Старый новый мир

«Лучше молчи и не привлекай к себе внимания. Завтра ты получишь ответы на все свои вопросы.»

Не знаю чей человек постоянно пробирался в мою голову, но что-то успокаивающее и авторитетное было в нём. Несмотря всю неоднозначность моей ситуации, я хотел доверять ему. При этом крупногабаритный боец, стоящий за моей спиной, ножом разрезал пластиковые путы на моих руках в знак честной сделки.

– Ладно, посмотрим, что будет дальше.

Глава 24

Землю укрывало плотное одеяло тумана. Мы скакали по лесам и полям уже несколько дней, прерываясь лишь на короткие остановки и ночные стоянки. За всё это время молчуны не проронили ни одного слова, упрямо продолжая общаться между собой при помощи ментальных посланий. Нас постоянно преследовали стычки разной степени ожесточённости: иногда удавалось отбиться от двигающихся на нас монстров несколькими ружейными залпами, но в другие случаи сражение оканчивалось потерями от волны тварей, заливающей нас мясным потоком. За время длительного похода мы понесли потери в виде четверых раненных воинов и двух трупов. Несмотря на наше стремительное продвижение, тела погибших воинов мы забирали с собой. Удивительно, но даже после тяжёлых ранений и перед смертью эта лесная группа не проронила ни одного слова, несмотря на сильнейшую боль.

Когда лесной массив закончился, то мы вышли из сплошной зелёной стены. Наша группа в три десятка человек вышла из леса длинной колонной на крепких и выносливых лошадях. К каждому четырёхногому скакуну были приторочены сумки и тюки с трофеями. После долгого перехода лошади тяжело дышали, превращая дыхание в белёсые облачка на холодном воздухе.

Перед нашей длинной колонной развернулась стена из серых невысоких гор. Их зубчатые верхушки были будто вырезанные топором. На верхушках с большим трудом можно было увидеть искусно замаскированные позиции с наблюдателями. Тем легко могли расположиться одинокие снайперские пары и полноценные пулемётные группы. Мне удалось заметить всего две точки, одна из которых обнаружилась исключительно случайно – из-за простого блика линзы на фоне солнечных лучей.

Что-то подсказывало мне, что горные позиции были отнюдь не передовыми. Перед горами была широкая полоса без единого растения, не считая невысокой зелёной травы, способной скрыть разве что полевую мышь. Скорее всего в лесу и без того расположилось несколько «секретов», которые давно были должны сообщить о приближении отряда обвешанных оружием всадников.

Командир отряда, высокий, с обветренными суровым холодом лицом, подняла руку, и колонна как по щелчку замедлила ход. Он проскакал вперёд и вытянул из чехла на груди бинокль, после чего всмотрелся в скалы впереди. Там, прямо среди мощных камней, мелькнуло несколько бликов стекла – на приближение всадников ответил наблюдательный пост. Прошло всего несколько секунд, после чего войско продолжило двигаться по известной только молчунам тропе. Нам постоянно приходилось поворачивать, выводя необычную линию копытами скакунов.

Чем ближе мы приближались к скрытому за горными пиками пристанищу, тем больше открывалось частей обороны этого места. Что-то подсказывало мне, что мы успели пройти густо заминированные поля, а теперь встретили проволочные заграждения, затянутые сетью под цвет камня, затем выбитые в камнях позиции для крупнокалиберных пулемётов, капониры для бронетехники, укрытые под навесами. Выше, прямо на уступах коней, стояли мощные зенитные установки, длинные стволы которых были подняты к чистому голубому небу.

Последней преградой перед самой скрытой базой, являлись ворота. Массивные, созданные из толстой стали, врезанные прямиком в серый скальный массив. Над воротами мерцали мелкими диодами камеры.

Откуда-то сверху послышалось жужжание четырёх мелких моторов нависшего над головами дрона. Мне захотелось дёрнуться, уйти из возможной зоны поражения снаряда. Пусть в Африке мы и не использовали дроны в таком страшном количестве, как это было в Новороссии, но даже так жизненно важные рефлексы сработали просто моментально. Впрочем, «птичка» сразу отлетела в сторону, перестав угрожающе нависать со смертоносным гранатным снарядом над головой.

