Сталин и евреи

В конце апреля 1928 года, примерно через месяц после выхода постановления, ОЗЕТ набрало первую партию переселенцев — 650 человек, объединенных в коллективы по 10–12 семей. После завершения формальностей они тронулись в неблизкий путь по железной дороге. Тогда путешествие занимало две-три недели. Перед глазами будущих поселенцев разворачивались картины бескрайних лесов, обступавших с обеих сторон железную дорогу, гор, величественного Байкала, до горизонта широких забайкальских степей. Потом были снова леса и горы. Наконец, поезд заскрипел тормозами на конечной станции их путешествия. Станция Тихонькая. Волнительный момент первого знакомства с новой родиной.

Тут надо особо отметить, что Биробиджан вовсе не был рядовой сельскохозяйственной колонией. Его не сравнивали ни с украинскими, ни с крымскими колхозами. Биробиджан изначально был Израилем-на-Амуре. На идише его всегда называли «land» — страна, и это название взяло начало от статьи одного из руководителей Евсекции Александра Черемисского, которая увидела свет в номере газеты «Эмес» от 20 января 1928 года — «Tsu a yiddish land». Сотворение новой еврейской страны было выдержано в хорошо знакомых каждому еврею параллелях из Библии [85] . Это была обетованная земля, которую евреям даровала Советская власть.

85

Котлерман Б. М. Образ «Страны Биробиджан» в советской беллетристике на идише в 1920—40 гг. //Конструирование образа Дальнего Востока. История и современность. Сборник материалов международной научно-практической конференции, Биробиджан, 16–17 ноября 2012. Биробиджан: ФГБОУ ВПО «ПГУ им. Шолом-Алейхема», 2012, с. 62.

На станции первые переселенцы отдыхали после долгой дороги, потом получали лошадей и инвентарь, после чего должны были отправиться на Бирское поле. Этот путь им предстояло проделать на лошадях, по грунтовой, местами размытой дороге.

Торопливость организации первой волны переселения стала сказываться с первых же шагов. Колонисты прибыли 19 мая 1928 года, в разгар посевной кампании, и мало что успели сделать. У них не было домов, хозяйственных построек. В тот год природа словно постаралась испытать поселенцев на прочность. Лето было очень дождливым, вокруг роились тучи гнуса — мелких таежных мушек, укусы которых доводили до исступления. Из-за обильных дождей Бира вздулась и разлилась. Началось наводнение, которое смыло хлипкие мосты, размыло дороги, отрезав Бирское поле от станции. Такого наводнения не было за 50 предыдущих лет. Руководство ДВК направило катер для связи и помощи переселенцам.

К наводнению добавилась еще одна напасть — сибирская язва. Вода размыла старые скотомогильники и заразила скот переселенцев. За лето от сибирской язвы пало 200 лошадей.

Трудности первоначального освоения сильно ударили по переселенцам. Из приехавших в 1928 году 800 человек (650 приехало на Бирское поле и 150 приехало на рисовую плантацию) осталось и закрепилось 300. Остальные частью вернулись назад, а частью осели в Хабаровске и Владивостоке. Неудача, видимо, сильно подействовала на уполномоченных ОЗЕТ, а также широко распространились слухи о неимоверных тяготах, постигших первопроходцев. В общем, несмотря на то, что план на 1928/29 год составлял первоначально 3 тысячи человек, а потом был увеличен до 4 тысяч человек, реально не удалось вселить и полтысячи. Темп переселения был безнадежно сорван. Грандиозное наводнение 1928 года в определенном смысле смыло еврейских переселенцев.

Бюро Далькрайкома ВКП (б) констатировало: «Первый год работы по переселению в Биробиджан, начатый, в виду краткости подготовительного периода, без предварительной подготовки территории, в разгар посевной кампании 1928 года и почти потерянный год, вследствие этого, для сельхозработ не дал достаточно реальных результатов в смысле создания материальной базы и закрепления переселенцев в сельском хозяйстве» [86] .

Провал первого года переселения заставил посмотреть на дело хозяйственным взором. Стало понятно, что вот так, нахрапом, на Дальнем Востоке не поселишься. Дело нужно вести более методично, обращая внимание на обзаведение машинами, инвентарем и постройками.

86

Киржниц А. Еврейская автономная область. М.: Эмес, 1936, с. 44.

