Star Wars: Новое восстание

Мейдо получил информацию из другого источника.

–  Здесь не говорится, что Хэн связан со взрывом, - сказала она.

–  Это сообщение послано с корабля "Пикантная дамочка", как только он покинул наш сектор в день взрыва, - продолжил Мейдо.
– "Пикантная дамочка" принадлежит контрабандисту по имени Джаррил, которого видели в компании с Соло в день взрыва. Вскоре после отлета Джаррила Соло также улетел с Корусканта, предположительно, на поиски Джаррила.

Плохо. Еще когда Ландо показал ей сообщение, она поняла, как это плохо. Нужно было еще тогда что-нибудь предпринять, но Ландо заверил ее, что держит все под контролем.

–  Это не доказательство, - сказал Гно.

–  Это очень подозрительно, -вставил Р'йет Кооме.
– Я предложил бы издать приказ об аресте Соло.

–  Мы не можем этого сделать, - пролепетала Ц-Госф.
– Он герой.

–  Он предатель, - возразил Мейдо.

–  Он мой муж, - подала голос Лея.
– Он никогда не совершил бы ничего, что могло бы повредить мне. Кто-то хочет подставить его, - она крепко сжала руки, чтобы не было видно, что у нее дрожат пальцы.
– Что еще?

–  У нас только предварительные результаты, госпожа, - голос Мейдо по-прежнему был мягок и полон сожаления. Лея была готова взорваться. Мейдо обвинил ее мужа в убийстве и уничтожении всего; что они создали вместе, а теперь жалел и сочувствовал ей!

–  Какие результаты, сенатор?
– холодно поинтересовалась она.

–  Бомба была не одна. Было заложено несколько отдельных зарядов.

–  Это нам известно. Наши исследователи пришли к тому же результату. Есть у вас еще что-нибудь, кроме сообщения, связывающего моего мужа со взрывом?

–  Его видели с…

–  Так есть или нет?

Гно положил ладонь на плечо Леи. Резким движением принцесса стряхнула его руку.

–  Есть у вас свидетельство, что он размещал эти бомбы? Есть у вас свидетельство, что Джаррил вовлечен в это дело? Известно ли вам, сам Джаррил послал это сообщение или это сделал кто-то другой? Можете вы доказать, что все это не заговор против моего мужа, или же кто-то задался целью внести раскол в правительство?

–  Лея, - негромко позвал ее Гно.

–  Лично мне дело кажется ясным, - сказал Мейдо.

–  А мне нет! Сплошные домыслы! Я могла бы сегодня вечером выдумать любое сообщение и послать его, так что все подумают, что это вы заложили бомбы. Раз плюнуть! Нас с моим мужем часто упрекают за странное поведение. Но это - не преступление. Не думаю, что нам следует выносить решение, пока мы не узнаем всей правды.

–  Лея…

–  Что еще?
– она так резко повернулась к Гно, что прическа развалилась, и волосы рассыпались по плечам.

–  В этом вопросе ты не можешь быть объективна.

–  Объективна?
– гнев сотрясал ее.
– Этот человек, этот бывший имперец только что обвинил моего мужа в предательстве, а я должна быть объективна?

–  Да, - кивнул Гно.
– Должна. Ты возглавляешь правительство. Ты должна быть спокойна.

–  Спокойна? Спокойна?! Сейчас не время для спокойствия, Гно! Сейчас сложилась именно та ситуация, которой мы боялись, когда пустили имперцев в Сенат. Они сталкивают нас друг с другом. Ты что, этого не замечаешь?

–  Лея…

Лицо Мейдо стало абсолютно белым, только вокруг рта и глаз змеились алые тонкие линии.

–  Мне очень жаль, госпожа.

–  Я не приму от вас извинений. Как вы смеете…

–  Он смеет, потому что поступает верно, - крошка Ц-Госф обвила мягкой, нежной лапкой плечи Леи.
– Лучше он обсудит свои сомнения здесь, во Внутреннем Совете, чем с другими сенаторами. Самое лучшее, что мы можем сделать, так это остановить слухи, прежде чем они расползутся по Корусканту. Потому что, если это произойдет, генерал Соло так и останется под подозрением, даже если мы позже признаем его невиновным.

Все ее сторонники переметнулись к Мейдо.

–  Мне очень жаль, госпожа, - повторил тот.

–  Хэн не связан со взрывом, - отрезала бывшая принцесса.

–  Лея, - окликнул ее Гно.
– Я думаю, тебе не следует принимать участия в дискуссии. Никто из нас не может быть объективным, когда дело касается наших любимых. Старания тут напрасны.

Ее сердце тяжело билось.

–  Вы верите Мейдо. Вы верите ему.

–  Я верю, что нам нужно расследование, - Гно отвернулся.
– Мне очень жаль. Но обвинение слишком серьезное.

Она обвела взглядом зал. Знакомые лица, только троих выбрали после взрыва. Мейдо, Р'йет и Ввебилс смотрели на нее настороженно. У друзей на лицах было написано сочувствие. Даже те, кто обычно находился в оппозиции, сейчас жалели ее.

–  Вот так, значит?
– спросила она, - Одно обвинение, и хороший человек объявлен виновным в преступлении, которого не совершал? Это не доказательство, а даже если бы было им, вы все знаете Хэна. Вы знаете, он просто не способен на подобное.

–  Лея, прошу тебя, не усложняй ситуацию, - попросил Гно.

–  Чего вы хотите от меня, сенатор?
– зло спросила Лея.
– Чтобы я подала в отставку?

–  Нет, - Гно как будто не заметил, что она воспользовалась официальным титулом.
– Я хочу, чтобы вы воздерживались от участия в любых процедурах, касающихся Хэна Соло.

–  А если я не могу?

Гно отвернулся. Ц-Госф чуть-чуть сжала Лею в объятиях, а потом отпустила ее.

–  Хорошенько все обдумайте, - прошептала она.
– Мы встретимся утром. Тогда новости для вас не будут такими шокирующими.

–  Они меня и сейчас не шокируют, - Лея поднялась со своего места.
– Меня шокирует ваша готовность поверить в них.

–  Прошу прощения, госпожа, - теперь у Мейдо был совсем другой тон.
– Кто бы ни установил бомбу, он имел доступ в Зал. Такой доступ имеют очень немногие. Мы доверяли тому, кто установил бомбу. Это единственный вывод. Когда вы успокоитесь, вы согласитесь со мной.

Ей понадобилось вспомнить все, чему ее обучали в детстве, чтобы величественно посмотреть сверху вниз на Мейдо. Хорошо, что сенатор сидел, иначе у нее ничего бы не вышло.

–  Мне было восемнадцать лет, я стояла рядом с Гранд Моффом Таркином, когда он отдавал приказ уничтожить Алдераан. Один выстрел Звезды Смерти. До того мгновения я считала, что невозможно в одно мгновение уничтожить целую планету. Так что не надо рассказывать мнео правде, Мейдо. Я обладаю Силой. Если бы мой муж собирался предать меня или Республику, я бы первая узнала об этом. Еще раньше об этом узнал бы мой брат. Но нам все еще неизвестно, что произошло в Зале Сената в тот день. А пока мы не знаем, то не можем быть уверены, было ли это испытание нового оружия или нас предал друг. Если бы я была на вашем месте, я перестала бы выдвигать необоснованные обвинения. Это только нас перессорит. А сейчас более чем когда-либо нам нужно единство.