Сталкер

Берёт сумочку и встаёт.

– Подожди. Ты куда? – тоже вскакиваю.

– Собираюсь посмотреть прекрасную балетную постановку. «Капеллу».

Блин... Ясно...

– Ба, забери это всё, – невидящим взглядом смотрю на документы.

– Нет.

Гордо вскинув голову, идёт в прихожую. Плетусь за ней. Помогаю с шубкой. Поправляя шапочку перед зеркалом, она ловит мой взгляд.

– Думай, Максим, думай. Теперь у тебя есть деньги. Если их отсутствие мешало тебе быть с Полиной, то теперь они у тебя есть.

– Я не могу их принять.

– Можешь. И примешь! – тычет пальцем в мою грудь. Потом грустно улыбается. – Я не знаю, что ты натворил... Но не существует ситуаций, которые нельзя исправить. Во всяком случае, пока мы живы, мы должны пытаться сделать что-то.

Не знаю, что сказать... Бабуля парализовала меня своей решимостью.

Она подходит к двери и оборачивается. Её взгляд скользит по гостиной. Там на полке стоит фотка в рамке. Мама и я. Мне пятнадцать. Мы с ней гуляли в парке и сделали селфи. Мама сказала, что мы оба там хорошо получились. Это действительно так.

– Эх, Вика-Вика... – тяжело вздыхает бабушка. – Не думала, что это скажу, но мне жаль, что всё так вышло.

Бабушка никогда не была фанаткой моей мамы. Я не знал, в чём причина. Просто считал, что после развода все ругаются и обвиняют друг друга. И тут бабушка внезапно отвечает на мои незаданные вопросы.

– Твоя мама должна была стараться сохранить семью. Но она только пилила Вову за все эти командировки. А он хотел, чтобы дома его ждали с пониманием, любовью, а не устраивали бесконечные головомойки. Возможно, Вика не смогла справиться с собой из-за того, что так сильно его любила. Не знаю...

Бабушка выходит, вызывает лифт и, махнув мне рукой, уезжает. Оставляя меня в полнейшем раздрае.

Закрыв дверь, сползаю на пол и сжимаю руками голову.

Чё делать-то?..

Хотя ответ очевиден.

Глава 42

Полина

Мы репетировали эту постановку не меньше сотни раз. И уже выступали с ней перед широкой публикой. Но когда речь заходит о гиперответственном мероприятии перед именитыми хореографами, всё, конечно, идёт через жопу.

Начиная с внезапной боли в травмированной руке Марка и, как следствие, неудавшейся поддержке на первых минутах первого акта. И заканчивая растяжением лодыжки у Светки, которая танцует сольную вариацию в начале второго.

Вся постановка рассыпается, мы явно не вытягиваем. Эльвира Эдуардовна пока просто в шоке, но скоро мы хапнем её гнева.

В третьем акте я пытаюсь не перенагружать Марка. Мне страшно за его руку, которая лишь недавно восстановилась. На очередной поддержке вместо прыжка делаю что-то несуразное и совсем не в тему. Просто ужас... Кажется, всему зрительному залу становится очевидно, что постановка полностью провалена. Общую картинку спасают лишь отличные яркие декорации и балерины второго плана.

Дотанцовываем уже на автомате. Светка хромает, Марк морщится от боли, а я чувствую себя ужасно вымотанной и совершенно деревянной.

Три акта – это полтора часа на сцене. Все выдохлись, и на финальном поклоне мы с трудом улыбаемся зрителям.

Я знаю, что первый ряд отведён для важных гостей. Алла Зайцева там, но я совсем не хочу смотреть на неё. Меня даже не тянет увидеть на её лице какое-то одобрение или, наоборот, его отсутствие. Всё кончено. Я прощаюсь с балетом.

Когда мы заканчиваем, несмотря на все наши ляпы, звучат овации. Взявшись за руки, вновь кланяемся. Потом вдвоём с Марком делаем шаг вперёд и снова кланяемся.

Моя мама в зале вместе с отчимом. И Марина Захаровна хотела приехать, но я не смогла разглядеть её среди зрителей. Она явно не сидела рядом со своим сыном.

Вообще, в последние дни бабушка совсем отгородилась от нас. В свою квартиру всё-таки не переехала, но практически объявила нам бойкот. Никаких больше блинчиков и сладкой выпечки по утрам. Она даже за стол с нами теперь не садится. И на меня Марина Захаровна явно в обиде, потому что я утаиваю от неё то, что сделал Максим.

Наконец всей труппой убегаем за кулисы. Эльвира Эдуардовна ловит меня за руку и тянет за собой.

– У тебя пять минут, чтобы переодеться. Сейчас подготовят музыку, – тараторит она, направляясь в сторону гримёрки.

Вырываюсь.

– Эльвира Эдуардовна, мы же сто раз это обсуждали, – устало качаю головой. – И мне всё равно, что думает на этот счёт мама. Танцевать я не буду.

Завожу руку за спину, расстёгиваю молнию на платье. Стягиваю его с плеч, потом спускаю до талии и иду в гримёрку.

– Твоя мама тут ни при чём, – тренер следует за мной по пятам. – Между вторым и третьим актом Зайцева подходила ко мне. Сама. И сказала, что ждёт твоё выступление. Вернее, вас с Максимом.

– Пфф! – фыркаю, находясь уже на грани истерики. – Ждать ей придётся долго. Очень.

Спускаю платье вниз по ногам. В гримёрке тесно и шумно. Все переодеваются и громко обсуждают свои огрехи. Эльвира Эдуардовна отвлекается на Светку и начинает отчитывать её за травму. Видите ли, она сама всё сделала неверно.

Мне так хочется поскорее уйти отсюда!..

– Вот твоё платье! – вдруг возникает передо мной Ева.

С печалью посмотрев на наряд, в котором должна была танцевать свой сольный танец, отворачиваюсь и тянусь за штанами и кофтой.

– Он мне не нужен.

– Нужен, – Ева обходит меня и тычет платьем практически в лицо. – Если придётся, мы силой тебя оденем, – говорит вдруг воинственным тоном.

– Мы? – оглядываюсь на девчонок и Марка.

Но всем остальным вообще плевать на меня и мой номер. Они облепили Эльвиру Эдуардовну и галдят наперебой, оправдываясь и пытаясь защитить себя по поводу нашего провала.

– Да. Мы! – Ева дёргает меня за подбородок, возвращая моё внимание к себе.

Или не к себе...

Моё лицо немеет, а ноги подкашиваются.

А ещё сердце... Оно стучит быстро-быстро – как всегда, когда он рядом.

Макс.

Он сидит в кресле возле зеркала.

Давно он здесь? И какого чёрта вообще тут делает?

Хотя, учитывая то, что он в сценическом костюме, понятно, что собрался танцевать. Со мной...

Но этого не будет.

– От тебя я такого не ожидала, – с обидой смотрю на Еву.

Она слегка краснеет, но продолжает держать платье передо мной.

– Можешь навсегда обидеться на меня за это, Полин. Главное – оденься, выйди и станцуй. И порви там всех. Докажи, что мы не хуже столичных девиц.