Кое-что из этого было сделано в первый год. Было завезено 26 тракторов, 10 дорожных машин для улучшения дорожной сети, шесть грузовиков, построены и оборудованы два гаража и электростанция. «ОЗЕТ» стало готовить трактористов из числа переселенцев, курсы прошли 75 человек [87] . Трактористов было пока больше, чем тракторов, но колонисты руки не опускали и готовили кадры «на вырост», для того времени, когда прибудут дополнительные трактора.

Правительство пыталось найти поддержку за рубежом. Все же Биробиджан тоже должен был стать международным еврейским проектом. Но самый крупный и богатый донор, «Агро-Джойнт», отказался. Правительство не протестовало, поскольку эта организация делала большую работу на Украине и в Крыму. Для поддержки дальневосточного проекта привлекли организацию по помощи землеустройству евреев в СССР, созданную в 1924 году, «Икор». С ней заключили договор, и в первый год переселения в Биробиджан «Икор» послал инвентаря и инструментов на 150 тысяч долларов [88] .

87

Киржниц А. Указ. соч..

88

Романова В. В. Евреи в национальной политике Советской власти на Дальнем Востоке в 1920-е годы.//Трагедия великой державы. Национальный вопрос и распад Советского Союза. М.: Социально-политическая мысль, 2005, с. 347.

Ошибки первого года были учтены, и в 1929 году был получен первый ощутимый сельскохозяйственный результат — поднято 2100 гектаров целины и посеяно 713 гектаров различных культур [89] . К этому моменту переселенцы жили не только в Бирефельде, на Вироком опытном поле, но и в новом поселке Амурзет, недалеко от границы. Результаты были пока невелики, но начало Израилю-на-Амуре было положено.

Планы обустройства

89

Киржниц А. Еврейская автономная область. С. 46.

В 1929 году был принят первый пятилетний план, который оказал огромное влияние на судьбы всего советского еврейства. Страна переходила от аграрного к индустриальному развитию, в плане были проекты строительства сотен крупных предприятий, создание новых городов, резкий подъем всего хозяйства.

Однако наряду с планом промышленного строительства первый пятилетний план содержал в себе очень амбициозную программу сельскохозяйственного развития. Сельское хозяйство СССР должно было избавиться от родимых пятен своего крестьянского прошлого, пройти коллективизацию и превратиться в современную и хорошо оснащенную отрасль, производящую продовольствие и сырье для промышленности.

Этот план предусматривал не только масштабную коллективизацию деревни и создание колхозов, но также и создание огромного количества гигантских государственных хозяйств — совхозов. Они были настолько масштабными, что, читая эти планы теперь, трудно себе представить, что такое могло быть. Например, совхозы только одного треста «Скотовод», специализирующиеся на разведении крупного рогатого скота, по всему СССР суммарно имели 28 млн гектаров сельхозугодий, что вдвое превышало всю территорию довоенной Чехословакии и составляло примерно 40 % от территории довоенной Польши. И ведь это был не один такой совхозный трест.

В годы первой пятилетки совхозы были объеденены в особые организации — тресты, специализирующиеся на производстве какого-то одного вида сельхозпродукции. Самым первым был создан трест «Овцевод», специализирующийся на разведении овец и производстве шерсти. Он был создан в 1928 году еще в форме акционерного общества.

В годы первой пятилетки были созданы также следующие основные совхозные тресты:

«Зернотрест» — возделывание зерновых культур, особенно пшеницы,

«Скотовод» — разведение крупного рогатого скота, производство молока,

«Свиновод» — разведение свиней,

«Маслотрест» — производство молока и животного масла,

«Новолубтрест» — возделывание технических культур, преимущественно текстильных,

«Садвинтрест» — выращивание и переработка плодово-ягодной продукции.

Эти тресты просуществовали недолго. Уже в 1932 году, столкнувшись с вопиющей неэффективностью колоссальных по размерам хозяйств, чрезвычайно низкой продуктивностью, а в ряде случаев и огромным ущербом для сельского хозяйства целых регионов (особенно сильно организация совхозов ударила по Казахстану), руководство было вынуждено заняться их реорганизацией. Хотя основную задачу они выполнили и в конце пятилетки совхозы сдавали государству 17–18 млн центнеров хлеба, то есть полностью заменили кулацкое хлебное производство, ликвидированное в ходе коллективизации [90] , тем не менее требовалось сдеать совхозное хозяйство более эффективным. В ноябре 1932 года появился Наркомат совхозов СССР, который ряд совхозов разделил и разукрупнил, реорганизовал их работу и добился значительных улучшений.

90

Зеленин И. Е. Совхозы СССР в годы довоенных пятилеток 1928–1941. М.: Наука, 1982, с. 47.