Срочно нужен гробовщик (Сборник)

— А капитан? Был с ним?

— Нет, капитана я увидел на той стороне Барроу-креснт, на углу Лондри-террас, у почтового ящика. Лоренс следил за ним, а я следил за Лоренсом. Все это было очень глупо, но я не смел шевельнуться. Что они делают на улице в середине ночи, я никак не мог понять. Тут-то как раз и пробило два. На Барроу-роуд — римско-католическая церковь с курантами.

— А как ты мог видеть капитана Сетона на таком расстоянии?

— А я и не мог. — К Майку начало возвращаться обычное веселое добродушие. — Я вообще его долго не замечал. Старик Лоренс смотрел в ту сторону, и я стал туда смотреть. Вдруг вижу — кто-то выходит из дома, идет мимо почтового ящика, останавливается и смотрит в сторону Барроу-роуд. Появится на минуту и опять скроется. Что-то мне показалось в этом человеке знакомое, кажется, как сидит шляпа.

— И ты все это смог разглядеть в темноте? — Инспектор был в восторге.

— Я же вам говорю, улица была как негатив. Черные тени в сыром сером воздухе. Этот мужчина на Барроу-креснт поворачивался ко мне то одним боком, то другим. Я всматривался в него и все больше убеждался — это капитан. Он хороший. Клайти его любит. И тут появилась женщина.

Кампьену показалось, что в полумраке палаты блеснули белками глаза Люка, завороженно слушавшего рассказ приятеля Клайти.

— Она шла по тротуару, — заметно ослабевшим голосом продолжал он. — Лица ее я не видел, но, судя по походке, она была довольно старая и толстая, хотя и очень сильно закутанная. Капитан вышел ей навстречу и сразу с ней заговорил, как будто они были знакомы. Они стояли и разговаривали минут десять. Мне показалось, они спорят. Капитан очень махал руками — тут Лоренс чуть не наполовину высунулся из-за ограды, вытянул шею, как аист. Пытался, видимо, расслышать, что они говорят. По-моему, все равно не расслышал бы, хотя бы они и кричали. Наконец женщина повернулась и двинулась прямо на нас. Во всяком случае, мне так показалось. Но она пошла через Барроу-креснт на другую сторону Эйпрон-стрит и скрылась под аркой, ведущей в конюшни. Капитан вернулся домой, следом за ним проследовал Лоренс. Я все это видел, потому что не двигался с места, пока все не ушли.

Чарли Люк почесал в затылке.

— Судя по всему, это и в самом деле был капитан, и он ждал эту женщину. Жаль, что ты не разглядел ее. Ты уверен, что она свернула в переулок, где конюшни?

— Уверен. Я наблюдал за ней. Переулок выходит прямо на Барроу-роуд.

— А гробовщик? Ты уверен, что они не вернулись назад?

— Как же они могли вернуться? Через двор аптеки на ту сторону выхода нет. А от парадного входа я стоял шагах в десяти.

— Что же было дальше?

Майк откинулся глубже на подушки, и сестра уже хотела было прервать разговор, но он собрался с силами и, волнуясь, продолжал:

— Дальше я пошел в конюшенный сарай. Под боковой дверью похоронного бюро виднелась полоска света. Я знал, что у них в гостях родственник. Я тихонько проскользнул мимо, чтобы он меня не услышал. Мотоцикл был на месте. Я закрыл за собой дверь и чиркнул спичку. Фонарика у меня с собой не было.

— Ты никого больше не заметил?

— Нет, внизу в сарае никого не было. Мне послышался наверху какой-то шорох. Кажется, я что-то сказал, точно не помню. Но больше никаких звуков не было, и я подумал, что это, наверное, лошади в конюшне, за соседней дверью. Сесть было не на что, кирпичный пол намок от сырости. И я решил подняться наверх. Я очень устал, и надо было все хорошенько обдумать. У меня в кармане оставался всего один шиллинг до получки. — Лоб его под повязкой сморщился. — Но это уж другая проблема, — сказал он и улыбнулся удивительно располагающей улыбкой. — Об этом буду думать потом. Ну так вот, чиркнул я спичкой, опустил ее вниз, чтобы она разгорелась, и стал подниматься по лестнице. А дальше я ничего не помню. Наверное, кто-то саданул меня по голове. Интересно кто?

— Вряд ли подружка капитана, — глупо пошутил Кампьен.

Вместе с Люком он встал с кровати, и Даннинг протянул ему руку.

— Пожалуйста, позовите ее сюда, сделайте доброе дело, — сказал он. — Мне надо поговорить с ней. Вы не представляете, в какой переплет она может попасть без меня.

