Старс Unforgiven

[Виридий]: Ну иди послушай, что этот Греховный демон хочет рассказать. Мы соберем небольшой отряд и двинемся следом. В любом случае нам нужно будет установить для всех дополнительный переход у Сердца. Там же и заканчивается рейд.

— Хорошо, веди нас, Атхан’Вель.

— Как прикажете, Мастер Кир, — Двойник усмехнулся, подмигнул Тени и мы двинулись следом.

Внутри пещера перехода оказалась… обычной пещерой. Мы двигались по просторному каменному желобу, ведущему строго вниз. Атхан’Вель молчал несколько минут, видимо пытался прикинуть, с чего начать свою беседу.

— Мой Мастер сказал мне, когда-то очень давно, что мы проиграем эту битву.

— Эпоху Звезд? — догадался я.

— Именно. Планета, на которой я родился, — он сделал небольшое ударение на этом слове. Ровно как и Тени ему было важно подтверждать факт своего реального существования. Он не был призванным «оружием», а стал настоящей личностью, — всегда была разобщенной. Классовая система, материки, не признающие существование соседей. Война всегда являлась единственным ответом на любую попытку международных взаимоотношений. Война велась между соседями, между разными странами, внутри королевских дворов и отдельно взятых городов. Солдаты и наемники стали единственной профессией, позволяющей заработать хотя бы горсть монет. В эту эпоху родился мой Мастер. С рождения физически слабый, но достаточно ловкий, он нашел для себя иную рабочую стезю.

Уже через несколько лет, когда он всерьез занялся своим ремеслом, о нем пошла молва, как о лучшем Карманнике и Воре во всех Тринадцати Королевствах. Слухи, как им и следует, были весьма преувеличены, но Мастеру льстило подобное внимание. Он радовался и кичился своими достижениями, соглашаясь на более сложные задания. Гильдии воришек, благодаря работе моего Мастера, стали разрастаться, у них появлялась небольшая власть, средства к существованию и возможность влиять на события городских масштабов. Удивительно, как всего один Вор смог изменить судьбу нескольких стран!

Но его триумф и известность сыграли злую шутку с Мастером. Он стал так велик, что на него объявили охоту все Тринадцать Королевств. Всю свою жизнь он мечтал превратиться в величайшую легенду этого мира, но любовь сгубила его, как это часто бывает. Враги отыскали единственную женщину, чувства к которой оказались острее расчетливого разума. Мастер отправился к ней на помощь, еще не понимая, что попадает в ловушку.

— Его пленили и отправили в Карцер Экзостум, — прошептал Тень. — Вот почему тогда я ощутил непередаваемый наплыв эмоций, стоило мне только там оказаться. Место, где он предался скорби, ярости и отпустил все это, понимая, что никогда не простит предательство.

— Верно подмечено, — согласился Атхан’Вель. Мы спустились достаточно глубоко и я вдруг ощутил, что притяжение земли изменилось. Оно стало таким суровым, что притягивало меня, будто я носил тяжелые железные латы, а поверхность под ногами была магнитной. — Вижу твое замешательство, Мастер Кир, мы спустились на 667 этаж, с каждым следующим шагом движение будет все труднее, но вы справитесь. Мы выйдем из этой пещеры только на 699 этаже — так быстрее всего будет добраться к 700. Поверьте, вы вряд ли хотите рассматривать местность вокруг: там нет ничего примечательного, кроме страдающих душ, молящих безразличных богов об искуплении.

Я согласно кивнул и продолжил двигаться за Атхан’Велем. Тень с тревогой посмотрел на меня. Судя по его мыслям — притяжение мешало только игрокам, мой спутник не чувствовал никаких осложнений. Атхан’Вель продолжил свой рассказ:

— Думаю вы знаете, что произошло дальше. Мастер провел в Карцер Экзостум больше четырехсот дней. Вначале они задумали казнить легендарного воришку. Позже стали бояться, что если выведут его на площадь, то спровоцируют восстание. Они страшились его героической легенды, очень популярной среди простолюдинов. Им хотелось заморить его голодом или отравить. А потом, они просто забыли о Мастере. Он сидел в персональной «коробке», которую и камерой-то нельзя назвать, напротив железной двери и терял остатки разума вместе с надеждой когда-либо освободиться. Вначале он тратил остатки гордости, сохраняя молчание и предаваясь мыслям о побеге и мести, но после растерял весь нажитой лоск и стал разговаривать с тьмой, тенями и тишиной. Они стали для него единственным друзьями, единственными собеседниками.

