Старый Свет. Книга 4. Флигель-Адъютант

– Какие у нас сроки? – Я отмахнулся от табачного дыма, которым этот рыцарь плаща и кинжала дышал мне прямо в лицо.

– Сроки? Да чё-орт знает, какая блажь в его царственную голову постучится. Тут ведь понимаешь, он вроде как и вундеркинд, а вроде и дитё малое. Анализ, синтез, дедукция, индукция – что угодно, академиков в тупик ставит! Маститые юристы и экономисты шляпу снимают. Но зато в бытовых, житейских вопросах полный пр…

– Профан?

– Именно, профан. В общем, побудешь его старшим братишкой, пока не пообвыкнется. Ну и на Ясмину эту посмотрите. Наследник нужен империи как воздух! Или наследница. А лучше сразу двое или трое. И плевать, кем будет жена, не старый режим! Главное, чтобы из хорошей семьи, не скомпрометированная. Ну, понимаешь. Если из народа – это прекрасно, демократично. Если дворянка – тоже хорошо, дань традиции.

– Ты как бабка старая, Феликс, – не выдержал я. – Может, ещё свечку им подержишь?

– Да хоть дедка! Знаешь, – он одной затяжкой докурил сигарету, затушил о ботинок и сунул окурок в щель дивана, – у меня нервы ни к чёрту. Понимаешь, сейчас, конечно, на величество не так всё завязано, как в первый год, но… Случись что – не поедет ли империя в тартарары? А если мы надавим на чувство долга и ответственность, и отговорим его – не поедет ли крыша у императора? И снова, не потеряем ли мы тогда империю?

Мне его жалко не было, если честно. Его – в смысле Феликса. Нервы у него, надо же! Барышня кисейная.

– Нужно занести документы в канцелярию, – сказал я. – И если ещё раз ухватишь меня подобным образом, то я тебе точно бок прострелю. У меня тоже нервы ни к чёрту.

– Ладно, пошли. – Он встал, кивнул мне ещё раз на диван, покрытый тканью, и мы вышли в коридор.

Две молоденькие горничные в чёрных платьях и белых передничках, проходившие мимо, удивлённо на нас воззрились, но Карский состроил дикую рожу и шикнул на них. Девушки пискнули и скрылись с глаз долой.

– Эх, где мои семнадцать лет… – тоскливо пробормотал разведчик. – Пойдём изводить канцеляристов.

Глава 3 Украсть императора

Я сидел на кухне и беззвучно смеялся. Это было форменное издевательство!

Не откладывая дела в долгий ящик, наведался в ту комнатку с диваном сразу же после визита в канцелярию и выгреб тайник подчистую. Оружие, деньги, документы, одежда – всё это было запаковано в отличные брезентовые сумки, удобные и для переноски, и для того, чтобы навьючить их на лошадей, например. Правда, пришлось привлечь к переноске добычи Кузьму – целый полковник, гружёный, как мул, мог вызвать вопросы.

И вот теперь за окном царила непроглядная летняя аркаимская ночь, и я при свете керосиновой лампы разглядывал всё, что приготовили нам государевы люди, и здорово веселился.

Чёрные книжечки паспортов, на обложках которых гордо реяли имперские орлы, и вызвали у меня приступы гомерического хохота. Наверняка виноват был Феликс – кто ещё мог придумать для нас такие дурацкие имена?

Иван Царёв и Сергей Волков! Проходимец Карский явно читал мои «Натальские рассказы», я там тоже проводил параллели с народными сказками. Иван Царевич и Серый Волк, каково? Мерзавец, как есть мерзавец!

