Сталин и Каганович. Переписка. 1931 -1936 гг.

Устранение сверхамбициозных Троцкого и Зиновьева оставило в Политбюро одного сверхамбициозного лидера – Сталина. Остальные по разным причинам не могли или не считали возможным претендовать на единоличную власть. Занимая важнейший пост генерального секретаря, Сталин укрепил свое влияние в ходе борьбы с «левой» оппозицией. Раскол в партии создавал благоприятные условия для выдвижения Сталина на роль хранителя «ленинского наследства», способствовал укреплению его контроля над партийным аппаратом и органами госбезопасности. Это не означало, что Сталин уже держал победу в руках, однако позволяло ему при благоприятных обстоятельствах надеяться на победу.

В декабре 1927 г. на первом пленуме нового ЦК, избранного XV съездом партии, Сталин предпринял многозначительный демарш. Он подал в отставку, отказался переизбираться на пост генерального секретаря. Это было тщательно просчитанное выступление. Сталин напомнил о ленинском «завещании» и заявил, что после разгрома оппозиций сложились вполне благоприятные условия для его выполнения. Раньше, скромно утверждал Сталин, на посту генерального секретаря нужен был «крутой» человек, чтобы «покруче вести борьбу с оппозицией». Теперь «крутых людей […] на таком видном посту иметь не нужно» [251] .

251

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 1110. Л. 181.

Пленум, на что, несомненно, рассчитывал Сталин, отверг эту отставку. Сталин получил важные политические дивиденды. Во-первых, в очередной раз было дезавуировано ленинское предложение о смещении Сталина с поста генерального секретаря. Во-вторых, Сталин представил себя верхушке партийных функционеров как главную силу в победоносной борьбе с оппозициями – «крутой» лидер, способный на «крутые» меры. Это, несомненно, укрепляло его репутацию в глазах приверженцев «твердой руки». В-третьих, демонстративная лояльность, заявленная готовность подать в отставку должна была успокоить тех, кто опасался разрушения коллективного руководства и появления «могильщика революции». В общем, Сталин инициировал и получил важное формальное подтверждение своего статуса. Трудно предположить, что он сделал это просто так, ради приверженности внутрипартийной демократии. Последовавшие вскоре события, известный вояж Сталина в Сибирь и атаки против «правых», свидетельствовали о том, что на декабрьском пленуме Сталин действовал с тщательно рассчитанным умыслом. Не исключено, что именно тогда он сделал свой выбор, втайне примерил френч диктатора.

Круг чтения и мыслей Поздний вечер 1 марта 1953 г. Ближняя дача Сталину привезли почту

Только ближе к ночи 1 марта 1953 г., прождав много часов в тревоге, охрана решилась войти к Сталину. Благо нашелся предлог – Сталину доставили почту. Охранник взял пакеты и отправился в комнаты хозяина.

Мы не знаем содержимого этих последних пакетов, поступивших Сталину. Обычно он получал огромное количество различных бумаг. Перечни таких материалов, посылаемых из Москвы на южные дачи, сохранились за периоды летних отпусков Сталина. Благодаря этому мы можем приблизительно реконструировать круг служебного чтения вождя. В отпуске в сентябре – декабре 1946 г. Сталин получал в среднем чуть менее 50 различных документов и материалов в день. В последний отпуск в августе – декабре 1951 г. этот показатель снизился до 35 документов. Но и это, конечно, было немало [252] . По понятным причинам Сталину регулярно присылали постановления или проекты постановлений высших органов власти. Не все, но обязательно основные. Значительное место среди материалов, поступавших Сталину, занимали сообщения внешнеполитического, военного ведомств, органов госбезопасности, разведки. Сталин всегда активно пользовался обзорами зарубежной печати, которые составляло официальное советское информационное агентство (ТАСС). Некоторые из таких обзоров с пометами сохранились в архивном фонде Сталина. Присылали Сталину также сводки сообщений иностранных корреспондентов в Москве. По заведенному еще до войны правилу Сталин регулярно получал ежедневные отчеты о выпуске авиадвигателей и самолетов. Частыми были обращения к Сталину руководителей авиационной промышленности по отдельным вопросам. Авиация всегда особенно интересовала Сталина.

252

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 105. Л. 20–126; Д. 117. Л. 1–173.

