Стальной ворон. Книга 2

— Где остальное? — Робин присела на корточки.

Доспех ловко переместил центр тяжести на одну ладонь и указал большим пальцем себе за спину.

— Меня интересует, где тварь, — признался мальчишка.

Храбрый страж повторил свой жест и едва не упал.

— Чо, убил его? — обрадовалась Зан.

Доспех отрицательно покачал головой. Так, задавая наводящие вопросы, друзья выяснили, что мимик не преследует, а сторожит деверь. И что впереди опасности, скорее всего, нет.

Склеп превратился в лабиринт из пресекающихся комнат и коридоров, которым не было ни конца ни края. Безмолвный страж не желал сдаваться и признавать, что заблудился. Он упрямо шагал вперед.

— Стойте, — попросил Клаус. — Кажется, святоша просыпается.

Мальчишка усадил Гримма и легонько похлопал по щекам.

— Почему так темно? — слабым голосом спросил Смотрящий в Ночь.

— Потому что мы глубоко в катакомбах, — охотно сообщил Клаус. — А наверху решают, как нас правильнее выпотрошить.

— Глупее шутки не слышал. — Гримм мгновенно пришел в себя.

— Какие шутки?! — возмутился мальчишка. — Там получилась стычка. Хорошо нас никто не видел.

— Как же так? — Он схватился за голову. — Мы погибли! А где мертвая Тень? Ее вернули на место?

— Не-а. — Зан задумчиво надевала и снимала колечко.

— Леди Дайна осталась обеспечить нам фору, — сообщила Эмьюз.

— Тень вступила в бой? — почти взвизгнул Смотрящий в Ночь.

— Да. Она посоветовала искать выход через нижние ярусы и послала с нами безмолвного стража. — Робин не поднимала взгляда. — Что случится, если монахи пронюхают, кто здесь был?

Гримм поджал ноги и мелко затрясся.

— Нарушил все, что можно и что нельзя, — бормотал он. — Поднял Тень на последний бой, еще и против Церкви! Она потеряна, доспех украден. И в завершение, мы подохнем, как крысы! Старый проход замурован уже шестьсот лет.

— Чем ныть, вставай и иди своими ногами. Натаскался выше крыши, — огрызнулся Клаус.

— Я… пойду назад, — Гримм, пошатываясь, выпрямился, помогая себе дрожащими руками. — Если покаяться, меня простят.

— Удачи, — мальчишка громко хлопнул в ладоши. — Там где-то очаровательный мимик ждет не дождется, когда же его покормят свежатиной.

— Очаровательный кто? — Он закашлялся.

— Сундук-монстр с вот такенными зубищами. — Зан изобразила гигантские челюсти.

— Оно слепое, — презрительно бросил Клаус. — Не оценит артистизма. В общем, как доберешься, передай привет нижней части истукана. Его мимик располовинил.

— Хватит! — прикрикнула Эмьюз. — Нравится вам это или нет, но мы застряли здесь вместе и вместе выберемся. Других вариантов нет. Предлагаю разделиться.

— Ага, — Гримм нервно рассмеялся. — Так мы потеряли только выход, давайте еще и друг друга потеряем.

— У двух групп быстрее получится обойти остаток комнат, — уперлась Тень. — Клаус и доспех со мной, а ты и Робин с Зан. У нее есть кольцо. Нас-то оно найдет. Плюс сэкономим друг другу нервы. Вы как кошка с собакой!

— Простите, если отвлекаю, — драконья дочка поморщилась. — Но я одна чую вонь?

— Не одна. — Би достала платок и прикрыла нос. — Как будто что-то сдохло. Хотя это же склеп.

— Так вонять тут давно нечему, — возразил Смотрящий в Ночь. — Пропустите меня.

Парень отделился от компании и снял повязку.

— Куда?! — Зан схватила его за руку. — Мало ли чо там!

Смысл сказанного был ясен без перевода.

— Мертвые безвредны, — грустно улыбнулся Гримм и зажег на ладони огонь. — Вдруг это такие же потеряшки, как мы?

Тошнотворный запах усиливался с каждым шагом. Смотрящий в Ночь замер, как вкопанный, и выругался.

— Потише, святоша, — хрюкнул Клаус.

— Не зубоскаль, а подойди, — предложил тот. — Только без девчонок.

Когда и второй парень разразился портовой бранью, Тень не выдержала. Она нагнала мальчишек и чуть не потеряла сознание. В боковом коридоре аккуратно лежали два трупа раздетых до трусов мужчин.

— Один точно монах, — произнес Гримм. — И умер… давно.

— Хочешь сказать, «был убит», — поправил Клаус. — Их же зарезали. Обоих.

— Но тогда почему трупы молчат?

Эмьюз отшатнулась. Потемневшие босые ступни, омерзительное пятно на полу и высохшие скрюченные останки рядом впечатались в память и никуда не девались, даже после того, как бедняжка закрыла глаза.

— Не похоже на спокойную смерть, да? — Клаус позеленел.

— Никто, кроме монахов не… не мог пройти сюда. — Гримм натянул повязку и неловко оперся на недавнего оппонента.

— Значит, в аббатстве завелся убийца, — подытожил тот.

— Теперь мы обязаны выйти невредимыми, чтобы рассказать…

— Тебя телепает. — Клаус перекинул руку Смотрящего в Ночь себе через плечо. — Мне казалось, ребята вроде тебя должны спокойно относиться к подобным вещам.

— Сам факт чудовищный. — Парень почти плакал. — Братья все… хорошие люди. Не верю, что кто-то из них способен на такое.

— «Хорошие люди» — понятие субъективное.

Мальчишки, одурманенные вонью, не двигались с места.

— Что там? — Робин опасливо подкралась поближе, волоча за собой Зан.

— Лучше не суйся, — предупредил Клаус.

— Тут… следы на полу. — Эмьюз направила луч Орина на отпечаток подошвы.

— Надеюсь, они выведут нас. — Би подтолкнула подругу в спину. — Невыносимо тут торчать.

Друзья шли быстро и молча. Следы истончались, терялись, пока не стали крошечными пятнышками. Однако впереди уже маячил пролом. Словно бы кто-то разворотил тщательно заложенный камнями проход.

— Осторожно. — Клаус помог Гримму перебраться за стену.

— Что ты видишь? — шепотом спросил тот.

— Что-то странное, — отозвался мальчишка. — Здесь практически уютно. Кроме шуток. Потолок выше, стены украшены узорами, в боковых комнатах светятся какие-то камни. Танцоров тут хоронили с достоинством.

— Это как?

Клаус отстал и заглянул в одну из комнат. Щемящее, трогательное и диковатое зрелище завораживало.

— Зал ожидания, не иначе, — усмехнулся он. — Теням придали вполне естественные позы. Они сидят на длинных каменных скамьях.

— Пусти, я сам взгляну, — Гримм подался вперед.

— Эй! Вы где? — Сердитая Эмьюз вернулась за друзьями.

Но не только мальчишки прониклись невыразимо тоскливой атмосферой. Робин и Зан тоже не удержались и свернули с просторного коридора.

— Тут история любви! — Девочка-дракон призывно замахала рукой.

— Не разделяю воодушевления. — Сердце Эмьюз больно сжалось.

На широкой тумбе обнявшись лежали мужчина и женщина. Он на спине, она на боку. Кроме них в комнате не было больше никого. Отрешенные лица казались счастливыми. Изящная кисть женщины покоилась у мужчины на груди, а он словно прижимал мертвую Тень к себе.