Стальные Фермопилы

Хоронили после обеда. Там где стояла пушка. Присутствовали все солдаты из роты Бюлова. Они все до единого разделяли мнение своего фельдфебеля и полковника. Недалеко от вырытой могилы толпились местные жители. Бабы утирали платками глаза. Старики смотрели хмуро и тихо ворчали под нос, глядя на немцев. Немногочисленные дети стояли насупившись. Всех пригнали сюда, грубо вытолкав из их домов, где уже хозяйничали располагавшиеся на постой немцы, а рядом с деревней встал весь танковый корпус вермахта.

У могилы остановился полковник Рихтер.

— Сегодня, этот русский солдат показал, как нужно воевать! Он смелый человек и достойный противник! Если такими как он, были все солдаты фюрера, то давно завоевали бы весь мир. Его родные должны знать о его геройстве.

Тело Сиротинина опустили в могилу и укрыли плащ-палаткой.

Пять солдат, что стреляли в русского во время боя, теперь салютовали у его могилы.

Бюлов подошел к толпе.

— Кто напишет родным солдата?

Все опустили глаза. Тогда он протянул солдатскую книжку с медальоном женщине, которая переводила жителям деревни речь полковника:

— Возьми и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был её сын и как он погиб.

Женщина автоматически взяла и испуганно посмотрела на него, чуть не выронив медальон.

Бюлов выругался и забрал документы обратно.

«Стадо. Какое-то испуганное стадо».

* * *

Когда все разошлись, на могиле, где был похоронен русский артиллерист, из ниоткуда появилась маленькая стела с красной звездой на навершии. Перед ней, на свежем холмике кто-то положил гвоздики, перевязанные георгиевской лентой. На стеле было написано:

Старший сержант Николай Владимирович Сиротинин.

1921 — 17.07.1941.

А ниже такие строки:

Я вышел родом из Орла, Я вышел родом из страны, Где юность бойкая прошла, Где нас застал пожар войны. Но я лежу там, где погиб, Где я сражался, где был бой. Но вновь гроза в выси гремит, Тревожа память, мой покой. И вновь сражаюсь я с врагом. Стальной бронею он прикрыт. И шквал огня крушит кругом. Горят хлеба, земля горит. Я знал — смогу, и все же смог, С врагом огнём я говорил. Снарядом бил и пулей бил, И встал железный тот поток. Вот грудь пробита, я упал, Но тянется вперёд рука, На спуск нажал, ещё раз дал, Последний выстрел во врага. Да, я погиб. Но все же жив! Частичкой памяти в сердцах, В орле, что там, в выси кружит, В деревьях, в ветре, в облаках. Я стал везде, я стал травой, Приняв в себя тот шквал огня. И будет долго длиться бой, Пока вы помните меня.

Вечная память павшим героям в той страшной войне.