Стань моим

– Я в этом не сомневаюсь.

Она чувствовала себя старше его на много лет. Наверно, это происходило от того, что ей сейчас всё было безразлично. Всё казалось ей пустым, скучным и абсолютно несущественным. В том числе и любовь.

– Значит, вы согласны? Мы едем?

Аглая промолчала.

– Я буду заботиться о вас...
– Сиренев коснулся её руки.

Они остановились.

– С моей стороны было бы смешным надеяться, что вы забудете того человека, - заговорил он.
– Ну... того... которого мы видели в аллее...

– С ним всё кончено, - резко перебила его Аглая.

– Вы должны это знать, Дмитрий. Да, я встречалась с ним... Это было год назад. Я верила ему, но он бросил меня. Теперь я снова встретила его, и сами видите, чем это кончилось.

– Аглая, давайте оставим в покое прошлое. Вереди у нас две недели безоблачного счастья. Целых две недели!... Знаете, что я придумал? Все эти дни я буду завоёвывать вас. Завоёвывать осторожно - без штурмов и приступов, без кавалерийских наскоков, только мягкой, кропотливой осадой. Вы будете крепостью, которую я буду брать!

Аглая грустно рассмеялась. В глубине души она была уверена, что никогда, даже став его женой, она не будет принадлежать ему до конца. Только один человек сумел взять крепость её сердца... и разрушить до основания, оставив лишь камни и пепел. Ей вдруг до безумия захотелось броситься в объятия Вячеслава, забыться на его груди... Но в следующий миг перед её мысленным взором мелькнули белые локоны Лидии, и она опомнилась.

Увлечённая своими мыслями, она не заметила, как руки Сиренева обвили её талию. Она не сопротивлялась, когда он привлёк её к себе.

– Аглая, докажите, что вы больше его не любите. Докажите это поцелуем... любимая...

Его милое зардевшееся лицо было совсем близко, губы призывно приоткрылись...

– Дмитрий, я не люблю того человека, - со слезами прошептала Аглая.
– Не люблю... Ненавижу...

Она закрыла глаза и, запрокинув голову, прижалась губами ко рту Сиренева...

За их спинами раздались торопливые шаги. Аглая в каком-то тревожном предчувствии оттолкнула своего спутника и, обернувшись, замерла, словно поражённая громом. Рядом с ними стоял Вячеслав!

Без сомнения, он шёл за ними, скрываясь, и теперь выбежал вперёд, кипя от бешенства. Он был бледен, пальцы его сжимались в кулаки. До чего он был прекрасен в гневе! У Аглаи даже захватило дыхание.

– Так, - задыхаясь, проговорил Вячеслав, - это уже второй! Тоже, скажешь, твой жених? А как же тот тип, который угощал тебя тортом в гостинице? Ты его тоже называла женихом!

Аглая, наконец, пришла в себя.

– Молчи, бабник, - произнесла она дрожащим от ярости голосом.
– Кому упрекать меня в этом, то только не тебе!

– Приударила сразу за двумя, так?

– Как ты смеешь!
– Она задохнулась.
– Какая же ты свинья!

Сиренев, ни слова не говоря, схватил Вячеслава за рубашку.

– Аглая, - сказал Вячеслав.
– Послушай меня...

– Меня не интересует твоя ложь! Пусть тебя слушает Лидия!

Сиренев грубо оттолкнул его:

– Пойдём, мужик, поговорим.

Вячеслав, похоже, только сейчас заметил, что его держат за рубашку. Его лицо исказилось от бешенства, глаза сузились.

– Уйди отсюда, молокосос.

– Дима, не надо!
– испуганно воскликнула Аглая.

Сиренев мельком обернулся к ней.

– Ничего, это будет мужской разговор.

– Дима, прошу тебя! Вячеслав, ты тоже успокойся! На нас смотрят!

– Пусть смотрят, - хрипнул Вячеслав.

Аглая не успела и глазом моргнуть, как Сиренев, совершив сальто-мортале в воздухе, рухнул на газон к ногам Вячеслава. Она так и не поняла, как это Вячеславу удалось. Сам он, казалось, лишь едва пошевелился.

Сиренев был поражён не меньше её. Он лежал, остолбенело уставившись на своего противника.

– Давай поговорим, - Вячеслав шагнул к Аглае. Сиренева для него как будто больше не существовало.

– Мне не о чем с тобой говорить, - сказала она.
– Ненавижу тебя, слышишь?

– Прости, но у меня не меньше поводов ненавидеть тебя. Однако же я тебя... люблю!

Аглая горько расхохоталась.

– Люблю! Скольким женщинам ты говорил это слово? Теперь я знаю, чем ты занимаешься в этом паршивом городишке. Ловишь приезжих женщин и, поклявшись им в любви, тащишь в постель!

– Аглая, если бы ты была мужчиной, я бы избил тебя за такие слова!

– Что, правда-матка глаза режет?

– Ты просто злишься, злишься и говоришь всякие гнусности.

Сзади к Вячеславу подошёл Сиренев, толкнул его и занёс руку для удара. Вячеслав слегка мотнул головой, кулак Сиренева пронёсся в сантиметре от его уха, после чего Вячеслав сделал быстрое движение, и в воздухе мелькнули ноги в джинсах. Сиренев снова оказался на траве.

– Что с тобой случилось?
– Вячеслав, переводя дыхание, посмотрел на Аглаю.
– Вчера ты говорила со мной спокойнее.

– Можешь считать, что ничего не случилось. И вообще между нами ничего не было. Сегодня вечером я уезжаю в Москву.

– Сегодня вечером?...
– Вячеслав замолчал. Видно было, что новость поразила его.

Несколько мгновений он с какой-то обречённостью смотрел ей в глаза.

– Да, сегодня!
– крикнула Аглая, упиваясь его разочарованием.

– Ты не можешь уехать, не объяснившись со мной. Аглая, я должен тебе сказать...
– Тут он запнулся и умолк, бросив настороженный взгляд на Сиренева, который, пошатываясь, поднимался с травы.

– Ну, и что же ты хотел сказать?
– насмешливо спросила Аглая.
– Говори, а то у меня мало времени.

– Я должен объясниться с тобой наедине.

– Хватит, Вячеслав! В конце концов, мне надоело!

К Вячеславу подошёл Сиренев.

– Ты оставишь её в покое, или нет?
– прохрипел молодой человек.

На этот раз Вячеслав ограничился только тем, что оторвал от себя его руки.

– Аглая. Значит, ты не хочешь говорить со мной?

– Нет.

– Прошу тебя, ради нашей любви!