Староста моей мечты или Я не буду тебя целовать!
Шрифт:
– Скажем так, - Хованский замолчал, подбирая слова. А после взъерошил волосы на затылке и выдал, криво усмехнувшись.
– У меня есть некоторые основания полагать, что этот человек причастен к произошедшей с тобой аварией. Прости, друг, но подробностями делиться не буду. В всяком случае, пока не получу от тебя ответ. Так что, Ведж? Кто это и чем ты этой роже не угодил?
– Так, погоди… Нихрена не понимаю, - Ведж поднес пальцы к вискам и потер их хмурясь и пытаясь переваривать свалившиеся на него откровение. Ты ж перед гонками возле своей ласточки торчал,
– Да твою мать, Олег!
– с нажимом выпалил Илья. Еще и сжал приятелю плечо, выводя его из режима “почемучки”.
– Говори уже! Тут не до почему и как, тут реально может еще кто-нибудь пострадать! Пономарев, млять, будь мужиком уже!
Вот уж не понятно, что подействовало лучше - собственная фамилия, стальная хватка чужих пальцев или ущемленное эго (ну да, Хованский же усомнился в его половой принадлежности, ага!). Но дернув плечом, Ведж скинул с себя его руку и…
Начал “колоться”.
– Это Декс, он когда-то с нами гонял. Года три назад, ты еще тогда даже права не получил, - по губам Веджа скользнула легкая, едва заметная улыбка, полная превосходства. Илья подавил желание ляпнуть в ответ что-нибудь едкое, еле успел прикусить язык до того, как станет поздно.
Ну да, действи-и-ительно, куда ему до этих асов, ага. Хотя доля правды в словах Веджа все-таки была. Как гонщик Би он был более-менее новичок, а вот Пономарев уже как несколько лет подряд был твердым чемпионом.
Минимум - входил в тройку лидеров. И это при условии жесткой конкуренции.
– А потом что произошло? Почему этот Декс сейчас-то не гоняет?
– недоуменно нахмурился Илья. Скрестив руки на груди, он вопросительно уставился на товарища, требовательно выдав.
– И чем ему конкретно ты насолить? Давай, Ведж. Ближе к делу. Ну?!
Наверное, надо было быть повежливее. И деликатнее. И спокойнее. Да щас! У Хованского прямо-таки кулаки чесались от нестерпимого желания найти этого Декса и высказать это придурку далеке невербальный протест. Особенно прости методов давления на его девушку. И вообще!
На его Чайку имеет право давить только один мужик, не считая ее отца. И этот мужик - он! И если Ведж не перестанет тянуть кота за хвост то он, он…
– Би, выдохни, а?
– как-то устало протянул Олег и поморщился. Сразу напоминая взвинченному Хованскому что они, вообще-то в больнице. И что кое-кому явно еще тяжеловато говорить.
– И не перебивай. Его реальное имя и фамилию я не знаю, паспорт не разглядывал. Декстером этого чувака прозвали, потому что он вроде спокойный такой, уравновешенный. Даже размеренным каким-то, что ли… А вот взгляд, - тут Веджа явственно передернуло от воспоминаний. - Взгляд у него был безумный. Как у маньяка, честное слово. Такого себе адреналинового наркомана, у которого встань на пути между ним и дозой - сдохнешь. Сразу и наверняка. Аж меня до костей пробирало.
Хованский хмуро кивнул, принимая информацию к сведению. А Пономарев вздохнул и продолжил:
– А еще он был помешан. На гонках. Полностью и безоговорочно. Да, не спорю, все мы немного того, когда дело касается тачек, трассы и скорости, но Декс… До Декста нам всем далеко. И обойти его было почти невозможно. Да твою мать,
я по полной выкладывался на каждом нашем совместном заезде так, что одежду потом можно было отжимать, а руки еще долго дрожали. Но, знаешь, в принципе дело с ним иметь было можно… До той самой гонки.– Какой гонки?
– уточнил Илья, тут же сделав стойку и подавшись вперед. И невольно хмыкнул, смерив товарища насмешливым взглядом. Да уж, рассказчик из Веджа все-таки шикарный.
Он ведь только сейчас осознал, что затаил дыхание, слушая эту историю.
Олег нахмурился, недовольно поджав губы. Потер переносицу свободной рукой и нехотя откликнулся:
– Не самые приятные воспоминания, если что. Не то, чтобы я действительно был в чем-то виноват, но все же… Ладно, слушай. Это было…
Ведж продолжил говорить, уставившись куда-то в окно и не глядя на своего гостя. И с каждым его словом сердце Хованского стучало все сильнее, разгоняя по телу здоровую, бешеную ярость, клокотавшую где-то в груди. Он зло щурился, скрипя зубами и сжимая руки в кулаки. Потому что теперь все, наконец-то, встало на свои места.
И он будет не он, если не прижмет хвост этому чертовому психу!
Глава 34
Арина Белоярцева
– Хомя-я-як!
– я настойчиво дернула за руку размышляющего о чем-то своем Илью. И уже куда настойчивее протянула.
– Да блин! Хомячелло, але!
Эта задумавшаяся бездна мужского обаяния (и целой тонны вредности!) несколько раз моргнула, словно вспоминая, где и с кем он находится. Возбудив во мне зверское желание треснуть его по макушке чем-нибудь…
Да хоть чем! Ну уж нет, Хомяк, так дело не пойдет. Девушка я тебе или так, мимо крокодил? Рядом со мной думать надо обо мне. И без меня тоже обо мне. И вообще!
К черту всякие дурацкие мысли из головы. Помимо меня, конечно. Ну и учебы, черт с ней проклятой. В конце концов, я же влюбилась в лучшего старосту университета, так пусть не расслабляется и соответствует!
– Что тебе, егоза?
– как-то устало поинтересовался Хованский, взъерошив и без того растрепанные волосы на затылке. Я подозрительно сощурилась, окинув его внимательным взглядом.
Так-так-так… И куда мой любимый дурак вляпаться успел? И без меня? Вчера отделался общением в мессенджере, а сегодня вообще пары пропустил. Встретил меня уже около университета и выглядел до ужаса, до чертиков каким-то загруженным. Так, словно всю ночь разгружал вагоны мешками.
Полными невыносимый моральных страданий и душевных терзаний. А я, блин, не в курсе. А он еще и тормозит не по-детски, намеков не понимает и смотрит на меня так, как будто видит в первый раз в жизни. Вот как так-то, а?
А дальше все было в лучших традициях женской логики. “Сама придумала, сама обиделась, сама помирилась”. Я поморщилась, я резко остановилась, я привстала на цыпочки и…
Сама поцеловала этого вредного, но такого родного и потрясающего грызуна. Не, ну а что? Я влюбленная и самую чуточку сумасшедшая, мне можно. Мне вообще все можно, в отношении одного конкретного парня.
– Ого!
– выдохнул Илья, когда я отстранилась. Снова моргнул, пытаясь сфокусировать шальной взгляд. - И что это было, чудо мое?