Но ему поступали сообщения и о выпуске другой военной техники. С началом войны в Корее в 1950 г. Сталину направлялись ежедневные сводки о боевых действиях и материалы зарубежной прессы на эту тему. Вырос объем переписки Сталина с китайскими руководителями. К числу регулярных относились отчеты о состоянии государственных резервов. В почте Сталина было много писем соратников по различным вопросам, ходатайств ведомств, предложений по кадровым вопросам и т. д. Очевидно, что для чтения такого значительного количества бумаг требовалось немало времени, не говоря уже о том, что на многие из них Сталин должен был как-то реагировать.

Что успевал читать Сталин помимо служебных материалов? Он регулярно следил за газетами, особенно внимательно за «Правдой», читал журналы и книги. В описях материалов, отправленных Сталину во время его отпуска на юг в 1926 г., зафиксировано большое количество советских и эмигрантских газет и журналов, включая издания меньшевиков и белогвардейцев [253] . В последующие годы эта позиция из описей исчезает. Скорее всего, это произошло не потому, что Сталин перестал читать или просматривать такие издания. Скорее наоборот. Доставка периодических изданий Сталину стала рутиной и тратить время на ее учет было бессмысленно.

253

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 70. Л. 85–114.

Согласно некоторым мемуарным источникам, Сталин утверждал, что его дневная норма чтения литературы составляла 400–500 страниц в день [254] . Возможно, в какие-то дни он действительно читал очень много или, скорее, просматривал тексты, сосредотачиваясь на наиболее важном. Однако трудно представить, каким образом это правило могло соблюдаться постоянно. Кроме чтения служебных документов, в распорядок дня Сталина входили многочасовые заседания и встречи в кабинете. Длительными были застолья на даче и регулярные просмотры кинофильмов. Наконец, Сталин работал над немалым количеством собственных текстов. Если выстроить хронику жизни Сталина, то она покажет, что на чтение и размышления в одиночестве у Сталина оставалось совсем немного времени.

254

Илизаров Б. С. Тайная жизнь Сталина. С. 143.

Сталин любил книги. Чтение в немалой степени сформировало его личность. В революционной среде, к которой Сталин примкнул уже в юности, был высок авторитет интеллектуальных занятий, теоретизирования, хотя и одностороннего, политически утилитарного. Эта односторонность накладывала отпечаток на самообразование Сталина. Он читал «социально значимые» книги, штудировал Маркса и Ленина. Современный литературовед, внимательно анализировавший работы и выступления Сталина, отмечает его специфическую эрудицию в области художественной литературы. Сталин хорошо ориентировался в литературе советского времени, но плохо – в отечественной и зарубежной классической литературе [255] . Такие наблюдения о политически и идеологически мотивированной односторонности Сталина-читателя подтверждает список книг и журналов из его библиотеки, а точнее, тех изданий, которые содержат его пометы и поэтому были сохранены в его архивном фонде [256] . Всего таких книг и журналов насчитывается 397 экземпляров. Конечно, Сталин читал не только эти книги. Но именно к ним (что следует из помет и подчеркиваний) он проявлял особое внимание.

255

Вайнскопф М. Я. Писатель Сталин. М., 2000. С. 17–22.

256

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 3. Д. 1–392; Дело фонда 558. Акт о передаче книг библиотеки Сталина с пометами. Книги из кремлевской и дачной библиотек Сталина, не содержащие помет, были отправлены в библиотеку Института марксизма-ленинизма и другие научные библиотеки. Вопрос о степени сохранности библиотеки Сталина после его смерти остается открытым. Некоторое количество книг, в том числе со сталинскими пометами, пропало. Однако сохранившиеся в сталинском архивном фонде книги с пометами вполне можно считать представительной выборкой.

