Сталкер
Шрифт:
– Ты пока просто посмотри, – говорит Полина. – И подвинься немного.
Уперевшись руками в мои плечи, она бесцеремонно толкает меня в сторону, а сама встаёт в центре зала. Скрещиваю руки на груди и пытаюсь придать своему лицу серьёзное выражение. На самом деле мне хочется лыбиться во все тридцать два. Потому что я и близко не смел мечтать о чём-то подобном. Я, она... В одном помещении, занятые одним делом... И на нас не так уж и много одежды! Кайф!
На Полине лёгкая белая маечка на тонких бретельках и чёрные лосины. Под майкой, по всей видимости, спортивный
Полина начинается танцевать. Её движения механические, как у робота. Ну или куклы. Я уже видел этот танец на видео, которое мне прислал Марк. Но видео и на двадцать процентов не передаёт изящности и точности движений этой девушки, красоты и силы её тела, его потрясающих изгибов...
В какой-то момент она приближается ко мне и произносит, не переставая двигаться:
– Руки вытяни вперёд, напряги мышцы. Сейчас я на тебе повисну.
Делаю, как она говорит. Полина прижимается ко мне спиной, хватается за мои руки, как за брусья, и подпрыгивает вверх. Опускается на пол в шпагате и проскальзывает между моими ногами назад.
Нет, это не балет... Спасибо, Господи, что позволил мне это увидеть!
То, что делает Полина в партере, заставляет всю кровь из моей головы переместиться на метр ниже. Она то как змея, то как дикая кошка. А я – словно статуя, которую она просто использует как опору.
«Подними, опусти, подбрось...»
Я с упоением вновь и вновь делаю то, что она говорит... Я её трогаю! И готов быть её личным рабом столько, сколько скажет.
Мы не отрабатываем на полную мощь все эти поддержки. Пока Полина лишь показывает танец. Но суть я уже уловил.
Она – ожившая кукла Барби. С каждым движением эта кукла становится более пластичной, более живой. А я типа Кен, который никак не может превратиться в человека вслед за своей возлюбленной. Своим танцем она пытается меня оживить.
Я знаю, что в конце этой постановки должен случиться псевдо-поцелуй, после которого Кен очухается и «оживёт». Я собираюсь целовать Полину по-настоящему. На каждой чёртовой тренировке.
Танец заканчивается, музыка стихает, а потом включается вновь. Тяжело дыша, Полина подходит к подоконнику и совсем вырубает её.
– Давай попробуем отработать сегодня одну поддержку, – говорит она, возвращаясь в центр зала.
– Давай последнюю, – предлагаю я. – Ты ведь её не закончила.
На самом деле она просто не сделала самое последнее движение – не стала целовать меня.
– Ну да, ты же видел танец, – закатывает глаза Полина. – Максим, мы не будем целоваться, – произносит таким тоном, словно пытается вразумить ребёнка.
– Тогда я отказываюсь, – развожу руками. – Марка ты целовала.
– Нет, не целовала. Это была просто инсценировка.
– А я хочу, чтобы всё было натурально, – продолжаю давить. – Ну ладно тебе, принцесса. Должен же у меня быть какой-то бонус!
– В связи с чем?
– Я же надел трико!
– Пфф! – фыркает она.
Шагнув ко мне, встаёт вплотную, поворачивается спиной и произносит:
– Заткнись и подбрось меня.
Меня не надо просить дважды.
Взяв
девушку за талию, толкаю вверх, она разворачивает в полёте, оказываясь ко мне лицом. Ловлю её и вновь подбрасываю. И снова ловлю, подхватив под бёдра и колени. Прижимаю к своей груди и тянусь губами к её губам. Полина торопливо меня чмокает и пытается спрыгнуть, но я не отпускаю. Теперь мы оба тяжело дышим. Правда, моё дыхание никак не связано с перенапряжением. Я на взводе от этой девушки.– Это не поцелуй, – говорю Полине.
– Будем действовать постепенно, – шепчет она. – Делаешь всё на пять с плюсом – получаешь поцелуй.
Ммм, дразнит меня? Просто отлично!
Но на этой тренировке я поцелуя так и не получаю. Полина постоянно меня критикует. Казалось бы, что может быть сложного в том, чтобы побросать девушку, покачать её на руках... Но это, блин, сложно. Потому что я должен выглядеть так же грациозно, как и она. А я – словно деревянный Буратино. Сила есть, грации – ноль.
Через пару часов уставшие и взмыленные мы идём в раздевалку. И это лучшая часть дня...
– Думаю, что смогу найти в своём гардеробе подходящие штаны, – заявляю я, стягивая трико Марка.
– В следующий раз можешь занять этот шкафчик, – указывает Полина на свободный.
Положив свои вещи на лавку, приближаюсь к сводной, которая не спешит переодеваться.
– Мне нужно в душ, – она пятится к задней двери, подхватив полотенце и что-то кружевное.
– Отлично, мне тоже, – я шагаю за ней.
– Давай по очереди, – бледнеет Полина.
– А что, там одна кабина?
– Нет, но...
– Так жарко... Я не могу ждать.
Оттесняю её в проход между душевыми кабинами с матовыми стёклами. Полина забегает в ту, что справа. Я забираюсь в ту, что напротив. Сквозь стёкла ни хрена не видно, это удручает. Врубаю воду. Стянув боксёры, встаю под тугие струи.
– Эй, принцесса!
– Что?
– Ты ведь поделишься со мной полотенцем?
Ответ получаю не сразу, но положительный.
– Хорошо.
– А как насчёт мыла или геля для душа?
И снова небольшая заминка.
– Возьми.
Приоткрыв дверь, вижу, что Полина вытянула руку из своей душевой. Она держит флакон с гелем. Выхожу в проход. С меня капает вода. Встав рядом с дверцей её душевой, медлю. Рука Полины подрагивает. Оба молчим.
То, что между нами происходит сейчас, даже интимнее, чем то, что было на балконе под одеялом. Моя крыша буквально едет. Возбуждение горячей плазмой бурлит по венам.
Достаточно лишь приоткрыть дверь и шагнуть к ней. Возможно, она мне врежет. Скорее всего, так и будет.
Не знаю, каким образом откапываю в себе здравый смысл, но я просто забираю гель и возвращаюсь в свою кабину.
Твою мать... Я уже ненавижу себя за это! Моё тело сыплет проклятьями в адрес здравого смысла. Но я стойко терплю, наблюдая за разборками между телом и головой...
Глава 20
Макс