Стань моим монстром

Книгарий понял. Он улыбнулся, поджал губы и кивнул, надолго забывая вообще эту тему.

Ближе к вечеру следующего дня мы приблизились к Туманным лесам. Деревья, тиррии, росли очень близко друг другу, переплетаясь своими пышными, легко гнущимися ветками. Пробраться через них оказалось не так-то просто, ведь приходилось идти вперед, совершенно не разбирая дороги, часто натыкаясь на очередной ствол и только слыша сопение остальных. Просунуться сквозь плотную темно-зеленую стену было бы не так трудно, не неси мы с собой столько вещей на спине и поясе. Наша группа долго шла на ощупь, ничего не видя, только раздвигая руками плотные заросли и чувствуя под ногами мягкость земли. Влага из нее не успевала испаряться, поэтому вскоре послышалось и причмокивание при каждом шаге, а воздух наполнился запахом мха и тины.

Еще со Сталиков местность тянулась скалистая. Туманный лес находился в низине, окруженный со всех сторон непрерывными волнами гор, острые гребни которых часто сменялись глубокими ущельями.

Название этот лес взял из-за тумана, как ни странно, который плотной завесой держался с раннего утра и чуть ли не до обеда. К вечеру он рассеивался, словно боясь чуть подогретого солнечными лучами воздуха, но потом снова вступал в свои права на эту территорию, не оставляя возможности что-либо рассмотреть перед собой.

Не хотелось тут останавливаться на ночь, поэтому мы пытались как можно быстрее пройти вперед, в ту часть, где деревья не так густо растут, воздух не такой влажный и можно дышать полной грудью.

Плащ постоянно пытался зацепиться за каждую возможную ветку, намекая, что стоит плотнее завернуться в него, спрятав шаловливые кончики подальше от кустов и деревьев, ближе к своему телу. Из-за этого руки не могли отодвинуть те или иные препятствия, которые так и норовили ударить по лицу, плечу, ноге – для одного только напоминания, что человеку здесь не место.

 - Стой, - пришлось мне крикнуть, сразу же хватаясь за плечо Глоя.

Тот сперва замер, но вскоре быстро обернулся, хмуро нависая надо мной.

– Смотри, - я осторожно отодвинул кинжалом мох, показывая шипы ландалума возле его руки.

– И что? – спросил он, отрывая один, рассматривая на свету и кидая потом на землю.

Идиот.

– Глой, пошли, - поторопил того Карм.

Действие этого растения не смертельно, но от большого количества можно и с ума сойти. Начинает проявлять себя через полчаса, может немного больше, но затуманивает разум надолго и основательно.

Присмотревшись, я заметил много скрытых шипов под мхом. Не каждый увидит, поэтому лучше набрать противоядия. Я наклонился, аккуратно раскопал землю, отрезая три вытянутые клубня, в которых скопился сок ландалума. Обвернул их в платок и положил в сумку.

Когда тиррии Туманного леса начали расти вперемешку с обычными лиственными деревьями Охари разделили нас на две подгруппы, чтобы повести в разные стороны.

– Глой, - снова пришлось обратиться к нему.

– Че тебе опять?

– Держи. Выпей его сок, если станет плохо, - и протянул один клубень ландалума.

– Не буду я ничего пить, - и с размаху ударил по нему, откидывая куда-то в траву.

– Вот майм, - тихо сказал, качая головой.

– Что ты сказал? – проревел Глой, делая пару быстрых шагов ко мне.

– Нет, ничего, - приподнял я руки, не желая зря ввязываться в драку.

Посмотрел на него пару секунд и пошел искать потерянное противоядие.

– Рик, - в последний момент успел окрикнуть того, ведь их часть группы уже собралась выдвигаться.

– А?

– На, - дал тому найденный клубень. – Если Глою станет плохо, влей ему в рот сок отсюда, - и похлопал того два раза по плечу, сразу же направляясь за своей подгруппой.

Большая часть пошла за о’Охари, а остальные за Камфиром. Теперь нас было всего четыре – Герни, Карм, Люмен и я. Это не считая Охари, который шел далеко впереди.

Никто не говорил, по большей части молчали, пока не нашли более-менее тихое, сухое и укромное место у горы, прикрывающее нас со всех сторон. Опасно было находиться тут, так близко от свирепых монстров – одних из самых страшных в Кловерке.

Костер специально не разводили, чтобы не привлекать внимание, перекусили всухомятку, оставили Карма на стороже и легли спать, пытаясь не прислушиваться к звукам, окружающим нас.

Обычно ночи тихие в начале лесов, возле поллов и полша. В поселениях после захода солнца люди не ходят по улицам, а если это происходит, то в полном молчании. Все эти меры предосторожности введены для того, чтобы с легкостью услышать момент нападения и быстрее устранить малейшую опасность для жителей.

Здесь же, в глухом лесу, где звери живут по своим правилам, давно обосновались и не ожидают прихода людей, они шумят, словно только сейчас настал день и самое время бодрствовать. Кто-то воет, стрекочет, лает, пищит, свистит и звенит, гудит. Так много звуков, таких непривычных, необычных, незнакомых и часто пугающих, что никто из нас не сомкнул глаза этой ночью.

Хоть и стояли на стороже по очереди, все равно лежали недалеко друг от друга, отчетливо слыша не только своего соседа, но и живых обитателей леса, со всех сторон окружающих нас.

Именно в эти долгие часы понимаешь насколько ты мелок и жалок по сравнению с ними. Те в любой момент могут просто собраться вместе и в раз стереть все остатки человеческой расы, которых насчитывается не так уж и много. Хоть и занимаем самую большую территорию, но по количеству скоро будем уступать нашим соседям, а те не упустят возможность в определенный момент напасть, заняв самое уютное местечко возле моря.

Мы пару раз видели чьи-то силуэты, пробегающие невдалеке. В такой момент задавался вопросом – правильно ли сделали, что разделились. Страх за себя и остальных закрадывался в душу, пытался там обосноваться, ужиться и завладеть затем всем телом. Он даже потянул свои ручонки к мыслям, направляя те в нужное только ему русло, заполняя внутренний взор самыми ужасными картинами, которые могут приключиться здесь и сейчас.

Мы долгие пять лет обучались, чтобы бороться с животными. Изучали все их сильные и слабые стороны, повадки, привычки, образ жизни и места обитания. Нас готовили именно к такому, не раз говорили, что это дело не для слабаков, предупреждали и часто отговаривали. Но только сейчас, в самом центре, среди множества этих тварей, эти слова доходили именно в ту часть сознания, к которой пытался долгое время пробиться Охари.

Нет, я не собираюсь отступать. И дальше буду проходить испытания, намереваясь стать Анахари. Но кто не боится, тот и не живет вообще. Страх – неотъемлемая часть каждого существа. Акотры вон не переносят свет, поэтому и обитают только в темных пещерах, нападают на поселения через подземные тоннели, которые предварительно прорывают. Герни боится замкнутого пространства, Карм – остаться одному, а Люмен – большого кострища. Каждый из них может на некоторое время побороть этот страх, но все равно стремится лишний раз обходить стороной неприятные предметы, места или быстрее ищут чье-то общество.