Раздался скрежет внутренних механизмов, и ворота раскрылись. За ними стоял ещё один фильтрационный блок, представленный бетонной коробкой, внутрь которой смотрели сопла огнемётов. Выходило, что если противник смог бы прорваться за ворота, то наткнулся бы на вторую линию обороны горных укреплений, способных легко уничтожить резвых нападавших, превратив их в кровавую поджаренную кашу.

Глубокое горное ущелье сжимало базу с двух сторон, словно каменные тиски. Высокие скалы, покрытые редкими соснами, бросали на территорию длинные тени, создавая естественную маскировку.

Первое, что бросалось в глаза на открытой территории межгорной базы, так это многоярусные укрепления, встроенные прямо в горные склоны. На уступах стояли пулемётные гнёзда, прикрытые мешками с песком и маскировочными сетями.

Лагерь можно было легко назвать полноценным городом. Помимо бесконечно огромных железобетонных укреплений, здесь стояли полноценные складские помещения, арсеналы, жилые помещения и даже конюшня.

Нас встретил ещё один отряд гарнизонных бойцов. Часть перехватила у бойцов поводья коней, которых повели в сторону длинного вытянутого здания, со стороны которого слышалось яростное ржание множества лошадиных глоток.

«Иди за мной!»

Я спрыгнул с седла своего скакуна и направился за главой отряда. Мужчина был одним из немногих во всём отряде и гарнизоне, кто не носил скрывающей личности балаклавой. Воин, оставив на коне всё своё тяжёлое снаряжение, после чего двинулся куда-то вглубь большого лагеря. Казалось, что раньше лагерь на этом месте находилась полноценная военная база или даже небольшой городок со всей необходимой для жизни инфраструктуры.

Я шёл за широкой спиной командира не меньше десяти минут, постоянно проходя между зданий и сворачивая углы. Нам на встречу постоянно встречались люди в разнообразной камуфлированной форме. Часть из них двигалась по одиночке, другие передвигались парами. Однако же, в отличии от отряда, который принял меня прямиком в лесу, никто здесь не носил балаклавы. Открытые лица позволяли обнаружить, что среди жителей лагеря встречались как мужчины, так и женщины.

Прошло немало времени перед тем, как мы вышли к большому плацу, где прямо сейчас тренировались несколько десятков, а может и сотен человек. Часть из них старательно выполняла физические упражнения, другие полноценно погрузились в тренировочные рукопашные схватки в полном контакте, несмотря на боль, кровь и усталость. Однако всё больше меня интересовали не они, а примерно с полторы дюжины магов. Они использовали весь свой магический потенциал, отправляя одно за одним боевое заклинание в громадных размеров бетонные плиты. Маги выкладывались на полную, медленно, но верно кроша в серую бетонную крошку.

Один из магов интересовал меня больше других. Все остальные его товарищи по необычному боевому искусству пользовались для атаки только лишь элементальной магией, наиболее простой для освоения в новых условиях, а чем-то другим. Даже в отдалении в пятнадцать метров я ощущал отголоски заклинаний, разбивающихся о бетонные плиты.

– Твою-то душу…

Я вздохнул, рассматривая зарождающееся заклинание в руках неизвестного человека в капюшоне. Обычно, когда заклинание только готовится в руках мага, то визуально можно заметить едва различимые след – искры, снежинки, мелкие всполохи. Здесь же ситуация была совсем иной. Сей маг сильно отличался от остальных магов, ведь вокруг его рук вились тёмные всполохи, то покрывающие руки до самого плеча, то вновь откатываясь обратно к ладоням. Чувствовалась, что магия была инородной, странной, ощущаемой всем телом. Я видел, как исине чёрная мощь выходила из его тела. Её нельзя было заметить обычным взглядом и только магическое зрение позволяло заметить его.