Стальное поколение
Шрифт:
СССР, Ереван. 12 сентября 1988 года
Комитет государственной безопасности СССР
Секретно
Москва, Свиридову [51]
СПЕЦДОНЕСЕНИЕ
Докладываю, что вчера, 17 августа 1980 года в аэропорту Звартноц состоялась встреча представителей партхозактива, криминальных авторитетов и националистических элементов Армянской ССР. Во время этой встречи было принято решение добиваться большей автономии для Армянской ССР в составе Союза, выделения дополнительных фондов, а также передачи в состав Армении части территорий Грузинской и Азербайджанской
Расшифровку материалов аудиоконтроля встречи на сорока девяти листах направлю спецкурьером.
51
У Ю.В. Андропова было два псевдонима: цифровой (сто семнадцатый) и обычную фамилию (Свиридов)
Перед зданием республиканского ЦК – истерили митингующие. Руки со сжатым кулаком – вздымались волной в ответ на очередной выкрик оратора. Был установлен свободный микрофон – и каждый мог высказаться, таким образом, обеспечивался постоянный интерес населения к митингу. Очевидно, что власть, в лице и.о. первого секретаря армянской компартии Сурена Арутюняна и митингующие возглавляемые местными националистами во главе с доктором филологических наук Левоном Тер-Петросяном решили просто брать друг друга на измор. Десантники держали под контролем основные городские объекты, транспорт был парализован забастовкой, некоторые предприятия народного хозяйства тоже не работали или работали по принципу «итальянской забастовки [52] » и складывалось ощущение, что это уже не совсем советская республика. Или совсем не советская республика. Во всяком случае – отчуждение народа от власти уже явно чувствовалось.
52
Работа делается, но очень медленно.
В этот день, по одной из улиц города, по которой можно было скорее карабкаться, чем подниматься – неторопливо шел человек. Было видно, что передвижение по таким улицам для него было делом непривычным, и он каждый раз думает над тем, как поставить ногу. По противоположной стороне улицы, метрах в тридцати от него – шел молодой человек в ветровке – и он был не единственным, чей маршрут движения сегодня подозрительно совпадал с маршрутом ереванского гостя…
У магазина Соки-Воды, где продавали конечно же, вино – человек задержался. Из автомата выпил газировки – удивительно, но в Ереване в автоматах были стаканы. Шумно отдышался – было довольно жарко, поставил стакан на место. И вдруг – полушагом – полубегом направился в магазин…
Молодой человек в ветровке побежал следом, похожая на гуляющую студентку дама резко развернулась.
Внутри магазина было темно – экономили электроэнергию. Товаров практически не было, а посему продавщицы – все кроме одной русские – собрались в уголке погутарить. На покупателя они соизволили обратить внимание только тогда, когда он перемахнул через прилавок.
– Мужчина!
Темнота. Деревянные ящики для фруктов и стальные корзины – для соков – вод, молока и всего остального. Темный лаз прохода – быстрее.
Поворот. Открывающаяся дверь.
Он врезал по ней ногой и пробежал дальше.
Еще поворот. Дверь, через которую принимают товар. Благословенная щеколда – а то хоть стреляй…
Дворик. Какая-то гниль, старые ящики, грязь. Мусорные контейнеры в углу, гора мусора, вонь – не вывозят.
Крыса шарахнулась в сторону, едва не попав под ноги.
Ворота.
Шарахнул с разбегу, грохнул ботинками, тяжело сипя подтянулся. Костюм безнадежно испорчен – с этой стороны ворота никто и не думал красить – не на улицу.
Слава Богу, от Дивизии Дзержинского, где сметливого паренька приметил замполит – кое-что осталось – подтянулся.
Перевалился
через забор. Грохнулся, прострелило болью колено.Дзержинец гребаный!
Шарахнулся в проулок, обставленный старыми ереванскими домами. Только бы успеть!
Молодой человек в ветровке вбежал в магазин. Лихорадочно огляделся – пусто!
Бросился к завешенному кокетливой завесой из бамбуковых палочек ходу во внутренние помещении я магазина, в подсобки – где и был принят на грудь некоей Розой Ивановной, товароведоорм первого разряда.
– А ну, пошли отсюда! – со ста двадцатью килограммами веса Роза Ивановна легко справлялась с любым хулиганом – алкашня! Щас милицию!
Молодой человек выдернул из кармана удостоверение, махнул им. Из-за темноты – не было видно, что в нем написано.
– Куда побежал!?
– Туда! – побледнела Роза Ивановна. Магазин был в передовых – то есть воровали в пределах усушки – утруски, кормилицы. Но все равно – испытывали к органам понятный пиетет.
Молодой человек рванулся в темноту. На пути – запнулся об ящик, который кто-то хитрый на Бергу умудрился выставить или выпихнуть в проход. До крови разбил ладони, обо что-то порезался и порвал куртку.
Приехали…
С трудом поднявшись, выбрался обратно в торговый зал. Покупателей там было гораздо больше, чем минуту назад.
– Что? – тревожно сказала женщина – «студентка на прогулке».
– Ушел… бози тха [53] …
Женщина достала из сумочки массивную рацию, выдвинула антенну. Под курткой – такую было не спрятать…
– Товарищ майор… пост девять… объект оторвался в районе…
– Давайте… перевяжем… – засуетилась Роза Ивановна.
– Да пошла ты! – молодой человек плюнул и пошел на выход.
53
Сын проститутки (армянск)
Полкилометра пробежал – предынфарктное состояние и летящие из всех дыр сопли. Сбил дыхание… времена Дивизии Дзержинского остались далеко в прошлом. Правила работы он знал – в одних школах учились. Сейчас начнут перекрывать квадраты, этот и соседние. Могут осмелиться дать ориентировку по городу через ГУВД… не указывая причины задержания. Могут осмелиться – потому что дать ориентировку на задержание полковника государственной безопасности из Особой инспекции КГБ СССР – само по себе если и не преступление, то действие требующее объяснений. Хотя если у них все вась-вась, милиция может и отбрехаться. Накатают заявление о грабеже, дадут в ориентировку похожие приметы – поди, докажи. Это в России милиция и КГБ на ножах, а здесь – в не совсем уже советской республике…
В тени дерева – достал платок, кое-как привел в порядок лицо, затем одежду – постарался убрать хотя бы самые вызывающие пятна. В таком виде – он и без ориентировки хорош, любой патруль попросит документы.
Ржавчину платком убрать проблематично, но что получилось – то получилось.
Сверился с указателем на боковом доме. Пришел – а точнее прибежал – правильно.
Глянул по улице. Люди, редкие машины – в основном машины стоят на приколе. Топливо по карточкам здесь, без проблем заправиться только государственным машинам и машинам «своих людей», для которых законы здесь не писаны. Остановлено автобусное сообщение райцентров в Ереваном – для того, чтобы люди не смогли добраться до Еревана и попасть на митинг, по этим же причинам до предела ограничена продажа бензина – хотя бензина хватает. Не совсем советская республика.
Шагнул во двор – как в холодную воду. В таком виде – глупо прикидываться кем-то, растрепанный мужик средних лет сам по себе бросается в глаза. В Минке, когда они на практических занятиях водили друг друга – ему было сложнее всего оторваться. Высокий, видно в толпе. Приходилось придумывать, работать головой – как и всегда.
Как и было условлено – пошел по правой стороне. Дома тут старые, еще времен Царя. Хорошие дома, тогда не приноровились воровать при стройке.
– Извините…
По-русски. В последнее время в Ереване было как то не приято разговаривать по-русски.