STAR RAIL: Дикое пламя
Шрифт:
Но не успела. Стены рухнули, крыша обвалилась, избушка схлопнулась и замолчала. Но стоило Стив вздохнуть с облегчением, что этот атомный кошмар наконец подошёл к концу, как противный голос вновь прозвучал из другого дома.
— Эй! Здесь кто-нибудь есть?! Помогите! Эй!
«Да ну не-е-е-е-ет!» — мысленно завопила коротышка. — Джон, пошли отсюда! Не слушай его!
Но было поздно. Лицо парня расплылось в пьяной зловещей улыбке.
— Ах, вот ты где. Кто не спрятался, я не виноват!
Естественно, он полез его искать. И снова эта отвратительная жидкая тьма, которая царапала
За следующий час Джон посетил ещё три дома, судьба которых оказалась такой же печальной, как и судьба первого. Однако это всё же не прошло бесследно для Джона и, если поначалу он искал какого-то засранца, пульнувшего в него камнем, то потом всё изменилось.
Джон стал нести откровенный бред, искал какую-то девушку по имени Сара. Пытался то ли её спасти, то ли просил за что-то прощение. Причём делал это так отчаянно и с таким усердием, что даже Стив начало казаться, что она действительно где-то здесь и неровен час Джон найдёт её и спасёт.
Но нет. Очередные руины. Когда дом рухнул за его спиной, парень какое-то время стоял недвижим словно статуя, затем взглянул на свою ладонь, мотнул головой и вернулся к бочке, а после сел и уснул, подперев её спиной.
Праздничную деревню больше не оглашали призрачные голоса давно погибших людей. Никакой больше «Эй!», ничего. Только булькающий, дикий и разрушительный храп.
— Да-а-а… — вздохнула Стив, глядя на своего товарища. — Если бы Руфус увидел, что ты тут вытворяешь, орал бы матом так, что в Белобоге слышно было.
В целом, ситуация вроде бы налаживалась, разве что небесное светило уже коснулось горизонта, окрасив его в бардовые тона. Если не обращать внимание на паранормальщину, то эта деревушка была довольно милым местом, и всё же ночевать здесь Стив совсем не хотела. Не уютно что ли.
— Джон? Джон, ты спишь?
Ответом был жуткий храп.
Коротышка понимала, что сейчас вряд ли разбудит своего товарища, но попробовать стоило. Джон крепко спал, судя по непонятному бормотанию и тому, как он хмурил брови, когда ему что-то снилось. Если бы у Стив была возможность хотя бы за уши его подёргать, то, возможно, у домовёнка вышло бы его разбудить, но так как такой возможности не было, пришлось терпеть.
Тем временем, свет уже почти скрылся за горизонтом, наступали сумерки. Стив решила, что нет смысла паниковать и почём зря изводить свои нервы. Лучше сделать упор на что-нибудь приятное.
— Время ромашкового чая!
На самом деле ромашковый чай у неё уже поперёк горла встал, но из вариантов только снег. Обычный снег. Не жёлтый. Хотя глядя на безумное разнообразие напитков в Белобоге, девушка нисколько бы не удивилась, увидев жёлтый снег в винной карте.
«Винная карта, ха-ха!» — мысленно хохотнул гном, помешивая сахар в чашке.
И вот наконец настала тьма, а Стив почти что коснулась жопкой мягкого пуфика, когда по деревне разнёсся знакомый голосок.
— А мы пойдём на пра-а-аздник! А мы пойдём на пра-а-аздник!
Домовёнок так и замер с чашкой.
— Папа, мы пойдём на праздник! — где-то вдалеке вновь раздался голос.
— Тшон! Тшо-о-он, просыпайся! — тихо зашипела Стив, чтобы привлечь внимание
Джона и не привлечь внимание чудовища.— Сара… — лицо парня стало хмурым. Джон продолжал храпеть и просыпаться не собирался.
— Какая в жопу Сара?! Тебя сейчас в паштет перекрутят, придурок! — завизжала Стив, но вовремя опомнилась. Чувство, что реальность прогибается и ломается под давлением этого существа, ощущалось даже в подпространственном кармане. — Джон, — снова заговорила она тихим дрожащим голосом. — Проснись пожалуйста. Сейчас самое время.
Домовёнок легонько шлепнул ладонями рядом с окошком, через которое она могла наблюдать за внешним миром. Чувство собственного бессилия и надвигающейся опасности просто изводили, бросали в пучину паники и ужаса. Воспоминания о том, как эта тварь перекрутила и утащила Барри, были слишком свежими.
Между тем девочка в сопровождении своего вечно улыбающегося папаши продолжала двигаться вдоль главной улицы деревни. Она пробегала от дома к дому, громко смеялась, что-то говорила и радовалась наступлению какого-то праздника. Стив видела, как это жуткое создание с каждой секундой становится всё ближе и ближе, а самое ужасное, что Джон заснул прямо посерёд дороги.
Коротышка начала судорожно соображать, искать варианты, как разбудить этого недотёпу. Глаза бегали по всему карману, но беда заключалась в том, что сама она открыть карман не могла.
«Тогда что?! Как?!»
Кричать было нельзя, жуть может услышать.
«Ну же, Стив! Ты же умная! Придумай что-нибудь!»
— Дяденька, а вы пойдёте с нами на праздник?
Внезапно и совсем близко раздался тоненький жизнерадостный голосок. В этот момент Стив поняла, что уже поздно. Девочка уже стояла напротив спящего Джона, чуть склонившись, и всматривалась в его лицо.
— Дяденька, а вы пойдете с нами на праздник. — уже утвердительно заявила малышка, продолжая улыбаться. Её не менее жизнерадостный папаша всё так же стоял в нескольких метрах позади и любовался своей дочуркой.
Стив с трудом сглотнула. По коже пробежался целый строй мурашек, появилась противная холодная испарина.
— Сара… — Джон не просыпался.
— Да, дяденька, вы, — голос девочки стал изменяться на более глубокий и жуткий. Рот растянулся, глаза провалились образовывая черные дыры, — пойдёте с нами на праздник.
«Сейчас начнётся», — с ужасом подумала Стив. Перед глазами вспышкой молнии пронеслись воспоминания об участи Барри. Сдавила, сломав буквально каждую косточку в его теле, а затем унесла в пустоши.
Однако.
Однако, ничего.
— Вы пойдёте с нами на праздник. Пойдёте. Вы пойдёте с нами на праздник. — повторила тварь.
Но снова ничего не произошло. По крайней мере, так казалось Стив. От ужаса у коротышки душа в пятки ушла, но даже так она смогла подметить, что по каким-то причинам тварь ничего не предпринимает.
«Или же…»
Внезапно бочка за спиной Джона схлопнулась, следом на его куртке оторвалось пара хлястиков, вырвав пуговицы и заклёпки с корнем.
— Дяденька… — тварь открыла зубастую пасть и приблизилась к лицу Джона почти в упор. — Вас все ждут. — прогудела она утробным голосом.