Старое платье королевы

– Очень довольна, - ответила я, – благoдарю вас. как насчет тех швей, которые

трудились круглые сутки, как вы сказали? Я велела заплатить им вдвое за ночную работу, вы не забыли, Ланни?

– Как можно, госпожа! – вскричала она, но взгляд ее метнулся.

– орошо. Пришлите мне список ваших мастериц.

– Но... для чего, госпожа?

– Этого вам знать не нужно. Я желаю видеть список к вечеру.

– Госпожа, если позволите, я сию минуту... я каждую знаю...

– Тем лучше: вот перо, вот бумага. И уточните, как можно найти каждую из них.

– Вот этого, боюсь, я не смогу сделать, госпожа. Вернее, в отношении старших мастериц – без сомнения, сумею, но вот остальных...

– Ничего страшного, Ланни, пишите то, что знаете.

Повинуясь моему жесту, она присела к туалетному столику – стул жалобно скрипнул под ее обширным седалищем, - и принялась строчить, то и дело опасливо взглядывая в мою сторону.

– Вот, госпожа, извольте, - сказала наконец госпожа Ланни, подавая мне исписанный листок.

– Очень хорошо. И все эти женщины работали днем и ночью?

– Н-нет...

– Тогда отметьте тех, кто работал именно так. – Я подождала, пока госпожа Ланни закончит отмечать точками мастериц, потом добавила: – Думаю, если я прикажу спросить любую из них, как именно с ними расплатились, они выкажут радость и удивление?

– Не понимаю, гoспожа...

– Неужели они не пришли в изумление, получив двойную плату за ночную работу?

– О... да,конечно же,изумились, обрадовались и всячески благодарили вашу доброту, гoспожа! – сообразила наконец мастерица. Ее круглое румяное лицо заметно побледнелo.

– Замечательно. Всего доброго, Ланни. Думаю, вашими трудами на празднике я буду сиять, как воплощение Богини!

– Не извольте сомневаться, госпожа!..
– она припала к моей руке (я не успела отдернуть, и хорошо, это выглядело бы странно) и поспешила исчезнуть.

Следом потянулись, пряча взгляды, ее подручные с ворохами наполовину готовых нарядов.

– Это вы хорошо придумали, госпожа, – нарушила молчание Эм, подбирая с пола обрезки ткани. – Только она ведь прикажет всем швеям говорить,что велено.

– Да-да,изумляться и радоваться, – фыркнула Эн.

– Она не успеет, – ответила я.
– Потому что кто-нибудь из вас сейчас поедет и расспросит этих енщин.

– Где же мы их найдем, госпожа? – удивилась Эм.
– Они ведь не в одной мастерской сидят, особенно те, что делают черновую работу. Многие на дому шьют, особенно по ночам. Будто госпожа Ланни им позволит ее лампы жечь!

– Вот же: она указала хотя бы примерно, кто где живет. На месте спросите. Неужели никто не знает, что такая-то работает на Ланни? А где одна, там и вторая, они наверняка хорошо знают друг друга.

– Ну... – Эн переглянулась с Эм. – Так-то, может,и выйдет, госпожа. Но что толку?

– А это уже вас не касается, – чересчур резко ответила я. – зжайте немедленно, обе! И оденьтесь поскромнее. Надеюсь, на извозчика у вас денег хватит?

– Неужели нет, госпожа, oт ваших-то щедрот! – хихикнула Эн, и они убежали, переговариваясь на ходу.

– Вашими стараниями, госпожа, мы лишимся госпожи Ланни, - негромко сказала Нэна, все это время хранившая молчание. – Оа может оскорбиться оказанным недоверием и... Ее давно переманивают в Лариду.

– А что, в Дагнаре больше нет достойных мастериц? Полагаешь, никто не рвется занять ее место?

Будто я никогда не слышала от девочек в пансионе, как сложно даже очень хорошей швее найти заказы! Если у кого-то были постоянные клиенты, на них буквально молились: перебиваться случайными зарабoтками в таком ремесле можно, но этого едва-едва хватит на жизнь. Конечно, то были простые женщины, безо всяих рангов, обшивали они не знатных персон, а таких же обычных горожан, но... Мне казалось,такие вещи одинаковы в любой среде.

Нэна не ответила. Впрочем, я знала, что права. Без придворной швейного дела мастерицы ее величество уж точно не останется: даже если госпожа Ланни вдруг позволит себе оскорбиться и уедет из страны, другие перегрызутся за право занять ее место. И, вполне вoзможно, какая-то окажется намного талантливее, пускай и не настолько пробивной... К слову, можно ведь выбирать пo итогам состязания в мастерстве, как лучших учениц выбирают по итоговым оценкам!

Впрочем, я замечталась . Вряд ли мне позволят устроить такое состязание – я здесь временно. И время мое может истечь в любую минуту.

***

– Скажите, сударыня, зачем вы напугали госпожу Ланни и устроили переполох в городе? – спросил канцлер вместo приветствия, когда явился к ужину.

– Я?..

То есть насчет переполоха я еще могла понять, но... напугала?

– Да.

– А... вы откуда?..
– неуклюже начала я, но

он понял, конечно е.

– Вы полагаете, за королевской портнихой не наблюдают? И за горничными тоже?

– О, ну конечно...
– я поняла, что краснею. – Как глупо с моей стороны...

– Ну почему, это заметно взбодрило нашу незаменимую мастерицу. Судя по докладам, она вернулась к себе в смятенных чувствах, после чего несколько часов то жгла какие-то наброски и выкройки,то бросалась писать кому-то письма, после чего тоже их жгла, затем пересчитывала деньги, и наконец поплакала и смирилась .

– Не удивлюсь, если она все-таки заплатит помощницам за ночную работу, только заявит, что это была ее идея, - сердито сказала я.

– Даже не сомневайтесь, – заверил канцлер. Кажется, сегодня он был в хорошем расположении духа.
– Впрочем... она может и не успеть: горничные Эвы весьма расторопны, как и полагается хорошей прислуге. Вдобавок им явно понравилось ваше поручение, поэтому... Жаль, я сам не видел, кaкой эффект производит появление кареты с королевским гербом в бедном квартале!

– Я же сказала им взять извозчика... – прошептала я. Покраснеть сильнее, кажется, уже было нельзя: у меня только что уши не дымились.

– Сударыня! Право слово, сразу видно, что вы из редкостной глуши! Где же это видано, чтобы личные горничные ее величества звали извозчика?

– Но как е им разрешили? Ну... карету?..

– Будто впервые Эва отправляет девушек с каким-нибудь поручением. «Приказ ее величества», вот и все.

– И они... нашли кого-то?

– Двух или трех женщин, судя по докладам, и слухи сразу же покатились снежным комом.