Сталкер

Я признаю, что всегда предпочитала Артура Филлипу. Я — сука, потому что не скорблю из-за смерти мужа, но что есть, то есть. Филлип был изменяющей скотиной, которого не любил никто, кроме него самого. Теперь я вместе с Артуром, что намного лучше. Хотя я не совсем уверена, что это то, чего я всегда хотела. Я просто оказалась в центре этого.

Иду к нему и обвиваю его шею руками, шепча нежные слова на ухо.

— Пойдем в постель, милый, — слова немного неразборчивы. После всех тех бокалов я чувствую легкое опьянение и готовность к весьма необходимой активности.

Но Артур отказывается от моего объятья и убирает мои руки.

— Не сейчас.

Я тянусь к его телефону, пытаясь украсть его у него.

— Давай, ты слишком долго висишь на этом телефоне. Я уж точно могу сказать. Идем со мной. Тебе нужно расслабиться.

Он отцепляет мои пальцы и поворачивается с взглядом, полным готовности убить.

— Я сказал «нет».

Я хмурюсь.

— Ну, извини за попытку.

— Ты же видишь, что я занят.

— Ага, — презрительно отвечаю я, — слишком занят, чтобы любить свою девушку, — бормочу я, снимая каблуки. — Как и в любой другой день.

Он громко вдыхает, и прикладывает пальцы к телефону, чтобы никто не услышал его, кроме меня.

— Ванесса… серьезно? Нам нужно делать это сейчас? У меня нет на это времени.

— Я знаю, — отвечаю я, даря ему фальшивую улыбку. — У тебя никогда нет времени. Ты всегда это говоришь, — я поворачиваюсь и делаю первый шаг по лестнице. — Но это всегда вранье.

— Прекрати нас сравнивать. — произносит он.

— Я бы хотела, чтобы ты больше заботился о наших отношениях.

— Я забочусь, — говорит он. — Мы можем закончить этот разговор в другой раз? Это важно.

— Я знаю. Все остальное всегда важно.

Вздыхаю, глядя на него. Он уже снова повернулся и приложил телефон к уху.

— Что с нами случилось? — шепчу я, но знаю, что он не услышит.

Мне все равно. И даже если бы и услышал, я бы все равно до него не достучалась. Даже если бы кричала прямо у него над ухом. Этот мужчина стал слеп к любви, как и его брат. Иногда мне становится интересно, идем ли мы по той же опасной тропе.

Такое уже случалось прежде.

Стоит только щелкнуть пальцами, чтобы повторить те же ошибки.

Чтобы мы ни сделали, такая тропа всегда заканчивается смертью.

Глава 4

ВАНЕССА

Настоящее

От вспышек камер и возгласов людей, выкрикивающих мое имя, меня охватывает волнение, пока я иду по красной дорожке, машу и пожимаю руки настойчивым фанатам, по пути делая с ними селфи. Многие из них просят автограф, который я рада предоставить. Я люблю своих фанатов, и очень многое сделала бы для них. Софиты — вот, где я оживаю, а темнота — место, где я храню свои секреты. Здесь я — нечто особенное, кто-то, кем восхищаются. Я предпочту живую ложь правде. Она удерживает меня в здравом рассудке.

Прищуриваю глаза, когда вспышка мелькает прямо перед глазами. Подавляя зевок, я поворачиваюсь к другой толпе. Боже, я так устала. Словно прошлой ночью совершенно не спала. Не только это, еще я чувствую, словно за мной наблюдают. Словно кто-то прячется за углом, ждет, чтобы застать меня врасплох. Я могу поклясться, что даже воздух в груди ощущается горячее.

Вот только, когда я открываю глаза, нет ничего. Никого. У меня, наверное, до ужаса реалистичный кошмар наяву, но он точно не даст мне уснуть.

Возвращаю свое внимание к толпе, изо всех сил пытаясь не дать кому-то увидеть мою усталость.

— Миссис Стар! Миссис Стар! Можно ваш автограф? — умоляет фанат, пока другие рядом визжат по мере моего приближения.

— Конечно, — отвечаю я, улыбаясь, пока мы делаем общий снимок. Затем я царапаю что-то на его рубашке и отхожу к следующей линии. Фанат впереди привлекает мое внимание. Хотя не из-за излишка волнения, а скорее, от его недостатка. На нем толстовка с капюшоном, и я вижу, что он опустил лицо вниз к земле, не говоря ни слова.

Когда я подхожу ближе к этому человеку, кожа начинает покрываться мурашками. Это тот же мужчина из бара? Или мне просто мерещится?

Но чем ближе я становлюсь, тем короче мои вдохи. Его руки покоятся на ограждении перед ним, и я прекрасно могу увидеть отчетливые татуировки, бегущие по внешним сторонам ладоней. От одного взгляда на них по коже пробегает мороз.

Замедляю шаг, пока достигаю его, неуверенная, что делать дальше. Я не могу избежать этой части толпы — все фанаты, окружающие его, будут разочарованы, а я пришла сюда только ради них. Ну, и ради награждения, конечно же. Но я не оставлю их, не дав им то, чего они хотят.

Так что я делаю шаг вперед, позирую с несколькими фанатами и даю автограф. Только когда я отклоняюсь слишком далеко, он стонет.

Я останавливаюсь и смотрю на него. Лицо под капюшоном, но я едва вижу его, и он не поднимает головы. Это пугает меня настолько, что я делаю шаг назад. Его хватка на ограждении усиливается с каждым моим шагом, пока страх сжимает мое сердце.

Я кричу, когда наталкиваюсь на кого-то.

— Миссис Старр, вы в порядке? — я поворачиваюсь и замечаю своего телохранителя.

Киваю с дрожью.

— Я хочу уйти.

— Хорошо, — произносит он, сигнализируя остальным подойти.

Я смотрю вверх и бросаю взгляд на мужчину, стоящего в толпе. Дьявольская улыбка на губах не такая пугающая, как холодный, суровый взгляд в его черных, как бездна, глазах, когда он поднимает голову, глядя на меня.

— Феникс… — шепчу я.

А затем меня уводит телохранитель, провожая вперед по ковровой дорожке.

Смотрю назад на толпу, но мужчины в капюшоне там нет. Неважно, сколько раз я моргаю, там никого. Словно он исчез прямо у меня на глазах.

Качаю головой, думая про себя, что мне почудилось. Я, наверное, теряю рассудок.

Сажусь в лимузин и позволяю телохранителям закрыть за мной дверь. Я все еще пялюсь на то же самое место, где стоял парень, даже если его там больше нет. Мерзкое ощущение следует за мной, куда бы я ни пошла, что-то, от чего мне хочется завернуться в одеяло и притвориться, что меня не существует.

Но я не могу избежать того, что грядет. Когда он придет за мной — только вопрос времени.

Записка, которую он прислал мне тогда, давно, выжжена у меня в памяти. Я все еще вижу его слова перед глазами, словно он написал их вчера. Он знает, что я сделала, и хочет мести… Он не остановится, пока не вырвет мое сердце из груди.