Сталкер

Невыносимо это видеть.

От этого мне хочется пойти туда и успокоить ее, потому что она плачет, но я не могу. Ее родители не позволяют мне приближаться, когда сами находятся рядом. Они считают меня плохим влиянием.

Все, что я могу делать, это наблюдать за ней на расстоянии и надеяться, что все будет в порядке, пока мы с ней снова не увидимся.

Иногда мне хочется, чтобы она была бабочкой вместо того, кем является сейчас. Тогда бы я смог закрыть ее в банке и удержать в безопасности подальше от ее родителей, навсегда.

Очень плохо, что людей в клетках держать нельзя.

Все, чего они хотят — это вырваться.

Думаю, мне нужно придумать другой способ, чтобы все сработало.

ВАНЕССА

Настоящее

Тишина в комнате накрывает меня с головой. Удары моего сердца звучат в мозгу словно барабанная дробь. Пот капельками скатывается по лбу, пока мешок у меня на голове становится все более влажным из-за моего поверхностного дыхания. Даже дырки, проделанной для моего рта, недостаточно, чтобы делать глубокие вдохи. Чем дольше я здесь сижу, привязанная к стулу, тем больше начинаю проигрывать. Не знаю, как много времени прошло, как много минут осталось позади с тех пор, как он ушел, но их слишком много, чтобы сосчитать. Мой мозг теряет счет времени и способность ориентироваться, потому что я практически нахожусь в трансе от страха, что пульсирует в моих венах.

Затем снаружи раздаются тяжелые удары.

Тут же поворачиваю голову на звук, задаваясь вопросом, доносится ли он снизу или мне показалось. Когда шум становится громче, я внезапно ощущаю порыв бороться.

Дергаясь, я пытаюсь освободить руки от оков, натягивая ремень, которым связаны мои запястья. Чем сильнее я тяну, тем туже он затягивается, сковывая мышцы. Кожа ремня врезается в мою собственную, оставляя болезненный след, пока я шиплю с каждым своим движением. Без толку, я не могу выбраться, и кто-то приближается. Это, должно быть, он, вот поэтому я так отчаянно хочу выбраться.

Шаги становятся громче и громче, и затем дверь с грохотом открывается.

— Я вернулся! — произносит он счастливым голосом, словно пришло время кормить собак.

— Отвали, — кричу я, натягивая ремень как никогда сильно. Чертова вещица попросту не поддается.

— Ты все еще пытаешься вырваться? — он издает недовольное ворчание. — Я же сказал: не пытайся что-либо сделать.

Звук его шагов в сапогах словно грохот грузовика, пока он приближается. Я пытаюсь отодвинуться от него, отклоняясь назад на стуле, но ничего не останавливает его от того, чтобы прикоснуться к моему лицу.

— Бедняжка. Полностью связана и пытается высвободиться. Скучала по мне, пока меня не было?

— Убери от меня свои лапы, — произношу я, пытаясь укусить его, но, конечно же, промахиваюсь.

Он тянет мешок на себя, удушая меня в процессе.

— Продолжай вот так болтать, и я перережу тебе глотку.

— Давай, — говорю я, когда он отпускает из своей хватки. — Я бросаю тебе вызов.

Он разражается смехом, словно я воплощение жалости.

— О, Ванесса. Ты правда думаешь, что я хочу для тебя быстрой смерти? Твоя жизнь была настолько жалкой?

— Я лучше умру, чем проведу еще хоть одну секунду в комнате с тобой.

— Оооу… прям ножом по сердцу, — изрекает он. — Если бы оно у меня было.

Он отходит, и на секунду я задаюсь вопросом, куда, он, черт возьми, ушел. Затем я слышу скрежет. И он приближается. Звучит, словно кто-то тянет ко мне что-то металлическое.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, нервно ожидая своей участи.

Я ожидала, что он убьет меня на месте. То есть, он хотел этого годами. Я уже давно знала, что в один день он за мной придет. Просто не ожидала, что это будет так скоро. Думаю, недооценила его методы побега.

В момент, когда он нашел меня, я знала, что это будет борьба не на жизнь, а на смерть. Он поклялся, что отомстит мне, потому этого я и жду, потому для него равносильно муке уйти и оставить меня на чердаке одну. Не знаю, почему, и не понимаю. Если это его представление о пытках для меня, лучше покончить с этим сейчас, чем выдержать еще хоть секунду.

Я знаю, что меня ждет, так или иначе. Вопрос лишь во времени, когда смерть придет заявить на меня свои права. А теперь он на моем пороге, пялится на меня, не делая ни шага.

Что он делает?

— Вот, — слышу я его бурчание, когда он размещает металлическую хреновину у меня за спиной. — Идеально.

— Что?

— Думаю, тебе понравится то, что я делаю, но скоро ты и сама узнаешь.

Содрогаясь, спрашиваю:

— Как ты собираешься меня убить?

Он снова смеется, словно я шучу или что-то в этом роде.

— Господи, ты правда хочешь умереть, не так ли?

— Ты хочешь убить меня, Феникс. Это то, зачем ты пришел, разве нет?

— Да, — он размещает руку на моем плече, отчего я дергаюсь. — И убью.

— Тогда почему не делаешь этого?

— Потому что ты просишь об этом. — Внезапно я чувствую что-то острое у шеи и тут же задерживаю дыхание. Это, должно быть, нож. — А я не собираюсь давать тебе то, что ты хочешь. Никогда. Видишь ли, я не посредник, как все твои предыдущие парни. Я попросту не дам тебе того, что хочешь ты, хоть и надеюсь, ты проявишь достаточно милосердия, чтобы дать мне то, что я хочу. — Я слышу улыбку в его дыхании, таком близком ко мне. — Нет, я собираюсь взять то, что мне нужно, когда захочу и без разрешения. И тебе придется принять это.

— Так ты не собираешься меня убивать?

— Пока нет, — добавляет он и встает.

— Тогда что тебе от меня нужно?

Мой стул резко отрывается от пола, и я визжу, чувствуя невесомость.

— Разве это не очевидно? — произносит он. — Я хочу, чтобы ты страдала.

— Пошел ты нахер! — выплевываю я через мешок.

Много сделать не получается, но это то малое, что я могу.

Не то, чтобы мне было нечего терять, будучи связанной. Он все равно, скорее всего, собирается убить меня, поэтому я в любом случае помогу ускорить процесс. Не хочу находиться в этой ситуации дольше. Я лучше умру, чем позволю ему пытать меня дальше.

— Называй меня как хочешь, тебе это не поможет. По факту, это только усугубит твое наказание, — отвечает он, ставя стул назад вместе со мной.

— Просто убей меня! Покончи уже с этим.

— И вот поэтому, пока меня не было, я решил, что не стану тебя убивать.

Я ахаю, но у меня не оказывается времени ответить, потому что мой стул резко разворачивают вместе со мной, и я почти слетаю вниз. Единственная вещь, удерживающая меня от падения, это ремень, завязанный на моих запястьях.