Почему никто не решался спасти его? Почему никто не поднимал восстания? Почему среди воров не нашлось достойных последователей его мастерства? Думаю, сам Мастер бы не смог ответить на эти вопросы. Он надеялся, а потом перестал, как часто бывает с теми, кто оказался в тюрьме, забытый, брошенный, лишенный всего на свете. Когда он дошел до своего предела, когда в сердце Мастера больше не осталось ничего, кроме пустоты, он пожелал присоединиться к Теням. Пожелал стать с ними одним целым. Мне кажется, ему не хотелось умирать, как обычному человеку и он хотел даже в смерти остаться легендой.

— Тени ответили ему, — я знал эту историю, потому что и сам был Мастером Теней.

— Не просто ответили, Мастер Кир. Они приняли его. Такого раньше не происходило, никто так честно и с любовью не говорил с тенями, тьмой и тишиной. Существа куда более древние, чем наша планета, чем само время — они приняли его желание. Но не захотели, чтобы их избранник сгинул в поганом месте, носившем название Карцер Экзостум. Они подарили ему могущество, с помощью которого Великий Вор Теней бежал. С помощью которого он смог отомстить. Власти Тринадцати Королевств пытались остановить его, но тщетно. Подобно ночному кошмару он пронесся по всем континентам, заглянул во все сокровищницы и забрал все, о чем мечтал. Награбленное он спрятал в одинокой Башне Теней, куда не раз приходили армии королевств.

Но самое смешное — они так и не смогли взять его твердыню в осаду. Ругались, бились друг с другом и забывали причину, ради чего собирались у подножия Башни Теней. Так глупо было наблюдать за их идиотскими поступками и безумными распрями.

— Что случилось с той женщиной, что предала его? — решил спросить я, когда Атхан’Вель замолчал.

— О, она. Он не смог убить ее, не смог нанести финальный удар. Его клинок, не знающий промаха, вынырнул из глубокой тени и коснулся острейшей сталью прекрасного белого мрамора шеи. Одно движение — и месть была бы завершена, но его рука дрогнула и убралась прочь. Смалодушничал ли он? Я часто раздумывал над этим раньше, но решил, что дело совсем не в этом. Он мечтал обладать ей когда-то, но нельзя забирать женское сердце против воли. Мастер знал это, поэтому отступил. Вы удивитесь — но она прожила долгую и достаточно счастливую жизнь. Я проследил за этим, как просил меня Мастер. В конце концов, даже мне не удалось ее защитить — наш мир столкнулся с испытанием, которое не мог выдержать.

— Эпоха, — заключили мы с Тенью.

— Для нашего мира это было слишком жестокая проверка. Думаю, почти никто даже не пытался «пройти» ее, как полагалось. Мы стали заложниками силы, которая появилась из ниоткуда и открыла для людей безграничные возможности. Я помню, как один за другим пали Тринадцать Королевств и не осталось больше никого.

Пришельцам не пришлось даже ничего предпринимать. Мы сами уничтожили себя до того, как наступил третий глобальный этап. Позже мы узнали, что это была одна из самых быстрых Эпох за всю историю формирования. Поражение на втором глобальном этапе. Думаю, если бы в нашем мире все еще оставался мастер — он смог бы объединить людей.

— Но он исчез? — действительно, куда мог свалить Мастер Теней до того, как в мир нагрянула эпоха?

— Да. Забрал с собой последователей и покинул грешный мир навеки. В основном воров, преступников и наемников. «Сливки общества», как он их называл. Те, кто поклялся ему в верности и отправились следом. Он обучил их всему, что знал сам и ответил на призыв, пришедший извне. Отправился туда, где его талантам нашлось куда лучшее применение. Правда, платой за это были все сокровища, которые он успел украсть в Тринадцати Королевствах, но Мастер сказал, что дело того стоило.