Средняя школа. Худшие годы в моей жизни

Она вошла и закрыла за собой дверь.

– Что случилось? Чего он орал? Что-то в школе? – спросила она.

На всякий случай сообщаю: Джорджии девять с половиной лет, она учится в четвертом классе и на сто процентов в курсе чужих дел.

– Уйди, – сказал я. Мне надо было кое-что сделать. Надо спланировать следующий ход. И потом, разве нужны особые причины, чтобы хотеть избавиться от сестры?

– Ну скажи, что он тебе сказал? – заныла она.

– На. – Я сунул ей стаканчик с пудингом. – Он сказал, чтоб ты съела пудинг, ясно? А теперь иди отсюда.

Она посмотрела на меня взглядом, в котором ясно читалось: «Я не дура, но пудинг, так уж и быть, возьму», и больше вопросов задавать не стала.

По большому счету я Джорджию терпеть не могу, но не хочу, чтобы она оказалась втянута в наши разборки с Медведем. Она все-таки еще маленькая.

– Рейф!

– Ну что тебе? – спросил я.

– Спасибо за пудинг.

– Пожалуйста. И закрой дверь – с той стороны, – ответил я и повернулся к ней спиной, как будто и подумать не мог, что она не послушается. Через несколько секунд она вышла.

Наконец-то тишина и покой! Теперь можно заняться делом и наметить следующий пункт моей операции.

Глава 12 Так вот что такое мотивация!

Во-первых, операции нужно придумать название. Я подумал-подумал и решил назвать ее «операция ДВП», что сокращенно значит

Долой

Все

Правила

Я стану первым игроком «операции ДВП», но не последним. Когда-нибудь по мотивам моих приключений сделают компьютерную игру, выпустят фигурки Рейфа Катчадориана (м-да, не самое подходящее имя для героя), снимут фильм (я сыграю главную роль) и построят целый развлекательный парк «ДВП Уорлд» с шестнадцатью американскими горками, на которые будут пускать всех независимо от роста. Все это предприятие («ДВП инкорпорейтед») сделает меня самым молодым мегамультимиллиардером в мире, или вообще настолько богатым, что для этого еще и слова подходящего не придумали. А в школу вместо меня пусть ходит кто-нибудь другой. Я ему за это заплачу.

Ну а пока надо все хорошенько продумать от начала и до конца.

Я решил, что за нарушение каждого правила из «Устава средней школы Хиллз-Виллидж» мне полагается сколько-то очков – чем сложнее задача, тем дороже. Конечно, я мог влипнуть, но решил, что за это тоже буду получать очки. И еще бонусные очки за то, что все расхохочутся, или если Джеанна Галлатта увидит, что я сделал. О да, за это точно положен бонус!

Я взял тетрадку на пружинке и расчертил в ней таблицу. Мама купила мне эту тетрадку для школы, ну и что? Я же как раз и собираюсь делать все это в школе.

Это, конечно, только кусочек таблицы. В «Уставе» в тыщу раз больше правил – точнее, их там ровно 112, – но идея, думаю, ясна.

Заполнив таблицу, я задумался о том, что для «операции ДВП» нужно будет придумать торжественный финал. Допустим, с этой операцией я смогу пережить шестой класс – тогда в конце нужно придумать большое – нет, огромное – испытание, без которого нельзя перейти на следующий уровень (то есть в седьмой класс).

Попрошу Леонардо мне помочь и назначу за финальное испытание полмиллиона очков – самый большой приз. Пусть я должен буду сделать что-нибудь такое, что увидит вся школа и что будут потом помнить много лет. И еще пусть это будет очень рискованно. Большой приз надо заработать честно.

Никаких идей насчет финального испытания у меня пока не было, но меня это почти не волновало. Мне хотелось поскорее приступить к делу. По правде говоря – только никому не рассказывай! – я впервые за всю жизнь с нетерпением ждал наступления нового школьного дня.

Глава 13 На старт, внимание, марш

На следующее утро мама поставила передо мной и Джорджией по тарелке с яичницей, а сама села и стала смотреть, как мы едим. Ей нравится смотреть, как мы едим. И что она в этом находит? Она же работает в кафе и без того целый день смотрит, как все едят.

– Вчера, когда я вернулась, вы уже спали, – сказала она. – А мне так хочется узнать, как прошел первый день в школе! Расскажите все-все!

Я хотел спросить: «Что именно все-все», но это было бы все равно что повесить неоновую вывеску со словами «мне есть что скрывать».

Дело в том, что я не люблю врать маме. В смысле, иногда, конечно, приходится, но вообще ей и так проблем хватает. Поэтому вместо ответа я сунул в рот кусок тоста и вилку яичницы и стал жевать как можно медленнее.

Поэтому Джорджии досталось рассказывать первой. К счастью, она ужасная болтушка. Она ВСЕ ВРЕМЯ болтает. Если бы мама ее не перебила, я бы так и ушел в школу, не сказав ни слова.

– А что было у тебя, Рейф? – сказала она, когда Джорджия сделала паузу, чтобы набрать воздуха. – Как тебе средняя школа?

– Ну, – сказал я, – все не так плохо, как я думал.

Как говорит Лео, полуправда – еще не ложь.

Глаза у мамы округлились, как будто у меня вдруг выросла вторая голова или еще что-то в этом роде.

– Кто ты такой и что ты сделал с моим сыном Рейфом? – шутливо спросила она.

– Нет, не в смысле, что мне там понравилось…

– Ничего-ничего, для начала все равно неплохо, – заметила мама. – Я горжусь тобой, милый. Думаю, ты все делаешь правильно. Что бы там ни было – продолжай в том же духе.

– Ладно, – ответил я, поскорей сунул в рот еще яичницы и чуть не обжег свой почти-но-не-совсем-лживый язык.

Глава 14 Правила созданы, чтобы их нарушать

Следующие несколько дней прошли вполне удовлетворительно. Превзойти пожарную тревогу, устроенную в понедельник, я не мог, поэтому даже и не пытался. Решил, что начну с задач самого легкого уровня, просто чтобы не терять квалификацию.

Во вторник я жевал жвачку в классе, и мистер Рурк заставил меня ее выплюнуть (5000 очков).

В среду я бегал по коридору мимо учительской, пока мистер Дуайт не приказал мне: «Ну-ка, притормози, мистер» (10 000 очков).

В четверг я вытащил в библиотеке сникерс, и библиотекарша миссис Фрурок (ей лет сто восемьдесят, не меньше) велела мне его убрать (5000 очков). Я, правда, успел откусить, но она этого не заметила (поэтому бонус получить не удалось).

В пятницу я понял, что чего-то мне не хватает. Просто нарушать правила – мало. Мне нужно было что-то еще. Мне нужно было оживить игру.

Нужно было… (сейчас, сейчас…) ввести в нее Лео!

Мы повстречались у шкафчиков перед восьмым уроком (английский язык). И Лео, конечно, сразу понял, что нужно сделать. Он всегда все сразу понимает.

– Игра идет слишком легко, – сказал он. – А тебе нужно, чтобы все было трудно и по-настоящему. Ладно, я это исправлю.

– Ты? – удивился я. – С каких это пор ты решаешь за меня?