Становление

От взгляда, конечно, не укрылась лёгкая дрожь, прошедшая по телу раба, но мужчина твёрдо взглянул мне в глаза.

– Я уже давно готов, моя Госпожа… Анжелика.

Он словно пробовал на вкус непривычное имя, и этот вкус ему понравился – терпкий, волнующий и мягкий, но с твёрдым стержнем внутри. Интересно, что оно означает? Я почувствовала, что чужие размышления отразились лёгким румянцем удовольствия на моих щеках. Но этой ночью предстояло ещё много дел.

– Вэрс, это будет… больно. Мне понадобится несколько часов. Можно было бы сделать и быстрее, но тогда ты просто можешь сойти с ума от болевого шока, или несколько дней будешь не в состоянии двигаться. Не будем откладывать, раздевайся и ложись на стол.

Дроу мгновение помедлил, но встал и разделся. Когда осталось только нижнее бельё, он вдруг смущённо глянул на меня, но, увидев подтверждающий жест, со вздохом снял и его. Нет, он уже давно не стеснялся наготы, но, видимо, представив себя лежащим на столе для опытов полностью обнажённым, мужчина более остро ощутил беспомощность перед неодолимой силой Госпожи. Переборов себя, он вытянулся на столе и замер.

Я не торопила раба, позволяя ему мысленные метания – он должен доказать свою добрую волю. Когда Вэрс замер на столе, удовлетворённо вздохнула – в который раз убеждаюсь, что всё же не ошиблась, и слуга из него вышел просто замечательный. Положив ладонь на лоб, дождалась, когда тот поднял взгляд, и послала в тело свой приказ. Зрачки дроу удивлённо расширились, и я объяснила свои действия:

– Я уже сказала – это больно. А тело, кричащее и корчащееся в муках, будет меня несколько… хм, отвлекать. Поэтому пока ты не сможешь ни двигаться, ни говорить. Не пугайся. Приготовься, я начинаю.

Я утешала раба, но понимала, что приготовиться к такому просто невозможно. Мне предстояло изменить каждую клеточку поверхности его тела, а также и несколько улучшить его (например, регенерацию, прочность органов и мышц), без серьёзных последствий для организма. Ещё, в качестве подарка, собиралась добавить устойчивость к ядам и интуитивное ощущение лжи или попыток скрыть правду. Но чтобы раб не умер от шока, всё придётся делать медленно и осторожно. И всё равно – три часа мне пришлось наблюдать океан боли в постепенно меняющих цвет, но ничего не видящих глазах.

***

Вэрс медленно приходил в себя. У него всё ещё болел каждый кусочек кожи, глаза, и даже волосы, но боль уже не затапливала сознание, не давая дышать. Какой же она тогда могла быть при быстром изменении? Нет, он не хотел бы это узнать! А почему вокруг так темно? Ах да, у него же глаза закрыты. Но попытку поднять веки предупредил нежный голос:

– Полежи ещё немного. Где-то через полчаса тело адаптируются, а пока не открывай глаза – будет больно.

Упоминание о боли подействовало лучше всего. Дааа. А он-то думал, что Подземье научило его стойкости воина. Впрочем, о возможности таких сильных ощущений вряд ли подозревали даже Верховные Жрицы. Он был благодарен Госпоже, что она обездвижила его и лишила возможности кричать – дроу бы потерял сам к себе уважение, если б пришлось недостойно извиваться от боли и умолять о пощаде! Зато Вэрс понял, насколько хозяйка мягко с ним обходилась, даже наказывая. В её власти было легко сломить его характер и волю раз и навсегда, но она не сделала этого. Он вновь невольно удивился – какая же мощь скрывается в этой, хрупкой с виду, девушке, и как повезло, что она не направлена против него.

Но вот разрешение открыть глаза и подняться получено. Он осторожно, а потом уже смелее поднял веки и огляделся – мир вокруг ничуть не изменился, зрение не ухудшилось, но и не улучшилось, вот разве что боковой обзор несколько увеличился. Вэрс резко сел и чуть не отшатнулся – со стола у стены на него ошарашенно смотрел смуглокожий мужчина с белыми, отливающими серебром волосами и пронзительными тёмно-фиолетовыми глазами. Он был мускулист и красив, а хищные благородные черты лица наверняка заставили потерять голову не одну девушку. Целое мгновение понадобилось эльфу, чтобы осознать, что перед ним… просто зеркало.

