Старшая жена. Любовь после измены

– Встань!
– приказал он. – Встань!

Но Томирис только плакала, еще крепче ухватившись за брюки мужчины.

– Я тебе не изменяла! Я клянусь тебе. Моя вина только в том, что я пришла туда.

– Ты совсем дурра, если думаешь, что я поверю. Я не увидел на твоем лице страха или отвращения, когда ты раздевалась!

Рустам сам поднял ее и крепко схватил за предплечья. Он был настолько взбешен, что изо всех сил тряс Томирис.

– Мне говорили, что ты шлюха! А я как попугай повторял, что люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. Только тебя!
– рыдала она. – Это была ошибка молодости, но я его не убивала. Он сам…

– А к брату его тоже не ты пришла?

– У нас ничего не было. Он меня отпустил, - задыхаясь, проговорила она.

– Чем же ты его не устроила? – ядовито усмехнулся Рустам.

– Я сказала ему, что беременна, - призналась Томирис, глотая слезы.

Рустама на секунду замер, услышав новость. Он ослабил хватку и Томирис вновь упала к его ногам. Она зажимала рот ладонью, а по щекам бежали без остановки слезы.

– Восемь недель. Я узнала, когда ты был в командировке. Я ничего не почувствовала, потому что после рождения Тамерлана у меня сбился цилк. А когда поняла, что что-то не так, сделала тест и пошла к врачу. У нас будет ребенок, Рустам.

Мужчина еле дышал от душившей его ярости и горечи от предательства. Теперь он сам оказался на месте обманутого мужа. Как там говорила Айлин: рога на пол-Алматы? Преданный предатель, подумал он и едва на взвыл от осознания того, в какую глубокую яму загнал себя и всех, кого любил.

– Я не верю, что это мой ребенок, - отрезал Рустам, схватив со стола ключи от машины.

Он вылетел из дома и быстро направился к машине. Томирис побежала за ним, крича ему вслед:

– Рустам! Рустам! Это твой ребенок. Твой! Я ни с кем не была. Клянусь тебе! Я люблю тебя.

– Я не хочу тебя видеть, уйди! – бросил он, садясь в машину.

Томирис догнала ему, открыла дверь и ловко запрыгнула на переднее пассажирское сидение.

– Прошу тебя, давай поговорим. Я могу чем угодно поклясться, что не изменяла.

Рустам завел машину и нажал на газ.

– Куда мы едем?

– В гостиницу, - рявкнул Рустам.

– В какую гостиницу? Зачем? – испуганно распахнула глаза Томи.

– Оставлю тебя там. В таунхауз ты больше не вернешься. Домработница соберет твои вещи. Сына я заберу.

– Нет, ты не можешь так со мной поступить! Я – мать твоего сына. Он останется со мной.

– Ты говоришь, те люди в Астане были страшными? Так я еще страшнее, Томирис. Если разбудить во мне зверя. Я сказал, что Тамерлан останется со мной. Значит, он останется.

– Ты не сделаешь этого! Нет! – белугой завыла токал. – Я его мама, он не сможет без меня.

– Сможет. Он и так постоянно с няней. А ты чем занимаешься? Бегаешь к любовнику!

– Я не изменяла тебе.

– Просто скажи: чего тебе не хватало? Я все для тебя делал. Все эти три года.

– Я люблю тебя.

– Больше не говори мне этого! – Рустам повернулся к Томи и закричал на весь салон. – Не хочу этого слышать. Ты никого не любишь, кроме себя! И я видимо тоже! Я жену потерял из-за тебя. Дочерей потерял. Ради такой шлюхи, как ты!

Рустам бы продолжил кричать дальше, но острая боль пронзила его сердце, словно смоченная ядом стрела. Он отпустил руль и перестал контролировать ситуацию.

– Рустааам! Мы разобьёмся!
– услышал он вой любовницы.

Последний крик в никуда, а затем вдруг сильный громкий удар и темнота, как черная, густая, холодная ночь.

Глава 38

Рустам

Веки задрожали от яркого белого света, так что волей-неволей пришлось открыть глаза. Рустам помнил сильную боль в сердце и машинально приложил руку к груди. Но сейчас он уже ничего не чувствовал – ни боли, ни злости, ни ненависти. Мужчина дышал спокойно и ровно, сердце билось в прежнем, здоровом ритме, а сам он был цел и невредим. Что же все это было? Сон?

– Эй ты! Чего разлегся? Вставай давай! – услышал он сварливый старческий голос. – Натворят черти что, а ты потом расхлебывай.

– Что за…- хотел выругаться Рустам, но получил тростью по ноге.

– Рот заставлю прополоскать! Вставай, я сказал, - грозно скомандовал дед.

Рустам сел на траве, которая приятно щекотала ступни. Он осмотрел себя и удивился: легкие белые брюки и простая, свободная белая рубашка. Странная для него одежда.

– Ну что сидишь? Теряем время!

Мужчина поднял голову и увидел перед собой своего деда Валихана Мустафина, умершего много лет назад, когда Рустам еще учился в школе. Тот был ученым, профессором, занимался разработкой нефтяных месторождений. Даже в девяносто ходил бодрячком, но опирался на трость.

– Ата (каз.-дедушка)?! Я…умер? – смутился Рустам.

Дедушка опустил голову и, посмотрев на внука с хитрым прищуром, ответил вопросом:

– А ты как думаешь?

– Видимо да, - мужчина положил руки на колени и опустил голову.- Вы пришли за мной?

– Я пришел сказать тебе, что ты дурак, - голос деда звучал рядом. Рустам вздрогнул, повернул голову направо и увидел аташку рядом. Он тоже сидел на траве, выятянув ноги.

– Знаю, - обреченно вздохнул мужчина.

– Не знаешь. Какой позор на мою седую голову! – аташка постукивает тростью.
– Ты облажался по всем фронтам. Там наверху, - показывает он пальцем в небо, - тобой очень не довольны. А я в первую очередь. И чего тебе не сиделось спокойно? На подвиги потянуло, да?

Рустам молчал и не знал, что сказать. А еще вдруг стало обидно, что время его пришло. Он-то надеялся пожить еще. Но раз уж наверху так решили.

– Чего молчишь? Я спрашиваю, чего тебе не сиделось спокойно? Жена, дети, дом, деньги…Эх ты, итті? баласы! (итті? (собачий) баласы (ребенок) – щенок)

– Ата! – воскликнул Рустам.

– Ты что, Рустамка, думал, я ругаться не умею? Умею! Еще не так. Просто ты меня помнишь старым и добрым. А надо было тебя этой тростью да по голой заднице, а не конфеты подсовывать тайком от родителей. Вторая жена! Токал! Большего бреда не слышал. В наше время за это сажали. А вы, молодежь, совсем с ума посходили, про какие-то древние обычаи вспомнили. Ну давайте, дорогие, пересаживайтесь с машин на лошадей, живите в юртах, будьте кочевниками и пасите баранов. Тьфу, - нервно бросил Валихан-ата. – Я видел, как в степь пришел прогресс. Я сам работал на этот прогресс. Ради чего? Ради того, чтобы вы откатились на две века назад?! Позор! Какой позор!