Старшая жена. Любовь после измены

Дома его встретила тишина и приятные запахи, доносившиеся из кухни. В это время няня обычно водила Тамерлана на вечернюю прогулку. Рустам прошел в гостиную, снял с себя пиджак и, расстегнув запонки, принялся подворачивать рукава рубашки.

– Угадай, кто? – она подкралась сзади и закрыла ему глаза ладошками.

– Даже не знаю, - Рустам накрыл ее пальцы своими и ласково погладил. – Может, это моя любимая девочка?

Он услышал ее звонкий, беззаботный смех и в следующую секунду она обняла его со спины и прижалась так, будто сто лет не видела.

– Любимый, - прошептала Томирис. – Я так соскучилась. Голодный?

– Да, - как довольный кот, объевшийся сметаны, ответил он.

– У меня все готово. Как ты любишь. Мой руки и проходи.

Рустаму нравилось, что она готовит для него. У Томирис это прекрасно получалось, и она уже наизусть знала его любимые блюда. Внезапно он вспомнил, что Айлин уже давно этго не делала, уступив место за плитой домрбаотнице Раушан. Айлин, конечно, тоже умела, но делала это без особого энтузиазма. По крайне мере, ему так казалось. А Томирис готовила с любовью, чтобы сделать ему приятно.

– Твой куырдак* просто чудо, - расхваливал Рустам. – Как ты это делаешь?

– Это мой маленький женский секретик, - игриво пролепетала Томи и села ему на колени, обняв за шею.

Рустама повело от ее открытости, красоты, голоса и запаха. Он провел сильной ладонью по ее обнаженному бедру. Томи заерзала на нем и прогнулась в спине, как соблазнительная пантера.

– Ты хочешь прямо здесь? – шепнула она на ушко.

– Когда возвращается Тамерлан? – спросил Рустам и прикусил кожу на ее шее.

– Через час.

– Тогда пойдем наверх, - он резко поднял ее на руки и понес в спальню.

Рустам проснулся в одиночестве. Схватил телефон с прикроватной тумбочки, посмотрел на часы и чертыхнулся. Он проспал больше часа, а это значит, что скоро надо уезжать. Мужчина вспомнил, что они с Томирис вытворяли на шелковых простынях. Какая же она все-таки гибкая, страстная и сексуальная. Он знал, что до него у Томи были отношения с ровесником. Какой-то студентик-неудачник стал у нее первым. Но Томирис однажды сказала, что именно Рустам раскрыл в ней женщину. Но разве не это хочет услышать мужчина?

Рустам тщательно принял душ – нельзя было, чтобы дома жена услышала запах другой женщины. Затем он спустился в гостиную, где Томи уже ждала его с Тамерланом. Лишь только увидев отца, сын побежал к нему с радостным криком «Папа присел», от которого Рустам просто таял. Дети – его слабость и уязвимое место. Он действительно очень хотел сына – продолжателя рода и фамилии. И сейчас, играя с малышом, смотря на его улыбку и слыша задорный детский смех, он был по-настоящему счастлив.

Но время неумолимо летело вперед. И вот уже Томи стояла на крыльце с Тамерланом на руках и махала Рустаму рукой.

– Папочка скоро приедет, малыш, - сказала она сыну, а у Рустама внутри все сжалость от осознания того, что два-три часа рядом с любимыми людьми – это слишком мало. Но он не мог остаться.

В машине Рустам вернул обручальное кольцо на место. Ехали молча, хотя он чувствовал, как Улан поглядывает на него в зеркало заднего вида. Он понимал, что его водитель такое не одобряет, потому что однажды он ему признался, что однолюб. Но у самого Рустама сложилось по-другому – он любил двух женщин одновременно, и сейчас он уезжал от одной, чтобы приехать к другой.

– Папулечка приехал! – у входной двери на него налетела Лаура. – Мы тебя заждались. Хотели устроить тебе показ.

– Что за показ?
– Рустам прижал младшенькую к груди, поцеловал в макушку и вдохнул ее аромат. Такая маленькая и ласковая у него девочка, подумал он.

– Привет, милый, - Айлин вышла встречать мужа. На лице играла спокойная, умиротворенная улыбка. Жена подошла и поцеловала его в щеку. – Ужинать будешь?

– Нет. Поел на встрече, - он ответил на ее нежность таким же коротким поцелуем. – Как прошел день?

– О, прекрасно. Мы сегодня весь день ездили по магазинам, покупали все, что нужно для поездки в Англию, - Айлин приобняла мужа и вместе они зашли в гостиную.- Девочки сказали, что не лягут, пока тебе все не покажут.

– Папочка, - в комнату ворвалась Анель и обняла Рустама. – Как дела? А мы, представляешь, маме купили платье на ваш праздник. Такое шикаааарное, - восхищенно протянула девочка.

– Да, но я тебе его не покажу, потому что хочу увидеть твою реакцию на вечере, - жена игриво ущипнула его за бок и снова поцеловала. Он так давно знал ее, что понял, к чему все эти ее уловки.

– Даже не сомневаюсь, что оно шикарное, - отозвался Рустам, садясь на диван.

Лаура тут же пробралась к нему под крылышко, заглянула ему в глаза и пролепетала:

– Только, пожалуйста, не ругайся, что мы много потратили.

– Ну, конечно, не буду, - Рустам погладил дочку по щеке, - Но ты хитрая лиса. И мужу твоему не повезет.

– Ха! Зачем мне муж, если у меня есть такой папа, как ты! – засмеялась младшенькая и торжественно взмахнула руками, - Внимание! Первая модель! Смотри, папочка, какое у Анельки красивое платье.

Девочки – такие девочки, думал Рустам. Что в 15 лет, что в 28, что в 37. Им хочется быть красивыми и любимыми. А все его девочки – такие разные, но особенные и по-своему любимые. Глядя на счастливые лица Айлин, Анель и Лауры, глава семьи понял, что совсем запутался в своих чувствах и желаниях. Ему было одинаково хорошо и спокойно как в этом доме с женой и дочками, так и в другом – с еще одной женой, пусть и не официальной, но любимой, и сыном. Какой-то порочный замкнутый круг.. И нет из него выхода.

Пока Айлин была в душе, Рустам лежал на кровати, смотрел в потолок и думал о том, что же ему делать со всей этой непонятной ситуации, в которую он сам себя загнал. Он не хотел терять ни одну свою семью, но понимал, что рано или поздно одна точно узнает о другой. Впервые мужчина, который делал миллионы на заправках, руководил крупной компанией и мастерски просчитывал шаги в бизнесе, не знал, что делать с личной жизнью. Он повернулся на бок и услышал, как открылась дверь в ванную. Айлин вышла в пеньюаре жемчужного цвета с черным кружевным пояском под грудью. Она легла рядом и, прижавшись телом, ласково поцеловала в шею. Но Рустам так устал за весь день, что чувствовал, как вот-вот провалится в сон.