Стальное лето
Шрифт:
Но если бы Алессио приснился другой сон — что его любимая спустя несколько недель займет один из кабинетов в центральном офисе и будет принимать на работу или увольнять таких же работяг, как он сам, — он бы подумал, что в реальной жизни такого быть не может.
Еще как может… Через полгода в их цехе погибнет машинист башенного крана, и Алессио, размахивая флагом Федерации рабочих-металлургов, выступит противЭлены, поскольку она будет находиться по другую сторону баррикад…
Элена неспешно парковалась у входа.
Огромную территорию завода освещало солнце. Здесь трудились тысячи людей, выпуская высококачественную сталь, и не только сталь, но и круглые балки, прокатанные блюмы и уникальные бесшовные рельсы для скоростных железнодорожных путей.
На календаре было 10 сентября 2001 года.
24
Следующий день снова был не по-осеннему жарким.
Маттиа приехал забрать Анну из школы и стоял, опираясь на дверцу «фиата», рядом с родителями, поджидающими своих детей из школы. У него был выходной, и они с Анной решили съездить на море, чтобы закрыть купальный сезон.
Наконец в толпе подростков показалась Анна с рюкзаком за спиной; из рюкзака торчала линейка.
Она забросила рюкзак на заднее сиденье, села в автомобиль и положила ноги на торпедо. Ей было хорошо. Левой рукой Маттиа крутил руль, правой гладил ее коленку, а сама она повторяла греческий алфавит. За окном проплывали холмы, залитые солнцем.
На Соляной Горе почти никого не было, лишь в отдалении загорали две или три девушки, судя по униформе, сложенной на песке, офисные служащие.
Был обеденный перерыв — отчего бы не понежиться на солнце?
Вода стала холодней на несколько градусов. Анна попробовала ее пальцем ноги, и тут же почувствовала, как по телу побежали мурашки. Купаться расхотелось. Однако разбежавшийся Маттиа столкнул ее в волны. Он хотел отплыть подальше и заняться любовью в море. Они долго целовались в тихом скольжении волн, затем вышли и перекусили бутербродами.
Ровно в 14:49 загоравшие девушки начали одеваться, чтобы снова идти на работу. С близлежащего нефтеперерабатывающего завода доносился запах бензина.
— Когда ты отвезешь меня на Эльбу? — спросила Анна.
— Скоро, — ответил Маттиа.
Осенью жизнь возвращалась в нормальное русло, все сидели по офисам. Скукота…
Внезапно Анна и Маттиа почувствовали пустоту: что-то шло не так, как обычно. Не такая уж и глубокая осень, чтобы пляж пустовал. Где же дети, играющие в мяч, где пенсионеры, выбирающиеся к морю подышать? На горизонте какой-то сухогруз медленно шел в направлении Сардинии, издалека он напоминал мишень в «Морском бое».
Обратно Маттиа поехал по грунтовке, идущей через поле для дрессировки охотничьих собак. Анна рассматривала из окна задворки «Дальмине-Тенарис». Стожки сена, опоры ЛЭП…
— Ой, а куда делись провода? — заметила она.
Маттиа с улыбкой продолжал испытывать подвеску своей старенькой машинки, то и дела проваливаясь в ямы.
— Так почему здесь больше нет проводов? — настаивала Анна.
— Скажем так: твой брат приложил к этому руку…
В 15:30 Маттиа не торопясь выехал по шоссе.
Рядом с промкорпусами сновали грузовики, чуть дальше начался строительный рынок.— Съездим к Альдо?
Анна неохотно кивнула. В этой грязной и скучной дыре — баре, владельцем которого был Альдо Моретти, — всегда полно взрослых мужиков.
Маттиа наискосок припарковался к тротуару, и они, как были во вьетнамках, облепленных песком, вошли в душноватое помещение.
— Хорошо вам, черт возьми! — сказал какой-то старик, проводив их взглядом.
Маттиа заказал самбуку и фруктовый сок.
— Привет, засранец! — крикнул ему Алессио. Он сидел за столиком с Кристиано и другими парнями; вся компания играла в карты.
Толпа детей осаждала кикер, его шарик все время влетал в пластиковые ворота с победным грохотом.
Полицейский в штатском курил.
Были здесь и литейщики в чумазых робах — то ли не успели снять, то ли заскочили перед началом смены.
Время двигалось к четырем. В глубине зала бормотал телевизор, настроенный на первый канал, «Рай Уно».
Сидя на коленях у Маттиа, Анна пила свой сок. Все вокруг разговаривали, раздавались взрывы хохота. Анна наблюдала за братом, который оживленно обсуждал непонятные для нее вещи. Говорили про какой-то кокси что на следующей неделе он должен принести порядочно бабла.Табачный дым стоял столбом.
Анна гордилась своим братом и своим парнем. И собой она тоже гордилась. Парни, которых она знала, здоровались с ней, мужчины постарше отечески щипали за щеку.
Вскоре подошли Мария с Джессикой и, отыскав пару свободных стульев, подсели к компании.
— Сегодня была клиентка, которую я чуть не придушила, — завела свою волынку Джессика. — Она хотела купить стринги, ну а я ей и говорю: «Синьора, у нас нет вашего размера!»
Народ приходил и уходил.
— А она обиделась и давай на меня наезжать! «Мне очень жаль, — говорю, — попробуйте обратиться в магазин напротив». Что я могу поделать, если ты такая жирная? — хотела я ей сказать. Вот идиотка!
У стариков была своя тема — про украинок. Но никто никого толком не слушал.
Скучная передача по первому каналу вдруг была прервана экстренным выпуском новостей.
Альдо, сжимая в руке тряпку, уставился на экран и потребовал, чтобы все заткнулись.
Внеочередной выпуск.
Никто не обращал на Альдо внимания. На заляпанные столы смачно шлепались карты, в вонючих пепельницах тушились сигареты.
— Ё-мое! Дайте послушать! — заорал хозяин, подошел к телевизору и увеличил громкость.
Корреспондент был малоизвестным, одним из тех, которые замещают коллег на Пасху и Рождество.
Экстренный выпуск.
Один за другим посетители бара стали замолкать.
Пару минут корреспондент бормотал что-то невразумительное. Затем на экране появилось изображение двух небоскребов и плотного столба дыма, в углу была подпись: «Live. World Trade Center, New York».
— Что это?
Игровой автомат в углу продолжал издавать квакающие звуки.
— Это в Америке…