Моя фотография была с Южного континента: небритость, загар, отросшие волосы. Ну, точно, скорее всего, кто-то из тамошних агентов, притворявшихся журналистами, снял меня на приёме у архиепископа Стааля по случаю заключения мира. А фото императора, то есть Ивана Ивановича Царёва, было изящно подретушировано. В нём заключался вариант маскировки внешности юного монарха: полубокс вместо роскошной шевелюры, короткая борода вместо идеально выбритого подбородка, слегка неровная, кажется, выстриженная правая бровь. Если ещё и одеть как-нибудь нехарактерно, то никому и в голову не придёт, что этот лихой, хулиганистого вида молодой человек с сумасшедшими глазами является монархом великой страны.

– Ты чего не спишь? – показалась в дверном проёме Лиза. – Я проснулась, а тебя рядом нет. Думала, у тебя опять…

Порой среди ночи я просыпался, обливаясь холодным потом и скрежеща зубами, а сердце билось о рёбра так, будто хотело сбежать к чёрту. В такие ночи мне снились малыши-кафры, марширующие с винтовками в руках по руслу высохшей реки, или игра в морской бой в гавани Сан-Риоля, или оборона приморского городишки под названием Бубырь, или штурм Клёна. Но рядом с Лизонькой такое случалось всё реже и реже.

– Нет, солнце моё, нет. Прости, что напугал, просто…

– Тебя возвращают на службу? – Она подошла, зябко поводя плечами, и вдруг села ко мне на колени, прижалась, спрятав лицо на груди. – Я думала, война кончилась и мы как в сказке будем жить-поживать да добра наживать.

Я тяжко вздохнул и погладил её по спине, ощущая гладкость кожи сквозь невесомый пеньюар:

– Как в сказке, точно. Только эта сказка не про меня.

– А про кого?

– Про Ивана-царевича, который очень рано стал царём, потому что батюшку его убили злые люди, и матушку тоже, и всех старших сестёр, и братьев-кузенов, и вообще… Некому было больше царём становиться. И он не успел насовершать подвигов, сразиться со Змеем Горынычем, сходить за тридевять земель в тридесятое царство за тем – не знаю чем. И найти свою Василису Премудрую тоже не успел. И теперь ему очень-очень плохо.

Лиза заглянула мне в глаза:

– Ты о ком сейчас говоришь?

– Вчера меня назначили флигель-адъютантом, – выдохнул я.

– Господи! – Она обняла меня крепко-крепко, а потом спросила: – Ты мне не сказал, чтобы не портить вечер?

Какая она у меня всё-таки… Другая бы от счастья прыгала – как же, суженый теперь полковник и член ближней императорской свиты! А Лиза всё поняла. Таких, как я, за красивые глаза на подобные должности не назначают. Она уже после мундира начала догадываться, сразу утром. Просто не спрашивала, надеялась, что всё образуется.

– И надолго ты уедешь? – Глаза Лизы заблестели. – И скоро?

Я просто не мог выдавить из себя нужные и правдивые слова, а потому крепко обнял её и проговорил:

– Сегодня ведь был прекрасный вечер, правда? И у нас ещё будут такие вечера, я тебе обещаю. Нет, я тебе клянусь!

– То есть утром? И сам не знаешь, на сколько? – Любимая вдруг улыбнулась. – Ну, тогда у нас есть время до утра.

Через мгновение я почувствовал вкус её губ, нежные пальцы в моих волосах, ладное, стройное тело близко-близко, и успел пожалеть о том, что утро так скоро.

* * *

Как украсть императора из дворца? Чёрт его знает! Я вообще никогда не был специалистом по кражам. Особенно по похищениям людей. Вся надежда была на то, что во внутреннем флигеле дворца, где раньше располагались покои императрицы и принцесс, теперь идёт ремонт, и этим можно будет воспользоваться. По крайней мере, одна идея у меня имелась.

Во дворец я прибыл чуть ли не на рассвете. Императорские вензеля на погонах прямым текстом говорили охране – это флигель-адъютант его величества. И заходить к государю в любое время дня и ночи – моё священное право. Тем более я был первым человеком, который занял такую специфическую должность в Новой империи, и придворная камарилья не очень-то понимала, как ко мне относиться и какие танцы вокруг танцевать.