Стальная: по пути пророчества

Не обращая внимания на то, что яичница изрядно подгорела, папа соскреб ее на тарелку, поставил на стол и сел.

– - Этого я и боялся. Видимо, от предначертанного не уйдешь. Нина тебе нельзя появляться на Орни'йльвире, - сказал папа, но сжав пальцами виски, пробормотал, - Но жизненно необходимо туда вернуться.

Я оторопело уставилась на взъерошенного отца.

– - Па-ап?

– - Бедный мой медвежонок, - папа порывисто вскочил и обнял меня, - С этим я ничем тебе не смогу помочь. Тебе как можно быстрее нужно вернуться.

– - Пап, ты меня пугаешь.

– - Если первая трансформация начнется на Земле... Без присмотра. Это будет катастрофа.

– - Какая трансформация, пап?

– - Твоя трансформация, медвежонок. Первая стадия оборотничества. Сядь, я кое-что тебе расскажу.

Я послушно села и приготовилась слушать.

– - Об этом знаю я и еще один..., - папа нахмурился, - Но с ним, я надеюсь, ты никогда не встретишься. (Для твоего же блага...) Мы двое, еще в годы студенчества (так тебе будет понятнее), несмотря на запрет, изучали древние трактаты, сказки, мифы, предания - все, что каким либо образом касалось клана стальных драконов.

– - Это те, которые огонь извергали?

– - Да. И которых бесчеловечно истребили - всех до единого, где-то две тысячи лет назад. Мы перекопали уйму материала, множество бессонных ночей провели в пыльных запасниках, гнилых подвалах, самых глубоких норах и нам удалось выяснить, что пещера с круглым озером, Пещера скорби - это не только святилище, но и Колыбель для новорожденных стальных драконов. Туда приносили детеныша, когда приходило его время стать единым.

– - Единым с кем?

– - Со своим вторым я. Стальных драконов наши боги создали из двух половинок: созидательной и разрушительной. Поэтому все они от рождения были прекрасными магами и войнами, не разделяя одно от другого. Из них получались превосходные ювелиры и артефакторы, лекари и защитники.

– - Но не убийцы.

– - Нет, медвежонок, они были слишком благородными существами, чтобы встать на путь смерти. Они предпочитали решать конфликты мирным путем.

– - Но она говорила, что они возгордились.

– - И было чем. Они научились создавать себе подобных с помощью огня своей души... Хотя, судя по заметкам шахниров тех времен, без последствий это могла сделать только старшая драконница - Дарнет Шайри Фалькорр. Праматерь всех стальных драконов. В ее случае представитель любой выбранной расы не терял своей индивидуальности. Ее огонь быстро приживался, и менял носителя постепенно.

– - Так я...

– - Да, медвежонок, - глаза папы загорелись зеленым огнем, - она изменила тебя. Ты теперь единственная в своем роде.

– - Пап, - воззрилась я на него жалобным взглядом, - Что мне делать?

– - Ты должна понять, - глаза отца потухли, - На Орни'йльвире за тобой будут охотиться, медвежонок. Кто-то, чтобы убить, кто-то, чтобы приручить, а кто-то, для того, чтобы посадить под замок, чтобы ты другим не досталась. У тебя нет иного выхода, как стать изворотливее и хитрее, Нина. Ты должна найти себе союзников, которые смогут защитить тебя, пока ты не встанешь на крыло и... не возродишь клан стальных драконов.

– - Пап, я не смогу!
– ужаснулась я такой перспективе.

– - Сможешь. Но тебе нужно срочно вернуться на Орни'йльвир.

– - Зачем?

– - Твое первое превращение должно произойти в озере святилища, иначе ты погибнешь... Первозданный огонь просто разорвет тебя изнутри... и уничтожит все в радиусе нескольких километров вокруг.

Я посмотрела на отца. Он пожевывал губы, и вид у него был совершенно подавленный. Я непроизвольно вздрогнула всем телом. Уголок губы начал нервно подергиваться. Шутка ли, - я ходячая бомба замедленного действия.

***

Утро выдалось суматошное. Папа бегал, искал, где же он оставил свою рубашку. Я, споткнувшись о кейс, который он оставил посередине коридора, громко ругалась, и потирала ушибленные коленки. Дребезжал домашний телефон, вопил сиреной папин samsung, птичьей трелью заливалась моя сонька, и оба мы носились по квартире как угорелые.

– - Алё. Нина у телефона.... А, мама! Мусь, слушай, папа спрашивает, куда ему сегодня ехать, он на работе ежедневник забыл. Почему у меня? Папа нас вчера выручал. Да, с Надей встречались. Да, не-е... Все в порядке. Не, не, мам обошлось без драки. Мам, я серьезно. Мирно поговорили... Ушел на своих двоих... Честно-честно.

– - Медвежонок, рубашку...?
– папа робко протянул мне искомый предмет.

– - Сейчас поглажу, - взяла рубашку и перекинула через плечо, - Мам, так куда? А-а? Поняла. Как себя чувствую? Нормально, мам. Все хорошо. Что? Звучит безрадостно? Ну, может, я просто не хочу на работу. Спасибо, мамуль. Па-ап!

– - У?
– папа выскочил из ванной в одних боксерах, с зубной щеткой во рту. Смутился. Схватил полотенце и намотал на бедра.

Я быстро окинула его заинтересованным взглядом и признала, что папуля очень в хорошей форме.

– - Мама сказала, что тебе вчера Виктор звонил, сказал, что все отменяется.

– - Угу, - кивнул и вернулся к раковине.

Побежала гладить рубашку. Хорошо, что утюг не додумалась в сундук кинуть, вот бы сейчас маялась. Захватила свой чирикающий аппарат. Приложила к уху.

– - Привет Надь. Как ты? Похмелье не мучает? Что говоришь? Тебе не привыкать? Ну, да, понятно. Как мы с папой? Отлично. Рубашку ему глажу. Извини я, потом тебе перезвоню.

Сбросив вызов, кинула трубку на стол.

– - Па-а! Где брюки? Дай, я их тоже поглажу.

Папа протянул мне мятый ком черного цвета. Н-да, у идеального мужчины есть свои недостатки.

– - Куда ты их запихивал?

– - Под диван.

Я вспомнила, какое расстояние между диваном и полом, и восхищенно присвистнула.

– - Ну, ты, пап, ма-астер. А на стул нельзя было положить?

Папа, почему-то замешкался, прежде чем ответить.