— Да, дело закрутилось, — сказал Кампьен инспектору Люку, когда они спускались по бетонным ступенькам больницы.

— Бедные, глупые кутята! — неожиданно проговорил Чарли Люк. — Никому в целом свете нет до них дела, вот они и потянулись друг к дружке. — Он помолчал и затем прибавил: — Во всяком случае, его огрели не родственнички Лагга.

— Очевидно, не они. — Кампьен был явно озадачен. — Пока одно ясно — мне надо поговорить с Джесом.

— Пожалуйста. Я отсюда прямо к сэру Доберману. От него пришла записка буквально за две минуты до звонка из больницы. Не знаю, что он там еще обнаружил.

Вместе дошли до ворот. Люк на секунду остановился, растерянный и несчастный.

— Вы-то хоть понимаете, сэр, куда нас завело расследование? — обратился он к Кампьену. — Людей не хватает. Скотланд-Ярд отобрал половину моих парней. Конечно, дело очень трудное. Палиноды ни на кого не похожи. Но скажите, вы видите хоть какой-то проблеск? Что до меня, я брожу в потемках.

Кампьен, несмотря на свой рост, выглядел мельче кряжистого инспектора; сняв очки, он мягко взглянул на него.

— Проблеск есть, Чарльз, — сказал он. — Замаячил. Надо отчетливо видеть в этом клубке отдельные нити. Вопрос в том, связаны ли у них концы. Я чувствую, что связаны, но пока у меня нет никаких доказательств. Ну а что вы все-таки думаете, Люк?

— Иногда меня берет сомнение, могу ли я вообще думать, — печально ответил участковый инспектор.

16. Гостиная гробовщика

Застекленная дверь похоронного бюро была заперта, но внутри еще горел свет; Кампьен нажал кнопку звонка и стал ждать. Если отнестись беспристрастно, витрина была не так уж и плоха — черная мраморная урна, немыслимая ни в одной другой витрине, и два восковых венка под стеклом.

Была еще миниатюрная подставка с карточкой в черном паспарту, на которой было выведено мелкими в завитушках буквами: «Надежные похороны. Со вкусом. Эффективно. Экономно. Почтенно».

Кампьен подумал, что, пожалуй, невозможно вообразить себе «ненадежные похороны». И сейчас же увидел мистера Пузо-старшего, поднимающегося снизу по лестнице. Он что-то дожевывал и на ходу надевал сюртук, не теряя при этом ни достоинства, ни быстроты шага. Скоро его лицо прижалось к стеклу.

— Мистер Кампьен! — воскликнул он, излучая восторг. — Вот это подарок! — И тут же улыбка сменилась легкой озабоченностью. — Простите некоторую фамильярность, надеюсь, сэр, вас привела сюда не профессиональная надобность?

— Это смотря кого из нас двоих вы имеете в виду. — Кампьен был сама любезность. — Нельзя ли на несколько минут спуститься к вам на кухню?

Широкое лицо Джеса на миг стало как маска. Кампьен вряд ли даже успел осознать этот факт, а лицо Джеса уже опять сияло почтительностью и готовностью услужить.

— Это для меня такая честь, мистер Кампьен. Сюда, пожалуйста. Позвольте мне пойти первым. — Он поклонился, обошел гостя, его зычный голос прозвучал, как гонг, по всему дому.

Спустившись вниз вслед за хозяином, Кампьен очутился в узком коридоре, теплом и душном, что особенно ощущалось после простора и прохлады верхнего зала. Мистер Пузо шел слегка подпрыгивая, мелкими шажками и без умолку разглагольствовал.

— Мы живем скромно, но уютно, — говорил он. — Мы с сыном видим такую роскошь, и она у нас вызывает не самые лучшие ассоциации. Так что в частной жизни мы предпочитаем простоту. Но что это я. Вы ведь уже были у нас, оказали нам такую честь. В тот день, когда бедняга Мейджере так славно ублажил себя.

Он замолчал, положив ладонь на задвижку узкой двери, и широко улыбался, так что огромные, как лопаты, передние зубы совсем заслонили короткую нижнюю губу.

— Если позволите, я пойду первый, — сказал он и, открыв дверь, вошел. Лицо его прямо-таки озарилось счастьем.

— Мы здесь совсем одни, — продолжал он, пятясь и приглашая Кампьена за собой в тускло освещенную, тесно заставленную кухню. — Я думал, мальчик здесь, но он опять работает. Золотые руки. Садитесь сюда, — гробовщик придвинул к обеденному столу стул. — Так вы будете справа от меня, и мне будет лучше слышно. Если не возражаете, конечно.