Старший дознаватель

Выходя из помещения дежурной части я думал, что мои приключения на сегодня закончились, но очень сильно ошибся.

Около десяти часов утра в наш подвал, судя по шуму, спустилась большая группа людей, но они свернули не в мой закуток, где располагались туалет, кабинет заместителя по тылу, которого я в последний раз видел недели две назад и бывшую Ленинскую комнату, а в сторону кабинета роты ППС и группы «по тяжким». Решив, что это пепеэсников «выдернули» на службу в неурочное время, я продолжил работать — надо было перебрать все, отписанные мне дела и материалы и наметить план работы на ближайшие десять дней, ибо не хотелось к десятому ноября вместо премии получить выговор.

Возле комнаты ППС очень громко орали, и я не выдержал, выглянул в коридор, чтобы сказать парням, что я думаю о их поведении, но… очень осторожно втянулся обратно в свой закуток и плотно прикрыл дверь. Очень хотелось выключить свет и закрыться изнутри, изобразив, что «никого нет дома», но, в последний момент я решил от этого воздержаться. Оказалось, что орут не у комнаты ППС, а у, распахнутой настежь, двери в кабинет «тяжких», и, судя по всему, стоящий в толпе хорошо одетых, начальственного вида людей, начальник Дорожного РОВД полковник Дронов там не звезда первой величины, а так, что-то невразумительное. Такие люди могли и в моем кабинете дверь вырвать, а если застанут меня здесь, запершегося и сидящего в темноте, выйдет несколько неудобно. Лучшим выходом для меня было погрузится в работу, что я и сделал. Через несколько минут в мою дверь аккуратно постучали, сердце ухнуло вниз, в сторону пяток, но, на половине пути остановилось. Эти люди бы не стучали, а вошли бы сразу.

— Паша, к тебе можно? — на пороге стоял старший лейтенант милиции Клименко Алексей, новый старший группы по раскрытию преступлений против личности, срочно назначенный на место выбывшего по независящим от него обстоятельствам, капитана Олега Князева: — А то меня из кабинета моего выгнали.

— Конечно, Леха, заходи. — я включил электрический чайник и поставил на стол чашки, проявляя гостеприимство: — Что там у вас происходит?

— Приехали из Кемерово и из областной управы…- воровато оглядевшись по сторонам, Алексей зашептал мне в самое ухо, стараясь не касаться ничего, измазанными типографской краской: — По душу Князя. Меня выгнали, а в кабинет двух экспертов-криминалистов загнали, мне кажется, что «пальцы» Олежкины ищут.

Ух ты! Все-таки, наш «горячий ножик», проходя через кафе, как через масло, успел где-то полапать предметы обстановки. Я разлил кипяток по чашкам, помакал один пакетик заварки на двоих и задумался. В принципе, мне это ничем не грозит. Если Князь действительно, оставил где-то в кафе свои пальцы, гнать его будут по все стране, пока не загоняют и станет ему совсем не до меня. И даже если он попытается дать на меня показания, его вряд ли будет кто-то слушать, слишком много он натворил, встав на путь криминальных разборок. А вот Руслан Конев, в случае, если Князь захочет рассказать, с чего начался конфликт с кемеровскими бандосами, становиться весьма токсичным типом. И если его возьмут за жабры, и он даст показания на меня… Ой-ёй, что будет. Честное слово, первой моей мыслью были подсчеты, как быстро я смогу реализовать свои активы и свалить за границу, благо до нее километров четыреста пятьдесят или около того.

Как я и предполагал, дверь в кабинет распахнулась без звука, упыри прилетели на свет — на пороге появился барственный мужчина в хорошем костюме.

— Я же говорил, Олег Владимирович, что у тебя личный состав ни хера не работает! — тип в костюме попытался шагнуть в кабинет, но застрял у порога, так как мое логово — это настоящая нора, тесная и негостеприимная для непрошенных гостей.

В коридоре показалась злая физиономия начальника Дорожного РОВД полковника милиции Дронова Олега Владимировича. Увидев «любимого руководителя» я встал со стула, и, изобразив строевую стойку, доложил, глядя через плечо чужого «пиджака».

— Товарищ полковник, в связи с тем, что сегодня, не считаясь с личным временем, я работаю с шести часов утра, позволил себе «технический перерыв» сроком на пятнадцать минут. Исполняющий обязанности дознавателя Громов.

