Стальной пляж

— А как я сдох? — спросил меня Эндрю, не прекращая работать рукой. — Всё, что мне сообщили, это что я погиб на ринге. Ты была там? Близко стояла? Кто меня прикончил? Чёрт, хоть бы запись боя дали, что ли!

— Вы правда Эндрю МакДональд?

— Так меня зовут, спроси снова, и я отвечу так же.

— Это он, — тихо ответил Смит. — В конце концов, после долгих раздумий, я пришёл к такому выводу.

— А прошлый раз ты говорил другое, — возразил узник. — Ты сказал, что я только часть прежнего Эндрю. Его злобная часть. Но я не считаю себя злым.

Он утратил интерес к своему пенису, вытянул руку сквозь решётку и указал:

— Кинь-ка мне банку говяжьей тушёнки, начальничек! Я давно на неё глаз положил.

— У тебя там хватает еды.

— Да, но хочется тушёнки.

Смит взял пластиковую банку и запустил ею в решётку; узник поймал добычу и сорвал крышку. Зачерпнул большую горсть мяса, запихнул в рот и принялся шумно жевать. Рядом с ним, прямо на виду стояли стол и печка, лежали столовые приборы, но ему, похоже, было наплевать.

— Я не видела, как вы сражались, — наконец ответила я.

— Вот дерьмо. А знаешь, ты бы понравилась мне, не будь такой толстухой. Хочешь трахнуться? — и измазанная соусом рука снова скользнула в промежность. — Давай в зад, душечка.

Пропущу остальные его ужимки. Они до сих пор живо стоят у меня перед глазами и по-прежнему смущают. А ведь когда-то я хотела заняться с этим мужчиной любовью. Когда-то он казался мне таким привлекательным…

— Я была в вашей раздевалке, когда вас принесли с ринга, — сообщила я.

— Старый добрый квадратный круг. Бокс! Я знал всю его подноготную, вот правда, всю. Как тебя зовут, жирняшка?

— Хилди. Вы были смертельно ранены и отказались от лечения.

— Каким же козлиной я, должно быть, был. Отступить — не значит сдаться, ага?

— Я всегда так и думала. И мне казалось глупым то, чем вы занимались — то, как рисковали жизнью. Мне тоже казалось, что вы гибнете напрасно, но вы объяснили мне, почему решили так, и я уважаю ваше решение.

— Козлина, — повторил Эндрю.

— Когда для вас, можно сказать, настало время платить по счетам, я тоже подумала, что вы сглупили. Но я была поражена. Я была тронута. Не могу сказать, что согласилась, что вы поступаете правильно, но ваша решительность впечатляла.

— Ты тоже коза.

— Знаю.

Он продолжил есть руками, снова напихал полный рот тушёнки, и в его взгляде, обращённом на меня, я не заметила ни малейшего проблеска человеческих чувств. Я повернулась к Смиту:

— Пора бы уже вам наконец объяснить, что здесь происходит. Что сделали с этим человеком? Если это пример того, о чём вы говорили по дороге…

— Так и есть.

— Тогда я не хочу иметь с этим ничего общего. На самом деле, чёрт бы вас подрал, я помню, что обещала ничего не рассказывать о вас и ваших людях, но…

— Минутку, Хилди, — перебил Смит. — Это пример эксперимента над человеком, но провели его не мы.

— ГК, — после долгого молчания выговорила я. Кто же ещё?

— С ГК что-то всерьёз не в порядке, Хилди. Не знаю, что именно, но вижу результаты. Один из них — этот человек. Это клонированное тело, выращенное из трупа Эндрю МакДональда или из образца его тканей. Когда он был в настроении поболтать, рассказал кое-что, мы сверили это с записями о нём, и оказалось, что у него и правда воспоминания МакДональда. Но не все. Он помнит все события, кроме тех, что произошли три-четыре года назад. У нас не было возможности тщательно обследовать его, но тесты, что мы смогли провести, подтвердили то, что мы наблюдали у других особей, подобных ему. Он считает себя МакДональдом.

— Чертовски верно, это я, — вставил узник.

— По существу он прав. Но он не помнит Канзасского обрушения. Не помнит убийства Сильвио. Я был уверен, что и вас он не вспомнит, так и случилось. А произошло вот что: его воспоминания были каким-то образом записаны, а потом воспроизведены в этом клонированном теле.

Я задумалась. Смит дал мне время поразмыслить.

— Но ничего не вышло, — наконец сказала я. — ЭТО никоим образом не сможет стать тем человеком, с которым я познакомилась года три или четыре тому назад. Этот парень — будто большой избалованный ребёнок.

— Большой, верно, крошка! — откликнулся узник, сопроводив свои слова ожидаемым жестом.

— Я не сказал, что копия идеальна, — произнёс Смит. — Воспоминания кажутся совершенно точными. Но кое-что не записалось. Он абсолютно лишён социальных тормозов. Не ощущает ни вины, ни стыда. Он действительно собирался убить человека за то, что тот случайно наступил ему на ногу, и искренне не понимает, в чём не прав. Он невероятно опасен, потому что он лучший борец на Луне; вот потому-то мы и держим его здесь, в лучшей тюрьме, какую только смогли изобрести. А ведь мы даже не верим в тюрьмы!

Я рассудила, что из этой камеры и впрямь непросто выбраться. Даже если удастся прорваться через нуль-поле, дальше ждут ядовитые газы Минаматы. А за ними — вакуум.

По всему выходило, что "МакДональд" — самый свежий результат долгой череды неконтролируемых экспериментов. Смит не рассказал мне, каким образом он достался хайнлайновцам, сказал только, что его скорее всего прислали.

— Когда эта программа только начиналась, у нас был трубопровод, ведущий в секретную лабораторию, где велись эти работы. Первые попытки были весьма жалкими. Мы видели людей, которые просто сидели и пускали слюни, и таких, что рвали себя зубами. Но со временем ГК набрался опыта. Некоторые образцы могли сойти за нормальных людей. Некоторые и поныне живут среди нас. Они ущербны, но что поделаешь? Думаю, они всё же люди.

Но в последнее время мы стали получать посылки с сюрпризами, такими как вот Эндрю. Мы надёжно запираем их и допрашиваем. Некоторые из них безобидны. Другие… не думаю, что их когда-либо можно будет выпустить.

— Не понимаю. В смысле, вижу, что этот тип может быть опасен, но…

— ГК хочет проникнуть сюда.

— В Минамату?

— Нет, там он и так хозяин. Вы видели жидкость там, внизу. Это его создание. Он хочет пробраться в хайнлайновскую зону. Хочет заполучить нуль-поле. Хочет знать, добился ли я успеха в работе над межзвёздным двигателем. И много о чём другом. Он обнаружил, что мы получили доступ к его запретным экспериментам, и к нам стали попадать люди вроде Эндрю. После нескольких несчастных случаев нам пришлось ввести некоторые меры безопасности. Теперь мы с осторожностью впускаем к себе оживших мертвецов.

Уже не в первый раз мой мир перевернулся вверх тормашками из-за действий ГК. Вот живёшь себе в некоем месте в некое время и думаешь, будто знаешь, что творится, но на самом деле не знаешь. А может, и вовсе никто не знает и не знал.

Смит чересчур быстро обрушил на меня слишком много информации. Я чуток попривыкла к такому, учитывая игры ГК с моей головой, но не уверена, способен ли хоть кто-то привыкнуть к этому как следует.

— Так он работает над проблемой бессмертия? — спросила я.