Спящий принц

– Я здесь из-за ее долга, а не твоего, кем бы ты ни был, - оскалился Анвин, я смотрела на Сайласа. Я не успела прийти в себя, а худой Сайлас встал между мной и Анвином, словно хотел оградить меня.

– Шесть флоринов, как я слышал? Конечно, - и он улыбнулся Анвину так широко и ярко, что я бы никогда не подумала, что он так может. А он сунул горсть монет Анвину, и тот удивленно принял деньги. – Вот. Все оплачено.

Мы стояли в потрясенном молчании, никто, казалось, не верил в произошедшее.

– Сними капюшон, - вдруг рявкнул Анвин. – Кто ты? Покажись.

– Если позволите, я бы оставил капюшон, - спокойно сказал Сайлас. – Я получил сильные ожоги в пожаре пару лет назад. И не все они зажили. Страшное зрелище.

Анвин ему явно не поверил.

– Уверен, я видел и хуже, - он попытался сорвать капюшон, Сайлас отпрянул, а я судорожно вдохнула.

– Не думаю, - вдруг голос Сайласа зазвучал опасно, угроза стерла все спокойствие.

– Где твои документы? – прорычал Анвин. – Откуда ты? Ты и звучишь не как трегеллианец. Что ты здесь делаешь? Как связан с ней?

– Он друг семьи, - сказала я, и Сайлас в этот миг сказал:

– Кузен.

Моя кожа снова пылала, но это было не сравнить с лиловыми пятнами, что появились на щеках Анвина, а потом растеклись по его лицу.

– Хотя я всегда думала о нем, как о кузене, - сказала я быстро. – Мы росли вместе. Это к его семье на севере мы уйдем. Он поможет нам собраться. И проводит, когда маме станет лучше. Так ведь? – я просила его каждой клеточкой подыграть мне.

– Верно, - улыбнулся мне Сайлас широко и лениво, и все мое тело зажглось, и я была удивлена, как я не вспыхнула. Он взял меня за руку, и мое сердце затрепетало и замерло. Он коснулся меня. Сам. – Я пришел помочь кузине. Мы близки, - слышала я его, но будто издалека. В ушах гудело, а во рту пересохло.

Глаза Анвина превратились в щелки, и я не знала, что он так видит. Он смотрел то на Сайласа, то на меня.

– Ясно, - медленно сказал он. – Ясно.

– Если это все… мистер Анвин, да? – сказал Сайлас, и я слышала торжество в его словах. – Нам пора. Много дел, - сказал он, потащил меня к двери домика, втолкнул нас внутрь и закрыл дверь перед лицом Анвина.

Мое сердце колотилось так быстро, словно вибрировало, но в доме он отпустил мою руку. Скорость этого поступка ранила, и я ушла к окну, чтобы скрыть обиду, посмотрела в щель между ставен на Анвина, а он смотрел на дверь с яростью. Я повернулась к Сайласу, а он смотрел, наверное, на руку, но дурацкий капюшон мешал понять. Казалось, он напряженно застыл, губы были недовольно поджаты, и мне стало не по себе.

– Это было умно, - рявкнула я. – Скажи, как твоя шея выдерживает вес такой глупости?

Сайлас вскинул голову.

– Прости? – в его голосе поднималось недовольство.

– Ты. Почему ты не вонзил нож ему в живот? Это было бы не так опасно.

Он глубоко вдохнул.

– Я пытался помочь.

– Выведя его из себя?

– Я не люблю, когда угрожают. И мне не понравилось, как он говорил с тобой. И как смотрел на тебя. Я не смог стоять в стороне, Эррин. Не смог.

Я сдалась, сердце екнуло в груди раньше, чем я пришла в себя.

– Стоило уйти, пока был шанс, - сказала я, но жало было опущено.

– Знаю, - тихо и хрипло прошептал он. – Но я не собирался стоять и слушать, как он так с тобой говорит.

Мне не нравилось, как на это реагировало все внутри меня.

– Я справлюсь, - сказала я.

– Почему ты не рассказывала, что должна ему денег?

– Потому что… это с тобой не связано. Все было под контролем, - он тихо фыркнул, и я мрачно посмотрела на него. Он пожал плечами и повернул голову, пока не оказался напротив комнаты, где была мама. Я и забыла о ней. А ночь была близко…

Я подошла к нему и встала между ним и дверью.

– Не хочу показаться грубой, но у меня есть дела. Вот… - я подошла к камину, вытащила из горшка флорин, добавила к трем, что он заплатил мне за белену. Я подошла к нему слишком близко, и он отпрянул, чтобы расстояние сохранилось. – Остальное отдам позже.

Он покачал головой.

– Не переживай. Слушай, если хочешь, я могу остаться, вдруг он…

– Нет! – прервала я его, молясь, чтобы мой голос не разбудил маму. – Сайлас, я не врала Анвину про болезнь мамы. Она отдыхает, и я не хочу мешать ей, так что… - я протянула руку с монетами, но он игнорировал ее.

– Не нужно врать и мне, Эррин.

– О чем ты? – я застыла.

Он заговорил медленно, словно с ребенком:

– Посмотри на это место. Вещи здесь висят твои, я их узнаю. Голубой халат, в котором ты была в нашу первую встречу. Зеленое платье было на тебе, когда…

Он замолчал, а я в смущении сжимала кулаки. Он продолжил спешно:

– Здесь одна чашка, одна миска и ложка. Один матрас у камина. Всего по одному. Может, твоя мама там, - он кивнул на закрытую дверь, - вдали от огня, и все вещи при ней, как и предметы, или я бы сказал, что ты живешь здесь одна.

– Я не…

– Хватит, - он начал расхаживать, топая слишком громко, и мои плечи покалывала тревога.

– Это не…

– Что за мать пустила бы дочь одну в лес? – он не слушал меня. – Что за мать позволила бы дочери варить яды в доме? И продавать их, чтобы сохранить крышу над головой? Я стоял здесь с тобой, Эррин, когда пришел он и попросил плату. Ни ты, ни Анвин не говорили о твоей матери, пока тебе не потребовался предлог, чтобы прогнать его. Ты не упоминала мать. Ты рассказывала мне только об отце и брате. Я и не видел, чтобы сюда приходил кто-то кроме тебя с момента моего прибытия. Я знаю, что ты одна. И всегда знал. Я не прошу рассказывать что-то еще, но перестать врать про это. Бессмысленно. Ты знаешь, что я пользоваться ситуацией не буду.

Он произнес последнюю часть тихо, и я отвела взгляд, скрывая боль. Да, я знала, что он ничего делать не станет. Он был единственным мужчиной в королевстве, который не воспользовался бы шансом, когда расстроенная девушка рядом, даже если она бросится на него.

А потом я поняла его слова: он не видел, как сюда заходит кто-то кроме меня. Мне стало не по себе. Он следил за мной. Зачем? Когда? Точно не весь месяц и не пристально, иначе он знал, что здесь кто-то еще есть. Что-то еще есть.

Я хотела возразить по привычке, но сдержалась. Хоть я доверяла ему больше всех нынче, я понимала с болью, что он уже достаточно обо мне знает. Несмотря на его уверения, что он не воспользуется шансом, он знал обо мне много, а я о нем – ничего. У него уже было слишком много преимуществ надо мной.

– Никому не говори, - попросила я, сменив тактику. – Если кто-то узнает…

Его голова дрогнула, словно от удивления.

– Мамой клянусь, - сказал он и криво улыбнулся своей шутке.