Срединное королевство книга первая

дожидается когда проснется его величество, чтобы обсудить текущее положение дел.

"Какое еще текущее положение дел? Что за бред" - подумал король. "Наше положение знают все. Урожай собрали мизерный и до следующего урожая его не хватит. Денег в казне нет. Южане гуляют по королевству как у себя дома. Но спасаться за стенами города никто не спешит потому что денег ни

у кого нет. Крестьяне строят деревянные изгороди вокруг поселений и пытаются отбиваться от обнаглевших южан самостоятельно. К тому же скоро зима, а дров заготовили немного. Скудный лес на северных холмах вырубили уже давно. Ездить на юг могут только смельчаки, а точнее дураки.

Западную горную гряду Кадми не объедешь - слишком далеко. Есть леса на востоке и юго востоке, но попробуй без нормальных дорог что-нибудь провезти, когда вокруг то и дело рыскают конные отряды этих негодяев. На севере ледяное море. Не королевство, а проклятое место. И как это нас сюда занесло? Говорят, раньше жили в благодатных землях и даже сражались на равных с южными армиями, но постепенно южане выдавили жителей Срединного королевства далеко на север. Теперь осталось доживать тут. Такое вот текущее положение дел. Ладно, пойду послушаю этого болвана".

Этикет Северного королевства был очень прост - не докучай королю и все будет хорошо. Ну не так чтобы хорошо, но уж и не так плохо. Король был сварливым, хилым, больным. Править ему не нравилось, заботиться о гражданах он не желал в принципе. У него даже однажды была идея казнить

всех, но выяснилось, что и в этом существуют определенные трудности. Кто тогда будет работать и воевать, и над кем он собственно будет королем? Подумав, король решил пока повременить с данным проектом, но иногда любил над ним поразмыслить, особенно долгой скучной зимой когда огромный камин поглощал последние дрова королевства.

– Позволите войти, ваше величество?

Сладостный до тошноты голос главного советника соперничал с выражением его лица.

– Проходи, присаживайся, порадуй добрыми новостями.

На лице советника отразилась мука. Король в дурном настроении раз так любезен, дальше будет приступ ярости и может быть это его последний доклад королю.

– Все зерновые и овощи собраны и доставлены в королевские хранилища. Отбиты две атаки южан на наши поселения. Скоро ожидается прибытие королевского дровяного обоза.

– Что? Разве он еще не прибыл, сколько его уже нет?

– Неделю, ваше величество.

– Сколько?! Неделю! И это ваши хорошие вести?! Позвать стражу! Стража!!!

– Ваше величество! Еще задержали подозрительного типа, называет себя королем.

– Каким королем?

– Не знаю, Ваше величество. Судья только открыл следствие, но вроде как он говорил, что подыскивает себе королевство и предлагал страже признать его королем. Сумасшедший, не иначе.

– Где он?

– На допросе у дознавателя.

– Когда его взяли?

– Вчера вечером, Ваше величество.

– Что?! И до сих пор ничего не выяснили?! За что я вас кормлю?! Привести этого преступника ко мне немедленно! Нет, подожди, сначала пошли за врачом, что то мне не здоровится, а после обеда сразу привести его ко мне! Как его имя?

– Анупам.

– Первый раз такое имя слышу. Откуда он?

– Не могу знать Ваше величество. Если позволите, то я поговорю с дознавателем и все вам сообщу.

– А позвольте вам не позволить?

– Что, Ваше величество?

– Заткнись, дурак! Этого негодяя и дознавателя сюда быстро! Да, и врача.

– Одну минуту, Ваше величество.

Король откинулся на спинку кресла. "Вот еще новая напасть. Слухи начинают превращаться в осязаемую реальность" - подумал Арон. "Несколько лет назад, когда в народе впервые поползли слухи о скорой смене короля - я даже не обратил на это внимания. Ну так, казнил пару человек и все

затихли. Но сейчас шпионы сообщают снова и снова, что люди говорят о том, что недавно видели настоящего короля, который спасет народ от подлого кровопийцы и ... О-о-о! Надо казнить их всех. Мерзкие людишки, недостойные жить в моем королевстве. Как же я вас всех ненавижу! Голова

болит невыносимо, каждый раз эта ненависть разрывает мою голову. Может мне перестать ненавидеть и начать всех любить и заботиться. Я буду добрый и щедрый правитель, мои подданные будут боготворить меня. Они сами начнут приносить мне налоги и работать будут бесплатно, просто из любви. Да черта с два! Они не принесут ничего и украдут последнее, пропьют, прогуляют. Без денег воины не станут мне подчиняться и я оглянуться не успею как окажусь на плахе. Проклятье! Я уже два месяца не плачу жалованье! Так вот что эти твари задумали! Решили свергнуть своего

короля! И уже подыскивают мне преемника. Негодяи! Боже, как болит голова. Надо успокоиться и что то придумать. Нет, так просто им меня не взять... Да, я знаю, что делать."

Глава 2.

– Арестованный Анупам, к дознавателю.

Равнодушный сухой голос трещит как сухая ветка на ветру. В камере тесно, не продохнуть. Единственный источник свежего воздуха - маленькое зарешеченное окошко под потолком. Иногда кто-нибудь из заключенных встает на плечи другого и может поймать несколько глотков чистого, пусть и сырого воздуха. Внизу воздух затхлый, тяжелый и унылый до тошноты. К нему невозможно привыкнуть и только те у кого сильный насморк не ощущают его мерзость во всей полноте.

В камере собраны все без разбора. Мужчины, женщины, дети, старики и подростки. Крестьяне и ремесленники, торговцы и дружинники, лекари, маги, священники и чиновники. Больные и здоровые, живые и при смерти. И даже умерших выносят не сразу. Ленивые и спесивые надсмотрщики не проявляют никакого уважения ни к живым ни к мертвым.

– Заключенный Анупам, поживее.

Голос трещит еще громче и суше. Кажется еще немного и он сломается. От стены отделяется молодой человек. Сняв ребенка со своей груди он отдает его матери. У той даже нет сил поблагодарить. Сокамерники провожают его усталыми и бессмысленными взорами. Куда он направляется - на каторгу или на плаху, в отряд смертников или на рудник? Куда отправят нас? И когда это случится? Может нас вынесут отсюда вперед ногами как только что какого то бедолагу с ногой, истекающей гноем. Кто то сказал, что это был солдат из королевской охраны, нечаянно угодивший под королевскую лошадь.

Стражники заковывают руки юноши и выводят из камеры. Несколько серых коридоров, длинных лестниц, закованная в железо дубовая дверь и заключенный оказывается в небольшой комнате со столом и ворохом бумаг, беспорядочно валяющихся на полу. Унылый человек с каменным лицом сидящий

за столом кажется неживым.

– Арестованный Анупам доставлен, господин.

На лице у следователя не дрогнул ни один мускул и даже кажется глаза на сдвинулись с места. Только рука обмакнула грязное перо в огромную чернильницу и вывела на чистом листе несколько витиеватых закорючек.