Сразу и навсегда

– Подожди.

Она переключилась.

– Джош, я не могу говорить сейчас.

Молчание.

Господи Боже. Ей действительно необходим новый телефон!

Она снова треснула по нему и переключилась на мать.

– Прости, ма. Да, я собираюсь использовать свой диплом. Что-то в этом роде. И сбор материала тоже. Я пытаюсь применить новые методики. Но послушай, мне действительно пора…

– «Новые методики»? – переспросил Джош. – Мне это нравится.

– О, ради бога! Мне нужно идти!..

Она снова нажала на кнопки и глубоко вздохнула.

– Мама?

– Да. Дорогая, ты очень озабочена. Много работаешь?

– Очень, – пролепетала Грейс, растирая переносицу.

– Что? Алло, Грейс, я тебя не слышу.

Молчание.

Грейс выругалась и ударила телефоном по ладони.

– Ма? Прости, связь отвратительная. Да, я много, очень много работаю. Эй, ведь я Брукс, верно?

– Беседа становится все более и более интересной, – заметил Джош.

– О Господи! Я же сказала, что мне некогда!

Грейс отсоединилась и стала нервно обмахиваться ладонью.

– Черт, жарко как!

Мэлори и Эми продолжали таращиться на нее. Мэлори хотела что-то сказать, но Грейс ткнула в нее пальцем, поморщилась и снова заговорила.

– Мама?

– Да. Грейс, что у тебя…

– Въезжаю в тоннель, ма. Сейчас связь пропадет.

Грейс отключила линию. Закрыла глаза. И, как большая девочка, проглотила горькую пилюлю.

– Полагаю, вы все еще здесь, – процедила она в телефон.

– Угу, – согласился Джош. – Так для того, чтобы выгуливать собаку, требуется высокая квалификация?

– Я не хочу говорить об этом.

– Еще бы!

– Я въезжаю в тоннель, – с отчаянием выпалила она.

– В Лаки-Харборе нет тоннелей.

– Значит, я брошусь под автобус.

– Можно бежать, но не стоит прятаться, – весело ответил он.

А тут он ошибался. Она пряталась всю жизнь. Прямо на глазах у окружающих. Притворялась, что она – Брукс. Когда, по правде говоря, была приемышем. Не чистокровкой. Дворняжкой. Она выключила телефон, швырнула на сиденье и прижалась лбом к столу.

– Вау! – одобрительно воскликнула Эми. – Если уж позориться, так на всю катушку! Врешь и не краснеешь!

– Я попаду за это в ад.

– Нет, – не согласилась Эми, подвигая поднос с пирожными ближе к Грейс.

– Вряд ли люди попадают в ад за то, что ведут себя как последние ослы. Бабушка говорила, что в ад попадают те, кто издевается над собой.

Грейс подумала о том, как издевалась над собой сегодня утром в душе, и вздохнула.

Глава 7

Если бы не шоколад, не было необходимости в утягивающих колготках. Вся швейная промышленность была бы в отчаянии.

Из-за совершенно безумной смены на «скорой» Джош добрался до дома только в три часа ночи. Кое-как заполз в постель и немедленно отключился. И видел во сне прелестную, гибкую банкиршу-натурщицу-выгуливателя собак в мокром, так и льнувшем к ее изгибам сарафане, отчего у него бешено колотилось сердце.

И вследствие его глупости он также видел во сне, что целует вышеуказанную красавицу блондинку.

У него выдался один роскошный час сна, прежде чем его разбудили характерные звуки рвоты. Анна. Не грипп, а самое банальное похмелье. Вовремя, ничего не скажешь…

Когда он наконец добрался до офиса, выяснилось, что пациентов сегодня вдвое больше, чем полагалось бы, но и тут ничего нового. Первой была миссис Доусон, страдавшая приливами и другими симптомами предклимакса. Она ходила к нему месяцами раз в неделю, принося запеканку и новый список хворей. А в конце каждого визита приглашала на свидание. Джош каждый раз вежливо отказывался, объясняя, что никогда не смешивает бизнес с удовольствием. Сегодня, когда он повторил стандартную отговорку, она вытащила телефон и показала страничку Фейсбука, на которой он целовал Грейс.

– Похоже, вы определенно смешиваете церковь и государство, – подчеркнула она.

Джош уставился на снимок и к немалому удивлению обнаружил, что них с Грейс взаимное притяжение отчетливо видно всему миру.

– Она не моя пациентка.

– Она работает на вас. Выгуливает собаку и получает за это плату.

Не было смысла раздражаться на то, что она знала обо всем. Каждый житель знал. Как ни крути, а это Лаки-Харбор.

Джош встал, стянул перчатки и бросил в мусорную корзину.

– Увидимся на следующей неделе, миссис Доусон.

– Пф-ф, – ответила та.

Джош подошел к комнате другого пациента и вытащил его карточку из дверного держателя. Мистер Сондерс боролся с камнями в почках. Джош вошел в комнату и натянул новые перчатки. Интересно, сколько часов в год он проводит за этим занятием? Снимает и надевает перчатки? Впрочем, он не желает знать.

– Как сегодня, мистер Сондерс?

– Умираю.

– Собственно говоря, вовсе нет. Это камни в почках. Как только они выйдут, почувствуете себя лучше.

– Уверены? – спросил мистер Сондерс.

– Абсолютно.

– Точно-точно? Потому что мне кажется, что это не почечные камни. Прошлой ночью я чувствовал себя так, будто испытал самый болезненный в жизни оргазм. Возможно, просто камень выходил, как думаете?

Джо с головой погрузился в чтение документов, чтобы не лопнуть со смеху. Интересно, кто может спутать оргазм и выход почечного камня?!

День продолжался, а Джош не переставал гадать, то ли все окружающие спятили, то ли у него крыша поехала. К полудню голова была готова взорваться. Либо придется научиться давать пациентам от ворот поворот, либо отказаться от работы на «скорой».

– Ничего сложного, – отмахнулся Мэтт, который принес на ленч из закусочной клубные сандвичи толщиной в пять дюймов. Они устроились в офисе Джоша, чтобы посмотреть спортивный канал по компьютеру.

– Продай практику больнице, пусть они наймут еще одного доктора, и все проблемы разрешатся. Будешь работать столько часов, сколько захочешь. Все просто.

Ничего простого тут нет, но предложение заманчивое, и сам Джош не первый месяц думал о чем-то подобном. Конечно, это означало отказаться от мечты отца, что было ему ненавистно, но по правде говоря, Джош не мог отдать мечте должное. Хотя пытался.