Статьи, рассказы, наброски (сборник)
Шрифт:
На что ему ответили гробовым молчанием. А секретарь укома, помолчав, сказал фельдшеру такие слова:
– Пройдемте, гражданин, на минутку ко мне.
При слове "гражданин" Талалыкина несколько передернуло.
Дверь прикрыли, и секретарь, заложив руки в карманы штанов, молвил такое:
– Тут ваше заявление есть о вступлении в партию.
– Как же, как же, - ответил Талалыкин, предчувствуя недоброе и прикрывая ладошкою фонарь.
– Вы ушиблись?
– подозрительно ласково спросил секретарь.
– М...
– Довольно, - неприятным голосом прервал секретарь, - достаточно. Вы не попадаете под знамена!
– Но почему же?
– мертвея, спросил Талалыкин.
Вместо ответа секретарь указал пальцем на цветной фонарь.
Талалыкин ничего не сказал. Он повесил голову и удалился из укома.
Раз и навсегда.
* Михаил Булгаков. Война воды с железом
Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
OCR Гуцев В.Н.
Часть 1-я
КАК ЭТО НАЧАЛОСЬ?
Это не водники, а грехо-водники! Честное слово. Замечена была такая история: как только нужно ехать нашему железнодорожнику куда-нибудь по воде, дают ему место или на корме, или в люке, или в трюме, и едет транспортник как поросенок.
Долго наше начальство терпело надругательства над личностями железнодорожного транспорта, но наконец его терпение лопнуло.
Один начальник вызвал к себе другого начальника рангом поменьше и сказал ему такое:
– Что ж они, издеваются, что ли?
– Так точно.
– Они думают, вероятно, что транспортники какие-нибудь ослы, которые в трюмах будут ездить?
– Надо полагать-с.
– А вот я им по-по-полагаю! Они у меня поездиют... Напишите-ка, Алексей Алексеевич, бумажку.
– Слушаю.
И получена была такая бумажка:
"Из Саратова. Всем ДС, ДН, ДЧ, СЧ, СМ, КР, С, К, Д. Ввиду того, что управление госпароходством предоставляет проезд железнодорожникам в вышеупомянутых местах, с получением сего предлагается работникам водного транспорта, едущим по разовым билетам, предоставлять место только в поездах с теплушками, отнюдь не допуская их в вагоны 3-го класса". Следуют подписи.
Часть 2-я
БРАТСКИЙ ПРИЕМ
Водник явился в соответствующее железнодорожное место получать билет.
– Вам что?
– спросило его железнодорожное лицо и хмуро глянуло на якоря на пуговицах.
– Мне бы билетик до Тамбова, - ответил мореплаватель.
Железнодорожное лицо хищно обрадовалось.
– Ах, вам билетик? Очень приятно! Присаживайтесь. Родственников желаете, наверно, навестить? Соскучились... Хе-хе. Кульер, стакан чаю гражданину воднику. Ну, как у вас в Тихих океанах, все ли благополучно?
– Покорнейше благодарим, - ответил потомок Христофора Колумба, - мы больше в Самару плаваем.
Мне бы в скором поезде, если можно...– Как же, как же, обязательно! У меня, правда, циркулярик есть, чтобы вам, морским волкам, только в теплушках места давать, но для такого симпатичного представителя стихии, как вы, можно сделать исключение. Вы ведь привыкли там, на ваших броненосцах, в кают-компаниях всяких, хи-хи. Кстати, моя теща на днях в Самару ездила, так ее, божью старушку, в трюм засадили на мешки. Так и гнила дама до самой Самары.
– Мы этому не причинны.
– Ну конечно, конечно. Так вот получите, пожалуйста. Замечательное местечко. Сидеть можете, курящее, просторно и отдельно. Кульер, проводи господина адмирала!
Водник прочитал резолюцию, покачнулся, глаза вытаращил и сказал:
– Большое мирси!
Было написано:
"Выдать ему одно место в сартире второго класса до Тамбова".
Часть 3-я
ДРАМА В ВАГОНЕ
В коридоре мягкого вагона скорого поезда стоял хвост с полотенцами и зубными щетками, взъерошенный и злобный.
– Ничего не понимаю, - бормотал передовой гражданин, переминаясь с ноги на ногу.
– С самого Саратова залез какой-то фрукт и не выходит!
– Это наглость!
– крикнула какая-то дама в хвосте, - я полчаса жду.
– Мы, сударыня, три часа уже ждем, - отозвался печальный голос впереди, - и то молчок. А терпения нету...
– Я думаю, что он самоубийством покончил, - встревожился чей-то голос.
– Такие вещи бывают; двери надо ломать.
– Кондуктор! Кондуктор!
– Постойте-ка, постойте, тише...
Хвост стих. И сквозь стук колес донеслось глухое пение.
По морям, по морям
Нынче здесь, завтра там
пел приятный глухой бас. Хвост взвыл сразу:
– Это неслыханное нахальство! Он поет, оказывается!
– Кондуктор!!
Хвост разломился и поднял страшный грохот в лакированную дверь. Та распахнулась, и в накуренном узком пространстве предстал симпатичный человек с якорями и папиросой.
– Вам чего?
– спросил он сконфуженно.
– Как "чего"? Как "чего"?!
– Как это так "чего"?!
– Вы долго собираетесь сидеть здесь?
– ядовито спросил передовой, размахивая полотенцем.
– До Тамбова, - смущенно ответил пассажир.
– Это сумасшедший!
– завизжали сзади женские голоса.
– Выплевывайтесь вон!!
Пассажир побагровел и растерянно забормотал:
– Да нельзя мне выплюнуться, я бы и рад. Обштрахуют, у меня билет сюды.
– Кондуктор, кондуктор, кондуктор...
ЭПИЛОГ
В Аткарске писали протокол, а рабкор "Гудка", иронически усмехаясь, за соседним столом писал корреспонденцию в "Гудок" и закончил ее словами:
"Когда же кончится братоубийственная война воды с железом?"
* Михаил Булгаков. Сентиментальный водолей