Статья Пятая

А затем я поняла, что спальный мешок был только один.

– Как я понимаю, раздеваться не стоит?
– У меня кружилась голова. Я зажмурила глаза.

– Как хочешь, - сказал он тихим голосом.

– Я только имела в виду на случай, если нам нужно будет быстро выбираться. Как вчера.

– Разумно.

"Заткнись и ложись", - приказала я себе. Но это было не так просто. Живот сводило от нервов. Я совершенно не понимала, как вести себя с Чейзом. Я начала тщательно продумывать каждое свое возможное действие, решать, как поставить ногу или шевельнуть рукой.

– Ты думаешь так громко, что у меня заболела голова.

Я старалась отвечать на его раздраженность той же монетой, и это помогло. С ним было легче, когда он вел себя грубо. Сложнее было, когда мы не спорили. Тогда я слишком явственно вспоминала о том, как бывало раньше.

– Ты ждешь персонального приглашения?
– спросил он.

– Оно не помешало бы, - ворчливым тоном признала я.

– Забирайся уже.

Я не смогла сдержать улыбку. Он был таким вежливым. Глубоко вздохнув, я легла рядом с ним, подложив под голову свой свитер.

Чейз театрально вздохнул. Его рука проскользнула мне под спину, и он сильно прижал меня к себе. Я чувствовала тепло его кожи через одежду, его дыхание в своих волосах. Мое сердце пустилось в галоп. Чейз застегнул спальный мешок, и, повинуясь порыву, я закинула колено на его бедро, а голову положила ему на плечо. Я слышала стук его сердца. Оно билось быстрее, чем я ожидала, и сильно.

Он прочистил горло. Дважды.

– Прости. Здесь немного тесновато. Надеюсь, ты не возражаешь.
– Я слегка шевельнула ногой, показывая, что имела в виду.

Он снова прокашлялся.

– Все в порядке.

– Тебе удобно?
– спросила я.

– Удобно, - коротко ответил он.

Щекой я ощущала твердость и притягательность его груди, а запах его - запах мыла и леса - помог мне расслабиться и одурманил меня. Каждая моя мышца ныла, натертые ноги рыдали, но все это отошло на второй план. Изнеможение ослабило мои барьеры. Я знала, что мне нужно быть острожной, находясь к нему так близко, но я ничего не могла с собой поделать. Наконец я почувствовала себя в безопасности. Ощутила спокойствие. Через несколько минут я даже перестала бояться, что МН найдет нас, - главным для меня было хоть немного поспать.

Чейз медленно вздохнул, и по тому, как поднялась его грудная клетка, он сразу показался мне больше человеком и меньше солдатом. Какая-то часть того одиночества, что давило мне на плечи весь день, исчезла. В какой-то миг я поняла, что хочу, чтобы он коснулся моего лица, моих волос, моей ладони, которая свободно лежала на его груди. Чтобы он подал мне хоть какой-то обнадеживающий знак, что все будет хорошо. Но он этого не сделал.

Долго и уныло провыл койот. Я непроизвольно поежилась.

– Что, если он...

– Никаких если. Я об этом позабочусь.
– Чейз помедлил, тихо вздохнул и прошептал: - Спи спокойно, Эмбер.
– И хоть земля была холодной и неровной, а джинсы, обхватывающие мои ноги, перекрутились, я провалилась в сон.

Глава 10

Началось все с того, что он слегка передернул плечами. На самом деле ничего необычного, но моя голова все еще лежала на его груди, и движение разбудило меня.

Тихий стон. Приглушенные звуки удушья. Я услышала, как что-то ударилось о землю - возможно, его кулак или пятка. Чейз оставался в спальном мешке только наполовину - это я могла сказать по свободе, с которой он двигался. Скользкая ткань громко зашуршала, когда он снова дернулся.

Я полностью высвободилась из спального мешка и села. Когда между нашими телами прошла волна холодного воздуха, у меня перехватило дыхание. Теперь Чейз был абсолютно неподвижен. Я подумала, что мое шевеление разбудило его, но внезапно он резко дернулся, повернувшись ко мне верхней частью туловища, а ноги его согнулись в коленях и оказались под моими.

Через нейлоновую ткань палатки пробивался лунный свет. Я увидела, что лицо Чейза было искажено от боли. Сцена того, как такой крупный мужчина корчился и дрожал от страха, заставила меня почувствовать, будто кто-то сжал мое сердце железным кулаком.

А потом он вскрикнул. Этот звук эхом отозвался в моих костях.

Какие бы сомнения у меня ни были до сих пор по поводу Чейза Дженнингса, в этот миг они испарились. Одно руку я положила на его плечо, другой дотронулась до щеки.

– Чейз, - прошептала я.

Его глаза, дикие и ошарашенные, широко распахнулись. В мгновение ока его рука обхватила меня за горло. Другая была отведена назад, готовая ударить.

Я не могла вдохнуть, чтобы закричать. Мое горло горело. Обжигая кожу, по щекам потекли слезы.

– Эмбер. Боже.
– Он выругался.

Затем он мгновенно выпустил меня. Отшатнулся, врезавшись спиной в несущую стену палатки, что всколыхнуло все сооружение. Ошарашенный, он попытался встать, но это у него тоже не получилось: приподнявшись, он ударился головой и потолочный шест и вынужден был пригнуться. Все его тело дрожало, как у дикого зверя, загнанного в клетку. Я не видела его лица, но слышала, что дышал он тяжело и прерывисто.

Мои руки, которые я подняла вверх в знаке капитуляции, дрожали. Я все еще чувствовала его ладонь на своем горле, чувствовала, как лихорадочно билась жилка на шее. Это напомнило мне о дубинке Рэндольфа. О моей уязвимости, в которой я сама же была виновата. Я отпрянула, ударившись об один из этих неудобных металлических шестов. Палатка снова содрогнулась.

– Прости, - слабым голосом произнесла я.

– Подожди. Я не...
– Он опустился на колени, потянулся к моему плечу, но замер в последний момент: он не доверял себе. Я закрыла ладонью рот, другой схватила себя за локоть. Крепко зажмурила глаза.

– Я сделал тебе больно?
– Его голос звенел от напряжения.

Я ничего не ответила, только быстро покачала головой. Я не хотела открывать глаза. Я не хотела видеть солдата: когда я ложилась спать, со мной был не он.

– Пожалуйста, прости. Я... Я не знал. Это был сон.
– Слова полились из него, и в них я слышала гремучую смесь страха и ненависти к самому себе.

Его ладони были так близко к моему телу, что я ощущала их жар. Очень медленно кончики его пальцев дотронулись до моей влажной щеки. Я рефлекторно отпрянула от этого прикосновения, каким бы нежным оно ни было.