Стану тебе женой

Вздыхаю, взгляд отвожу в сторону.

Я и сама вижу, как Радмиру плохо. И мне плохо. Без него очень плохо, хоть я и стараюсь заполнить чудовищную пустоту в сердце заботами о дочери и саморазвитием. Но это самообман. Иллюзия, которую я себе придумала, чтобы легче жилось.

– Поговорю.

– Обещаешь?

– Да, но не сегодня. Я не готова к каким-либо разговорам, их было слишком много за последние два часа.

Марк понимающе кивает и напоследок желает мне спокойной ночи.

Странно. Ночь. А я из-за всей этой шумихи даже и не заметила, как прошёл вечер и наступила ночь.

На шатающихся ногах иду к подъезду. По дороге снимаю босоножки, потому что боюсь, не хватит сил дойти до квартиры на высоченных шпильках.

Оказавшись дома, запираюсь в ванной комнате и долго стою в душевой кабинке под прохладными струями воды.

Не плачу. Не злюсь. Ничего не испытываю. Мои эмоции будто разом все парализовались. Наверное, так выглядит шок.

Замёрзшая и мокрая, кутаюсь в банное полотенце. Смотрю на себя в зеркало и совсем не узнаю. И дело не в том, что смыла макияж, нет. Я вдруг вижу у себя морщины и худые впалые щёки. Глаза до краёв наполнены тоской.

Разве так может выглядеть счастливая женщина?

Кого я обманываю? Ха! Я очень… Очень несчастная.

Ненависть к тому миру, отобравшему у меня нерожденную дочь, пустила в моём сердце такие глубокие корни, что их клещами не вытащить. И я сама в этом виновата! Потому что позволила эмоциям одержать верх над здравым смыслом.

Что уж теперь жалеть? Прошлого не изменить, а будущего может не настать.

Ценить настоящее?

Благодарить бога за каждый прожитый день; за то, что мои глаза видят мир в ярких красках, какой он есть; за то, что я просто проснулась и увидела солнце?

Да. Пожалуй, это самое верное. Жаль, что осознание приходит так поздно.

Но я могу же всё изменить, правда? Взять и стать другой в эту же минуту. Нет, обстоятельства я не в силах изменить, но я могу изменить к ним своё отношение.

Громкий стук в дверь заставляет вздрогнуть и отлипнуть от своего отражения в зеркале. Конечно, иногда приятно и полезно побеседовать с самой собой перед зеркалом, но кто-то там, за дверью, очень настойчивый, а ещё говорит голосом моего мужа.

“Наташа, я знаю, что ты дома, поэтому никуда не собираюсь уходить. И если ты мне не откроешь дверь, то я буду сидеть на коврике и веселить твоих соседей своими песнями. Ты вообще слышала, как я пою? Ну смотри, я тебя предупредил”, – кричит по ту стороны двери Рад.

Смотрю в глазок, но никого не вижу. Может, мне показалось? Или это уж реально едет крыша?

И только я собираюсь отойти от двери, как слышится запинающийся голос Рада:

“Я проделал долгий путь.

Только время обмануть невозможно, Натали.

И хоть я другим не стал.

Но в дороге я устал и душа моя в пыли.

Натали, утоли мои печали, Натали”.

Дурацкая улыбка расползается на моих губах. Спасибо, Господи, что с крышей моей всё в порядке и за дверью сейчас действительно Радмир, пусть хоть и в стельку пьяный.

Трясущимися руками тянусь к замку. Открываю дверь и замираю на месте, прижимаясь плечом к косяку. Смотрю на него сверху вниз, не понимая, что хочется больше: обнять, плакать, целовать?

– Певец с тебя такой себе, – говорю с улыбкой, – думаю, мои соседи тоже не в восторге.

– Да? – Рад оборачивается, и поднимает взгляд на меня. – А я тебя сразу предупреждал, что пою “так себе”.

Мгновение и мы замолкаем. Смотрим друг на друга так пристально, словно не виделись целую жизнь.

По спине бегут колючие мурашки, но не от холода. Сердце бешено скачет в груди, но не от волнения.

– Вставай уже, певец, пока кто-нибудь из моих соседей не вызвал полицию, – мой голос немного вибрирует и когда Рад поднимается на ноги, отступаю на один шаг, пропуская его внутрь квартиры.

Он медлит несколько секунд прежде, чем войти. Оглядывается, будто забыл что-то.

– Заходишь? Нет? Ну тогда осторожно, двери закрываются.

– Погоди.

– Ты что-то забыл?

– Да. Тут где-то лежало моё разбитое сердце. Нужно найти.

Глотаю смешок. Шутник. Ну а если серьёзно, то пусть заходит уже, пока я не передумала.

Через минуту Рад всё-таки переступает порог квартиры и вытягивает перед собой две руки.

– Вот, нашёл, – кивает на свои ладони, – я его уронил, пока шёл к тебе. Но, может, склеить можно, а?

Смотрю на раскрытые ладони Рада и улыбаюсь сквозь слёзы. В его ладонях действительно разбитое на несколько осколков сердце, сувенирное, конечно, но всё-таки…

Глава 28

– Посиди со мной ещё немного, – Рад увлекает меня за руку, усаживая рядом с собой на диван.

Гладит тыльную сторону ладони – нежно так, будто водит по коже воздушным пёрышком. Улыбаюсь, смотря на него в упор. А внутри меня, на кладбище бабочек, что-то шевелится, трепещет. Приятное чувство, хоть уже и позабытое.

– Ты же хотел кофе.

– Ещё успею, – глаз от меня не отводит. – Не могу насмотреться на тебя. Ты такая красивая, Наташа.

Его слова пробивают броню в моей толстенной обиде. Давно мне никто не говорил подобного, особенно учитывая то, что сейчас я без грамма макияжа и одетая в домашний халат.

– Зачем ты напился? – не выдержав его пристального взгляда, пытаюсь переключить внимание на разговор.

– Это моё нормальное состояние за последние полтора года.

– Рад, алкоголь – это не решение проблем.

– Да, я в курсе. Но до сегодняшнего дня мне было пофиг.

Он перестаёт гладить мою руку и теперь подносит её к губам, чтобы не спеша поцеловать.

– Почему ты не отвечаешь на мои сообщения в “Баду”? Я тебе там такие оды пишу.

– В “Баду”? Ничего не путаешь? – усмехаюсь. Я уже и думать забыла о том случае, когда Таня зарегистрировала меня на сайте знакомств. Получается, Радмир каким-то чудом нашёл меня на сайте.

– Не путаю, – качает головой, – я там подписан как Андрей.

Рад загадочно улыбается, наблюдая, как я хмурюсь.

– Давно вы с Таней сговорились? – в это трудно поверить, но, похоже, что моя подруга всё-таки перешла на сторону Радмира гораздо раньше, чем я должна была про это узнать.

– Неважно. Фотосессия понравилась?

– Тоже твоих рук дело? – в ответ Радмир кивает. – Ещё будут какие-то сюрпризы или на этом откровения закончились?

– Не знаю. Спрашивай, что захочешь. Я на всё отвечу.