— Да где вы там работаете? Чаи целыми днями распиваете, и вообще, надо проверить, что у тебя там за чай…

«Пиджак» почти вырвал из рук Клименко чашку, сунул туда нос и, недовольно поджав губы, поставил чай на стол.

— Что с утра сделал, Громов? — по глазам начальника я понял, что он мне простит любое бравое вранье, лишь бы я на нем не попался.

— С шести утра я задержал трех человек, злостно уклоняющихся от явки на допрос в отдел дознания и доставил их в РОВД…

— И где эти три человека, как бы на них посмотреть? — язвительно протянул «пиджак», но я его продолжал игнорировать, глядя в глаза своему начальнику.

— Ответь. — разрешил Дронов.

— В половину восьмого они помещены в камеру РОВД и записаны в журнал формы восемь за отделом дознания. Куда их потом девоч… дознаватели дели, я не знаю, у меня своей работы полно.

— Пойду проверю, что там за людей он притащил. — неизвестный мне начальник развернулся и двинулся из подвала наверх. Я пожал плечами и вопросительно посмотрел на начальника РОВД.

— Надеюсь, ты действительно кого-то привез. — полковник пожал мне руку и двинулся догонять своего визави.

— Пойду я, наверное, похоже, что мой кабинет освободился. — Алексей одним долгим глотком допил чай, к которому он не прикасался пока у нас над душами стояли командиры и осторожно двинулся к своему кабинету, зацепив пальцем за угол двери, осторожно ее потянул на себя. Я из любопытства двинулся за Клименко. Посетители вывернули весь кабинет группы «по тяжким», пытаясь, спустя столько времени, отыскать отпечатки беглого капитана. Большая недоработка милиции, что отсутствует отпечатки пальцев сотрудников в архивах или личных делах, поэтому сегодня эксперты из управления, или из Кемерово, щедро сыпали черным порошком по всяким неожиданным местам, типа обратной стороны дверцы сейфа или нижней поверхности подлокотника сейфа. Естественно, никто эти черные пятна за собой не убрал, насвинячили и ушли, хреновы небожители. Оставив Алексея сокрушался по поводу устроенного незваными гостями, я коротко пробормотав слова искреннего сочувствия, вернулся к себе в каморку.

Сейчас, по идее, гости незваные, будут отлавливать Руслана, чтобы снять отпечатки с него, дабы отделить снятые в кабинете отпечатки Руслана от… И тут я в голос заржал, не выдержав пафоса и помпы произошедшего только что действа. Кто-то из высоких кабинетов явно недодумал. Пригнали лучших экспертов из нашего или Кемеровского областных управлений, примчались суда областные опера, уверен, что в моем кабинете пытался строить нашего начальника РОВД, как минимум, полковник из нашей управы, то есть силы великие бросили, а результат то выйдет нулевой, ибо половина «старых» обитателей кабинета «убойщиков» мирно лежат на кладбище, спакойненько предаваясь гнилостным изменениям. Цинично и гадко рассуждаю, скажите вы? Наверное, но это жизнь, с ее вечным кружением колес Сансары.

И самое главное, ни Плотников Дмитрий, ни Варенников Сергей, невинно убиенные в кафе «неизвестным киллером», по факту кровавой мясорубки в кафе, ни каким образом не являются по данному делу подозреваемыми, а, следовательно, никто не даст разрешения на эксгумацию героев. А даже если родня согласится на это дело, то потребуется все искусство опытных экспертов-криминалистов, чтобы снять различимые отпечатки с пальцев рук парней.

Сегодня вечером надо встретить Руслана на его работе, чтобы предупредить его о возможном вызове на допрос.

После того, как беглый Олег Князев сильно сократил численность кемеровской группы вымогателей, наш бравый судебный исполнитель переселился из подвала ломбарда домой. От немедленного возвращения домой родственников Руслана я с трудом отговорил. Хотя это и маловероятно, но теоретически кто-то ушлый или умный мог и связать исчезновение и, последовавшее за этим, возвращение родни бывшего оперативника в квартиру, по месту постоянной регистрации с датой убийства. Может быть я дую на воду, обжегшись на молоке, но если бы я допрашивал маму и тетю Руслана, которым очень сложно объяснить, когда лучше молчать, чем говорить, я бы привязал гражданина Руслана Конева к событиям в соседней области, хотя это не прямые доказательства, но очень-очень серьезные косвенные улики.