Большинство работ одного автора из почти четырех сотен книг и журналов составляли труды Ленина – 72 экземпляра. Сталин внимательно читал Ленина: часть его собственных работ была переложением и популяризацией ленинских мыслей, он постоянно обращался к Ленину в публичных выступлениях. Но кроме того, Сталин пользовался ленинскими работами как библией или инструкцией в деловых разговорах в тесном кругу соратников. «Бывая у Сталина и на широких, и на узких совещаниях и докладах, я приметил такую его привычку. Предлагает ему кто-нибудь нечто дельное, но не рядовое, он подойдет к полке с книгами Ленина, подумает, вынет томик. Иногда скажет: «А вот мы посмотрим, что говорит по этому вопросу Владимир Ильич». Иногда прочтет вслух, иногда перескажет», – свидетельствовал один из сталинских наркомов [257] . Гораздо меньшим, что видно и по содержанию сталинских статей, был интерес вождя к Марксу и Энгельсу. В описываемой части библиотеки Сталина насчитывалось 13 их работ. Хотя марксизм провозглашался официальной доктриной, а портреты бородатых вероучителей составляли часть советского иконостаса, Сталин иногда позволял себе некоторые вольности в отношении классиков. В 1934 г. Сталин в записках членам Политбюро и руководителям идеологических структур партии подверг критике ряд работ Энгельса. «Что Энгельс был и остается нашим учителем, в этом могут сомневаться только идиоты. Но из этого вовсе не следует, что мы должны замазывать ошибки Энгельса, что мы должны скрывать их и – тем более – выдавать их за непререкаемые истины», – писал Сталин [258] .

257

Новая и новейшая история. 2005. № 3. С. 165 (Интервью бывшего наркома путей сообщения СССР И. В. Ковалева, взятое Г. А. Куманевым).

258

Сталин и Каганович. Переписка. С. 716.

Среди почти четырех сотен книг с пометами из архивного фонда Сталина 25 принадлежали перу самого хозяина библиотеки. Заметным был раздел работ теоретиков российского и зарубежного социал-демократического движения, а также видных большевиков – Богданова, Плеханова, Бухарина, Каутского, Троцкого и др. В общей сложности таких книг насчитывалось более трех десятков. Кроме того, Сталин хранил и внимательно читал 19 номеров большевистского нелегального теоретического журнала «Просвещение», выходившего до революции. Дополняла эту коллекцию многочисленная пропагандистская и учебная литература собственно сталинского периода. В общем, труды классиков марксизма-ленинизма (включая самого Сталина) и их пропагандистов составляли преобладающую часть этого корпуса.

Из других изданий заслуживают упоминания исторические работы, включая несколько курсов русской истории, изданных в дореволюционные годы. Сталин любил историю, постоянно использовал исторические примеры и аналогии в своих статьях и выступлениях, в разговорах с соратниками. Сталин был инициатором подготовки новых учебников по истории и в определенной мере их соавтором. При поддержке Сталина в СССР создавались многочисленные исторические книги и фильмы. Самому Сталину, как известно, были особенно близки два русских царя – Петр Первый и Иван Грозный. Они собирали Россию, наращивали ее военную мощь и безжалостно боролись с внутренними врагами. История была интересна Сталину как инструмент легитимации его собственной политики. По этой причине он не особенно интересовался научными дискуссиями и реальными историческими фактами, а приспосабливал их к своим схемам. Ивана Грозного, например, Сталин объявлял борцом с раздробленностью России, который спас ее от второго «татарского ига». Жестокие репрессии Ивана Грозного, по мнению Сталина, были необходимы и даже недостаточны: «Нужно было быть еще решительнее». В период холодной войны Сталин хвалил царя Ивана за то, что «он стоял на национальной точке зрения и иностранцев в свою страну не пускал, ограждая страну от проникновения иностранного влияния». Одновременно даже любимого им Петра Сталин осуждал за либеральное отношение к иностранцам [259] . Еще в большей мере под интересы текущей политики приспосабливалась история советского периода. Фальсификация истории партии и ее переписывание завершились созданием при активном участии Сталина идеологической библии режима, книги «История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс». Она появилась в разгар Большого террора в 1938 г. Сталина окончательно объявили вождем большевизма и революции, равновеликим Ленину. Многие события большевистской истории погрузились в небытие или были до неузнаваемости искажены. Уничтоженных к тому времени лидеров оппозиций объявили извечными «врагами».

259

Власть и художественная интеллигенция / сост. А. Артизов, О. Наумов. М., 1999. С. 499, 500, 583, 613. Записка Сталина о сценарии кинофильма «Иван Грозный», 13 сентября 1943 г.; выступление Сталина на заседании Оргбюро 9 августа 1946 г.; беседа Сталина с создателями фильма «Иван Грозный» 26 февраля 1947 г. Подробнее см.: Perri M. The Cult of Ivan the Terrible in Stalin’s Russia. New York, 2001.