодная была, травки ли знахаркины сыграли свою роль, или и вправду всё удачно получилось — лопала я — аж вспотела. Рысь сидела напротив и смотрела на меня с укоризной. Мол, куда только в тебя столько лезет?

Разум всё-таки возобладал, я решила не объедаться, ибо с полным пузом топать тяжело, да и на ужин что-то бы оставить. Постиранная тряпочка — кулинарный мешок успела высохнуть. Я закидала ямку обратно землёй, для верности залила догоревший костёр водой, собрала манатки и, наконец, двинула в путь.

Так мы и топали с Рыськой три дня. Мышцы постепенно начали привыкать к нагрузке, двигаться становилось легче. К вечеру, перед привалом, моя кошка уходила на охоту, пока я жгла костёр. Потом мы в обнимку ждали, пока блюдо изготовится, ужинали и ложились спать. (В смысле я ужинала, — Рыська, видимо успевала налопаться во время охоты, деликатно не делая это на моих глазах.) Так было рациональней по распределению времени и теплее ночью.

На утро четвёртого дня, доев вчерашнего глухаря, или как он тут называется, двинули дальше. Я увлечённо рассказывала своей кошке какую-то ерунду, и вдруг, лес закончился. Вот прям практически полосой. И передо мной открылась панорама, от которой просто вышибало дух. Впереди стояли горы. Нет, не так. ГОРЫ. Несказанной красоты. Сразу вспомнились наши Алтайские, родные и знакомые мне вдоль и поперёк, до которых мы с друзьями так и не добрались. Голова закружилась от представшей передо мной мощью. Я стояла и любовалась, занемев от нахлынувшей ностальгии.

Горы, я скучаю… Мне дорог

Не стелилось долго в вашу тайну.

Где к цивилизации порог

Растворен в тумане тонкотканном,

Наделённом древнею душой.

Только здесь вдыхаешь первозданный

Изначальный истинный покой

Мощи исполинов безымянных,

Что ветрам даруют высотой

Величавый танец поднебесный.

Опьяняет чистой пустотой

Вечность — зачарованная бездна.

Стихотворение авторское

Дав себе команду " отмереть", мы осторожно пошли вперёд. Я, зазевавшись, всё-таки оступилась и шлёпнулась, скатившись в небольшой овражек. В этот момент, в то место, где я стояла, с этаким неприятным электрическим треском врезался фиолетовый сгусток.

— Мама! — только успела подумать я. И тут началось!

Вокруг шквалом полетели фиолетовые мерзко шипящие "снаряды", не давая мне и носа высунуть из своего "окопа", чтобы хоть как-то понять, что за хренов артиллерист атаковал нас без объявления войны. Нет, по здравому размышлению становилось очевидно, что это ведьма, подтверждая знахаркины прогнозы, не заставила себя ждать и нашла нас сама. Но что теперь с этой воинствующей старухой-Горгоной делать? Она ж палит, как безотказный автомат Калашникова. Нет, даже как русские " Катюши" по фашистам, поливая всё вокруг ледяным огнём. Ну, судя по цвету, это мне так показалось, что он ледяной. Не хотелось бы убеждаться на практике. Я тихонько выглянула наверх, аккуратно раздвигая кустики и стараясь "не бликовать". Понять бы, где она засела.

— Осторо-ожно, осторо-ожно, — проговаривала я сама себе, — Это тебе не пейнтбол, прилетит — мало не покажется. Удар у мымры снайперский — не оступись я так удачно, сейчас бы… На этом всё бы и закончилось.

За секунду до удара, я его всё-таки "уловила". Кубарем скатилась обратно в укрытие, но успела "засечь" диспозицию противника. Ну, в смысле, откуда в меня шарик летел. Кстати, те места, куда попадали шары, и в самом деле превращались в индевелые проплешины. Так, толку от того, что я здесь сижу. Дело само не сделается. Она мне тут акцию устрашения устроила, в надежде, что я разверну лыжи и по-скоренькому отбуду восвояси? Хрен тебе по всему фейсу. Во мне закипела просветлённая боевая ярость. Противопоставить мне ей нечего, значит будем проводить шоковую терапию — пойдем ей навстречу. Да-а, девиз " слабоумие и отвага" — это прям про меня сейчас. А что делать? Не уходить же несолоно хлебавши. Я двинула в другой конец оврага — на том краю в спасительной близости торчали деревья. Рысь, осознав мой замысел, выпучив глаза, таращилась на меня с выражением морды "ты чо, мать, рехнулась?" Мне кажется, у неё даже челюсть слегка отвисла от изумления. Но, верная подруга-кошка меня не бросила. Сохраняя ошалелую мину на морде, двинулась за мной. Потом моргнула, встряхнулась и молнией рванула в другую сторону, отвлекая огонь на себя и ловко уворачиваясь от снарядов.

— Ах ты ж моя спасительница, моя героическая кошка — шептала я, по возможности осторожно и быстро от дерева к дереву перемещаясь в сторону ведьмы. И тут я её увидела. Теперь уже моя челюсть даунически повисла, придавая моему лицу законченно-дурацкий вид.

6

На холме, вместо ожидаемой карги, с грозным видом стояло охренительной красоты создание, полыхая фиолетовым с ног до головы и пуляя шары один за другим, пытаясь "достать" мою кошку, которая самым наглым образом дразнила красотку. Я прям залюбовалась. Нет, не подумайте чего кривого про меня, я самая, что ни на есть традиционная баба, но красота трогает не зависимо от половой ориентации. А там было на что заглядеться! Тонкая где надо, выдающаяся где положено, гибкая черноволосая нимфа в облегающих, кажется, кожаных штанишках. И тут она меня почувствовала. И обернулась. И я опять обалдела. У неё были фиолетовые глаза. Да-да, серьёзно, прям конкретно радикально-фиолетовые.

