Сталин. Очищение от «питерских»
Шрифт:
Чем больше, товарищи, думаешь над главным препятствием, которое сейчас стоит перед нами в нашей партийной работе, т. е. над деятельностью нашей оппозиции, тем все больше и больше удивляешься, на что, в сущности говоря, люди рассчитывают. Если вы вспомните историю наших разногласий, то вы увидите, что на всех более или менее тяжелых переломах из определенного крыла нашей партии мы слышали пророчества о том, что вот наша страна если не идет к гибели, то во всяком случае мы, дескать, не сегодня-завтра попадем в полосу невероятных затруднений. Такие пророчества за время революции со стороны определенного крыла нашей партии мы слышали несколько раз. И тем не менее, невзирая на все эти предсказания, невзирая на то, что нам пророчили в те или иные моменты, на тех или иных рубежах нашей работы, что мы-де там непременно споткнемся, – наша партия выходила в общем и целом победительницей из всех затруднений.
Особенно характерными эти пророчества являются для так называемой
Нельзя не отметить, товарищи, того, что наша организация, судя по ее активу, заметно выросла и хорошо разбирается в тех вопросах, по которым ведутся с оппозицией споры. Сейчас каждый средний активист отдает себе полный отчет в том, что отделяет нас от оппозиции. По таким вопросам, как вопрос о строительстве социализма в нашей стране, который не был – надо в этом сознаться – для всех нас ясным раньше, каждый активист дает теперь точный и ясный ответ. Такой сложный вопрос, как вопрос о классовых взаимоотношениях в нашей современной деревне, также многим из нас прежде неясный, стал теперь совершенно ясным и определенным. Теперь все эти вопросы благодаря непрерывной разъяснительной работе мы сумели хорошо разобрать. Я хотел бы сказать, что эту разъяснительную работу нам ни в коем случае прекращать нельзя. Нам нужно воспользоваться периодом этой борьбы прежде всего для того, чтобы еще и еще раз проработать основные установки ленинизма в тех вопросах, вокруг которых идет спор. Надо добиться, товарищи, во что бы то ни стало того, чтобы не только актив, но и всякий член партии давал совершенно точные, сознательные, ленинские ответы на все эти вопросы.
Не могу не указать, товарищи, на то, что теперь со стороны оппозиции есть сетования на нас, что вот, мы, большинство, такое мощное, мы так крепко стоим на своих позициях, а у нас оппозиция не получает слова, чтобы развить свою платформу.
Конечно, товарищи, нельзя внутри партии зажимать рот тому, кто отстаивает свои идеи, и неправильно говорит тот, клевещет тот на партию, скажу прямо, который заявляет, что большинство ЦК и наша Ленинградская организация стараются зажимать рот тому или другому представителю оппозиции, если он держится в партийных рамках идейной борьбы. Я думаю, ни один из присутствующих здесь товарищей иначе, чем я, не стал бы рассуждать. Но вся трагедия оппозиции заключается в том, что она вышла за пределы этой идейной борьбы, и это понимает каждый из вас. Не в оправдание слишком горячих натур должен сказать я, что когда слышишь обвинения, которые оппозиционеры предъявляют партии, то трудно бывает сохранить равновесие.
Я не могу не напомнить вам самое главное из всех тех обвинений, которые оппозиция выдвигает против партии. Вероятно, вам уже о них здесь говорили. Извиняюсь, что буду повторяться, но я хочу коснуться тех основных разногласий, которые существуют между подавляющим большинством нашей партии и ничтожным меньшинством, представленным всего несколькими единицами в Центральном Комитете и Центральной Контрольной Комиссии нашей партии. Вы знаете, что оппозиция выпустила свою платформу.
Всю свою более чем двухлетнюю драку против партии оппозиция подытоживает в так называемых «основных выводах» платформы. В чем же заключаются эти основные выводы оппозиции? Оппозиция обвиняет нашу партию в том, что мы, большинство ЦК, выражаем готовность платить иностранные долги; что будто бы большинство ЦК мало-помалу хочет ликвидировать монополию внешней торговли; что большинство ЦК ведет политику на уход из Китая и вообще стремится оставить на произвол судьбы национальное революционное движение. Это третье обвинение. И, наконец, четвертое– что ЦК партии стремится расширить политические права нэпманов, создает якобы новый нэп, более широкий, чем тот, который мы допускали до сих пор.
Вот для того, чтобы проанализировать все эти четыре обвинения, нужно посмотреть на ту связь, которая существует между ними. Если признать хоть на одну минуту, что ЦК запнулся на всех этих четырех пунктах, то выйдет то, что Центральный Комитет ведет дело сейчас не только к ликвидации нашей партии, но и к ликвидации Советской власти, диктатуры пролетариата.
Возьмите любой из этих пунктов: па одну минуту допустите, что мы действительно идем к ликвидации монополии внешней торговли. Что это значит?