Я внимательно наблюдала за изменённым дроу – не появятся ли признаки помешательства? Но нет, Вэрс достойно перенёс столь тяжёлое испытание, и лишь ошеломлённое лицо выдавало его волнение. Вот и отлично. Наткнувшись на мой изучающий взгляд, он поспешно соскочил со стола и попытался встать на колени, но я успела воспрепятствовать:

– Стой спокойно! – мужчина замер, а я криво усмехнулась. – Забавно… Сначала мне пришлось учить тебя полному повиновению, а теперь, видимо, придётся вырабатывать самостоятельность. Запомни, Вэрс, теперь ты хранитель в полном смысле слова – от твоего поведения и внимания зависит, будут ли к нам цепляться, или путешествие пройдёт относительно спокойно. У тебя есть шанс исполнить свою мечту – ни от кого не зависеть и ни перед кем не унижаться. Ты должен быть собран, насторожен, уважителен, но без раболепия! Пришло время для изменения наших отношений.

Он дёрнулся, как от удара.

– Так скоро? А что будет со мной после этого путешествия? Какую роль мне предстоит играть? Я ведь уже не смогу быть простым рабом – лучше милосердно убей.

– Простым рабом? Ты никогда им не был. Нет, дружок, ты станешь во главе моей маленькой армии, и будешь в этом мире вторым после меня существом по полномочиям! – выражение полной растерянности на его лице вызывало весёлый смех. – Неужели ты думал, что я просто так тренировала тебя всё это время? Ты примешь самое непосредственное участие в воспитании будущих воинов, получишь максимально возможную здесь свободу, сможешь выбрать себе любую женщину из будущих рабынь и менять их, как наскучат. Чем ты недоволен?!

Дроу, выражение лица которого за это время из растерянно-удивлённого перешло в грустно-удручённое, тихо ответил:

– Но я не смогу больше быть с тобой, моя Госпожа, ведь так?

 Я так и знала – он слишком сильно привязался. Но постаралась придать своему голосу как можно большее равнодушие.

– Ведь я сказала тебе об этом с самого начала. Почему же ты удивляешься и расстраиваешься?

– Разве может какая-либо другая женщина сравниться с тобой? А быть всё время рядом и в то же время бесконечно далеко – это будет самая изощрённая пытка!

– Вэрс, не тебе распоряжаться своей жизнью и судьбой! Но… если захочешь… Я обещаю – когда перестану в тебе нуждаться, то дам свободу, даже от памяти о прошлом. Изменяя твой облик, на самом деле я уже думала об этом, потому ты получил фамильные черты одного рода, чтобы смог потом без проблем влиться в семью. И я разрешаю тебе отныне носить родовое имя – Ду’Арръенс.

Раб неверяще смотрел на меня, не зная как реагировать на эти слова. А, будь что будет. Пока же перед ним открываются невероятные перспективы! Поборов робость, мужчина сделал шаг в мою сторону и, неуверенно коснувшись ладоней, произнёс внезапно охрипшим голосом:

– Пожалуйста, только подари мне эту ночь… последнюю.

Что ж, он заслужил. Но я опять не ошиблась – он быстро поймёт и примет новую роль. А путешествуя, будет время подобрать ему замену.

Ночь приняла в свои бархатные объятья двух почти уже бывших любовников, приглушая страстные стоны и скрывая под тёмным покрывалом боль потери.

***

Наступило утро. И трое путешественников… никуда не отправились. Потому что мне вдруг пришло в голову продумать свой план более детально, поскольку сверлила мысль, что до сих пор я кое-что упускала из виду. Например, что в этом уединённом мире наёмникам будет совершенно негде проводить выходные! Отправлять каждого в свой мир? Лениво. Да и придётся тогда согласовывать временные потоки. Нет, никаких межмировых путешествий на выходные! А мающиеся от скуки воины – это проблемы для окружающих.

К тому же придётся контролировать сразу несколько направлений: любопытных и не особо отягощённых моралью наёмников, воспитателей (тоже неизвестно с какими тёмными закоулками в душе), подрастающий молодняк с неизменными шалостями, рабов и слуг замка, крестьян… А ещё озаботиться снабжением продовольствием немаленького хозяйства, завезти необходимых домашних животных, разработать законы для подчинённых… О, да уйму всяких разных вещей, являющихся неизменным атрибутом жизни властвующей особы! Нет, к подобному я ещё не готова.