Ну всё, перекур окончен, ибо шары теперь полетели в меня, и пришлось срочно ретироваться.

— Да когда ж ты иссякнешь, бездонная моя. — материлась я сквозь зубы, прыгая от дерева к дереву, уворачиваясь от шаров.

Не знаю, как там скачут трепетные лани, — я была похожа на взмыленную лошадь в чистом виде. Вот стерва, загоняла, как в поле воробья. Ой, всё! Я, совершенно запыхавшись, по-детски уселась прямо на землю и заорала: — Эй, как тебя там, Бастинда? Гингема? Я — Элли из Канзаса — первая попаданка всех времен и народов. Меня к тебе Мухомор послал, великий и ужасный! Откинувшись на лежащий позади камень, я, простите, несла несусветную чушь и гомерически хохотала в голос, с удовольствием наблюдая, как забавно вытягивается прекрасное лицо моей противницы. Она, видимо, наконец-то тоже выдохлась. Потому как, не приближаясь ко мне, рухнула на ближайший булыжник и заорала в ответ: — Ты кто вообще такая, ведьма? Блин, ещё и обзывается, коза пуховая. — Кто ведьма? Я? Да я не ведьма, я — дура набитая, раз притащилась в такую даль помощи у тебя, зззараза, искать. Я в сердцах долбанула ладошкой по земле. Земля вздрогнула. Напряглись все, включая Рысь. Я больше всех. — Упс, а что, так тоже можно было? — я изумлённо воззрилась на свою ладонь. — Так что, — прошипела красотка — не ведьма, говоришь? От тебя за три дня пути силой фонит. И зверушка у тебя нехилая. — Да я понятия не имею, что это такое. Знала бы, разве б скакала тут от тебя, как сайгак? Треснула бы как надо, и "Вася-косой"! — Зачем, думаешь, я к тебе собачек своих подсылала? — не унималась ведьмочка — Понять хотела, что за дурья мощь в мои владения топает. — Так это ты, холера, чуть до инфаркта меня не довела? И с чего это они твои, владения-то? — огрызнулась я. — Сама свалилась незванно и присвоила самовольно. Депортировать тебя некому. Оккупантка хренова. Прооравшись, обе замолчали, пытаясь отдышаться. Отдавая себе отчёт в том, что мне она всё-же нужнее, чем я ей, я первая подала голос. — Не нужны мне эти земли. И бодаться с ведьмами — вообще не моё любимое занятие. Помощь твоя нужна. Давай, что ли, мириться. — А оно мне надо, помогать тебе? Я же здесь чужая. — передразнила заноза. — Так просто, я так понимаю, от тебя не отделаться — настырная — пошли в дом уже. Холодает.

В пылу "боя", я и не заметила, что солнце покатило к горизонту и начинало смеркаться. Второго приглашения, естественно, не потребовалось. В общем, встали, кое-как отряхнулись и обе две, пардон, три молча потопали гуськом в неведомом мне направлении — она впереди, я — за ней, за мной — Рыся. Пока добрели — уже почти стемнело. Здесь ночь вообще наступала как-то стремительно. Домом ведьмы оказалась облюбованная ей и приведённая в жилой вид пещера с нешироким входом и дверью, сливающейся с ландшафтом. В общем, если не знать — мимо пройдёшь и не заметишь. Высший уровень маскировки. Уважаю. Не смотря на внешне угрюмый вид, внутри жилище ведьмочки оказалось неожиданно уютным. Одна единственная комната, чистая, тёплая и вполне аккуратная. Столовая, спальня и, как это назвать, колдунская мастерская, чтоль, — всё в одном флаконе. Где кухня и горшок — пока не ясно. Кругом разложены всякие незнакомые штуки, но без хаоса, как-то гармонично. Чувствовалась женская рука. Света только маловато, а так нормуль, жить прям можно. — Хорошо тут у тебя. Давай знакомиться? Александра. — лаконично сообщила я. — Афета — тоже не очень-то разоткровенничалась ведьма. — Ну вот, как только перестала искриться, вроде как и на человека похожа стала. — хихикнула я. — А ты вот, красота моя неземная, так пугалом и смотришься. Откуда костюмчик? Может тебе портного сменить? — огрызнулась в ответ Афета. — А я что, думаешь, от большой любви к мужским кальсонам так вырядилась? Что было — то и напялила. Не в юбке же долгополой по лесам да горам шастать. — Ладно уж, сейчас поищу что-нибудь, а то, ей богу, обнять и плакать.

Конфета, как я мысленно окрестила ведьмочку, с головой зарылась в стоящий в углу резной ларь приличного размера. Как, стесняюсь спросить, она только припёрла это всё сюда? Рысь сидела в углу "по стойке смирно", то есть каменным изваянием и топорщила усы с видом "выпустите меня отсюда-а-а" или " что я здесь делаю?" — ей, похоже, было неуютно находиться в замкнутом пространстве. Я выпустила её на улицу и продолжила ходить по комнате, как по музею, опасаясь трогать незнакомые предметы. Например, вот эти стеклянные(!) баночки, в разной степени заполненные разноцветными неизвестными мне субстанциями. Очевидно, "химичила" здесь Фета по-взрослому. Особенно понравилась банка с лимонной желеобразной хренью, в которой плавали, плавно поднимаясь и опускаясь, изумрудные шары — вверх — вни-и-и-з, вверх — вни-и-и-з. Залипательно. Из предкоматозного состояния меня вывел грохот и возмущённый писк Феты, слегка пристукнутой крышкой ларя. Я ринулась вызволять хозяйку жилища.