Это значит, что мы сознательно сдаем одну из самых главных и основных командных высот диктатуры рабочего класса. Если завтра мы откроем границы для свободной внешней торговли, то в первый момент, может быть, внешне получится, что это оживит нашу страну, мы получим недостающие нам товары; но пройдет немного времени, и эта стихия захлестнет все те основные каналы, по которым идет укрепление диктатуры рабочего класса. Я думаю, что дальше развивать эту тему не нужно, это вообще понятно для каждого рядового члена партии.Когда я задал Бакаеву вопрос о том, что, может быть, произошла ошибка, что, может быть, вы не совсем продумали платформу, он с гордостью заявил, что над этой платформой работало 200 оппозиционеров. Ну, конечно, если над этим обширным трудом работало 200 голов, значит каждая строчка продумана до последней степени…
Что они действительно, всерьез обвиняют партию в смертных грехах– это доказал Зиновьев, который занимался приемом на нелегальных квартирах отдельных товарищей и просвещал их на вечерах вопросов и ответов. В одной из бесед – это остается неопровергнутым – он заявил, что у нас теперь хозяйственный аппарат в нашей стране до такой степени обюрократился, засорился всякими сквернами, что если мы завтра товарища Калинина на посту председателя Центрального Исполнительного Комитета, на посту всесоюзного старосты, заменим Милюковым, то наша хозяйственная политика не изменится. Это говорит не только что вышедший из кандидатских пеленок коммунист, это говорит весьма заслуженный оппозиционер. Он собрал людей для того, чтобы организовать их на борьбу с Центральным Комитетом нашей партии. Он говорит, что если завтра мы заменим Калинина Милюковым – от этого ничего не изменится.
Это говорится среди членов партии на конспиративном собрании. Если это так, – а это безусловно так, – я не буду уже приводить других примеров из жизни и деятельности нашей «почтенной» оппозиции. Легко понять то положение, которое они себе в партии создали: на них смотрят, как на зачумленных.
Отсюда вполне понятны и те тактические действия, которые сейчас оппозиция применяет. Они сейчас вышли не только за рамки идейной борьбы, но весь партийный обиход у них пошел вверх тормашками, и они мало-помалу, потихоньку-помаленьку докатились до тех пределов, которые нам, старым большевикам, никогда в партии не снились. Вы помните, товарищи, как на одном из пленумов мы вывели из состава Центрального Комитета Лашевича за то, что он в один прекрасный денек в Москве поехал за город, тайно от парторганизации собрал в лесу человек 40 и беседовал с ними? Помните, как мы все встали на дыбы по поводу этого? Теперь оппозиция потихоньку-помаленьку приучила нас и не к таким вещам. Один из рабочих Металлического завода рассказывает, как оппозиция занимается подготовкой своей демонстрации в десятую годовщину великого Октября. Что это такое, товарищи? И после этого приходят наши уважаемые оппозиционеры и разводят руками: «Вы нам рот зажимаете, в партии такой прижим, такой зажим, которого при Ленине не было!» Да, одно можно ответить им, что при Ленине действительно никогда такого положения дел не было. Это нужно прямо сказать.
Мы находимся накануне съезда нашей партии, и съезд должен рассудить нас в этом споре. Но напрашивается вопрос – как же быть дальше? По-моему, этот вопрос нужно обратить не к партии, а к представителям оппозиции, как они поведут себя дальше. Сейчас, спокойно говоря по этому вопросу, нужно сказать прямо: одной ногой они уже стоят вне партии. В этом нет никакого сомнения! От них зависит– взять ли эту ногу, которую они перекинули за пределы партии, и поставить ее обратно, или же сделать так, чтобы другую ногу поставить туда же.
Тот самый Троцкий, который становился раньше перед нашей партией во фронт, сейчас, при поддержке Каменева и Зиновьева, хочет поставить партию во фронт перед собой. Они почему-то решили, что если есть наследники ленинизма, то– это вожди нашей оппозиции. Это– глубокое заблуждение. Кто бы ни заболел такой болезнью, до добра она не доведет. Мы знаем, что единственным, подлинным и великим наследником основоположника нашей партии Ленина может считаться наша партия в целом.
Троцкий хочет нашу многомиллионную партию, воспитанную на заветах Ленина, повернуть на свои троцкистские рельсы. Но из этого ничего не выйдет, и чем он больше будет добиваться этого, тем больше ненависти будет вызывать к себе со стороны членов нашей партии. Это должны учитывать члены оппозиции.
Время, оставшееся до съезда, будет использовано со стороны оппозиции в целях дискредитации XV съезда нашей партии. Кончился XIV съезд, оппозиция была побита, но она говорила: посмотрим, что скажет XV съезд. Я не хочу быть пророком, но и не нужно быть пророком, для того чтобы предрешить решения XV съезда нашей партии. Я думаю, что мнение нашей партии в достаточной степени проявилось на тех собраниях, больших и малых, которые по всему коммунистическому лицу нашего Союза прошли за это время. Предвидя это, оппозиция всячески начинает дискредитировать XV съезд. Они говорят, что все к съезду подобрано, все подставлено.