Стартовая площадка – Земля

После этого слегка небрежного замечания тон юноши Колчина начинает постепенно тяжелеть:

— Вот вы, Ксения Юрьевна, говорите, что нам много чего от правительства понадобится. Всё правильно. И выглядит вроде ровно. Правительство нам будет помогать и вроде бы заслуженно получит за это бонус. Только для того, чтобы что-то оценить, надо сравнить. С кем нас можно сопоставить?

Очевидно, что сейчас до невежливости прямо скажет этот мальчик. Нетрудно догадаться, о чём речь пойдёт.

— Разумеется, с Роскосмосом. И сразу становится ясно, что вы ставите нас в дискриминационное положение. Загоняете в гетто. Роскосмосу деньги дают? Дают. В этом году двести шестьдесят миллиардов. Разрешения, лицензии и все нужные преференции? У Роскосмоса, как в Греции, есть всё. Нужен Байконур? Правительство ежегодно отстёгивает Казахстану энную сумму в валюте…

— Сто пятнадцать миллионов долларов в год, — мгновенно врезается со справкой ещё один юноша. Перед ним табличка: «Марк Хрустов».

Колчин жестом его одобряет и продолжает:

— Эти деньги платит Роскосмос? Нет, хозяйничает он, а платит правительство. Если Роскосмос получает какие-то доходы, он отдаёт их стране? Нет, он тут же закрывает ими свои нужды.

— Он платит с них налоги, — если можно вставить палку в колесо, то почему нет.

— Кстати, о налогах. Применяется ли к Роскосмосу специальный налоговый режим?

Мне-то откуда знать, я не налоговик, но снова отвечает юноша Марк:

— Применяется, — говорит негромко, но слышат все.

— Итак, — юноша делает заключительные выводы, — что получается в итоге? Денег нам выделили сущие копейки. Режим наибольшего благоприятствования, как у Роскосмоса, у нас отсутствует. Я надеюсь, что будет, но потребительское отношение к нам со стороны правительства мои надежды обесценивает.

— У вас пока ещё репутации нет, Виктор.

Разве я не права?

— У Роскосмоса её тоже нет! — Колчин чеканит фразу, словно из тяжёлого металла.

И никто не может возразить. У меня точно слов нет, особо похвастаться Роскосмосу реально нечем.

— В любом случае, Ксения Юрьевна, мы действительно нуждаемся в подробном и чётко прописанном соглашении между Агентством и правительством. Но сразу заявляю: на виртуальные деньги Агентство не согласится. Мы — некоммерческий проект и ЗПИФ создали не от хорошей жизни. Нам приходится повышать ставки, но не надо этим злоупотреблять. Хотите вложиться — вкладывайтесь, а рэкетом заниматься не надо.

Последние слова Колчина снова заставляют щёки розоветь. В который уже раз за сегодня.

18 июня, воскресенье, время 19:10.

Село Березняки, мастерская «Всадников».

— Даже не знаю, что сказать, Вить, — Борис, из второй волны командиров, что сменила ушедших в армию Виталия и Валеру, задумчиво тасует бумаги на столе. — По деньгам довольно скучно, еле-еле в плюс выходим, хотя знаешь, жизнь бьёт ключом, но не в том смысле, что по голове.

— Однако о страшных убытках, которыми нас когда-то пугал пред, речи не идёт?

Борис весело переглянулся с Егором, привольно расположившемся на самодельной скамье со спинкой. Оба смеются.

Хорошо здесь. Кабинет главного в мастерских совсем не похож на зализанные и мажорные столичные офисы с холёными секретаршами. Через два больших окна яркий дневной свет привольно заливает просторную комнату. Левой стороной к ним стоит большой письменный стол, за которым восседает Борис. Никакого ряда столов, образующих букву «Т», нет. Здесь заседать не принято, все вопросы решаются быстро и на ходу. Или не спешно, в течение многих дней, с обсуждениями на рыбалке, конной прогулке, а то и в цехе около станков.

— За счёт чего выползаете?

— Больше за счёт строительной бригады. И вот сейчас два рейсовых дилижанса в райцентр запустили…

Улыбаюсь. Это я уже знаю. На автостанции надоумили идти на площадь, там-де карету мне до Березняков подадут. Ага, подали, ржу про себя. Дилижанс порадовал своим видом, вместимостью и жизнерадостными пассажирами. В основном тётушками, моментально меня признавшими и зажавшими мою тушку своими могучими телесами на многоместном сиденье. Которое вдруг оказалось узким, хотя со стороны представлялось способным вместить даже не такого, как я.

Попытались провезти бесплатно. За рулём, то бишь за поводьями сидел Санёк, парень из «Всадников». Не хотел брать за проезд.

— Саша, ты просто не понимаешь, как мне приятно заплатить тебе, — возражал я очень горячо. — Почувствовать, что наша идея — вот она, в реальности. Прямо глазам не верю, вроде недавно только мечтали об этом, и вот оно, передо мной.

Так что всучил ему двести рублей, двукратно против тарифа. И доехал весело, чуть ли не под песни весёлых березняковских тёток. В селе Саня в свою очередь отвесил мне жест уважения, отвёз до самого места, хотя конечная остановка у сельсовета.

Оставшаяся пара тёток, коим оказалось по пути, немедленно зычнейшими воплями вызвала бабушку Серафиму. И еле успевшего спрыгнуть с подножки меня утопили в своих объятиях бабуля и незаконная жена Алиса.

Тряхнув головой, изгоняю из неё картинки жаркой встречи. Алиска немедленно затащила меня в баню. Как в анекдоте, заодно и помылся…

— Дом отдыха не организовали ещё?

— Пока разворачиваем. Там у нас сейчас как бы вторая база. Потренируемся, коней выгуляем, что-нибудь построим. Конюшня есть уже. Сейчас второй домик достраиваем. Они у нас четырёхместные, плюс детская.

— Ты надолго к нам, Вить? — встревает Егор.

— На недельку вырвался. У студентов сейчас сессия, так что мои дела встали. Потом не знаю, когда приеду, у меня лето обещает быть очень горячим.

И непредсказуемым, это я про себя добавляю. То заседание ЗПИФ под конец поперчил Бушуев.

— Зря ты так с ними, Виктор, — такое мне замечание сделал уже на выходе. — Ты по сути вроде прав, но чересчур резко с ними обошёлся.

— Правительственные круги — незнакомая мне тусовка, Станислав Алексеевич. Кто там знает, какая стратегия самая выигрышная? К тому же они первые начали. Вы же понимаете, что они хотели развести меня?

— Понимаю, понимаю, — проректор похлопал меня по плечу. — Поэтому и говорю, что ты прав по сути. Форма отказа подкачала.

Немного поразмышляв, выдвинул версию:

— Надо было сказать: «мы вам позвоним» или «зайдите через месяц»?

Отсмеявшись, проректор согласился.

Намёк ясен. Минфин может затаить на мои показавшиеся им грубыми слова. Посмотрим. Министерство финансов — не единственный свет в окошке.

Отбрасываю воспоминания, возвращаюсь к парням:

— Вам надо собственное производство открывать. Для начала простую мебель: табуретки, кресла. Можно какие-нибудь корзинки плести, вдруг выстрелит. А я о чём-нибудь серьёзном для вас тоже подумаю.