Ставка больше, чем мир

– Ясно. Только это все цветочки, мужики. На днях вскрылись факты его секретной переписки с Абазой. Дурново кое-что очень занятное там нашел, с аглицким душком.

– Еще один подследственный из тени выполз? Не сиделось ему с Безобразовым у Байкала. А ты, Петрович, еще говорил, что у него высокое чувство самосохранения…

– Василий, а чему удивляться? Сейчас «безобразовцы» постараются нашу победу «отжать» по-полной. Тем более что «Семь Пудов» снова при делах. И он свято, искренне уверен, что победы русского флота – его неоспоримая заслуга. Макарову и мне он точно кровушки попьет. Короче, жить становится интересней, жить становится веселей.

– Типа того. Прав был товарищ Сталин. Почивать на лаврах нам точно не придется, хоть «крыши» у нас и не самые худые: у тебя Алексеев, у меня Мишкин, ну, а у Вадика – сам самодержец. Но. Если шибко захотят грохнуть – вальнут. Так что, господа-товарищи, мы теперь, как саперы перед минным полем. Значит, самое время нам «сверить часы» на ближайшее время. И первым для отчета слово получит наш главный царедворец… Петрович, походу к тебе просьба: больше так генерал-адмирала не величай. «Семь Пудов»… Боже упаси, ляпнешь где-нить прилюдно. Да и негоже грешить против истины. Он за время своей крайней парижской «командировки», чисто на глазок, если по последней фотографии в «Ниве» судить, не меньше чем полпуда еще нажрал. И, как пить дать, на достигнутом не успокоится. Как же – «герой-победитель»! Не главный архитектор Цусимы, как в нашем мирке было. Кстати, по ходу своего спича, Вадим, постарайся максимально подробно доложить про последнюю изюминку на торте: как и почему твоя благоверная умудрилась публично закатить скандал дяде Алеше из-за твоей скромной персоны. И еще. Как нам понимать его отсутствие в свите? Мы-то, грешные, посчитали, что он опять в фавор к Николаю входит. Подробненько расскажи, ибо чуйка подсказывает, что сейчас эта склока самый скользкий наш оселочек и есть. А для затравки изобрази нам в лицах, как и почему твой дорогой Ники слил инфу о нашем «пришествии» императрице. И как помешанная на мистике неврастеничка такую новость переварила? Хочу знать твое мнение и как свидетеля, и как медика. Откровенно говоря, хотя я и ждал от царя-батюшки чего-то подобного, рано или поздно, но попозже – было бы лучше. С какой точки зрения на это ни посмотреть.

– Не вопрос, Василий. Будет вам в лицах. Тем более что главной «изюминки» вы все равно пока не знаете, хотя про «дядю Влада» и Николашу – бешеного кобеля – уже сами упомянули. А что смешного, Петрович? Так Николая Николаевича горячие финские парни величают. Кстати, отдать ему должное надо. После убийства генерала Бобрикова он с чухонцами разобрался решительно и не церемонясь. С ходу ввел военное положение, и – понеслось по кочкам. Одних висельников под восемь десятков по приговорам полевых судов. Лепшая подруга финской аристократии Мария Федоровна до сих пор с ним не разговаривает. Однако генерал-губернаторство замирено, причем конкретно. Они там…

– Стоп! Так чего такого главного мы не знаем? – прервал Василий Вадиков экскурс в новейшую историю Финляндии. По тому, как он заметно напрягся, было понятно, что новые вводные относительно активности родни императора воспринимаются им весьма серьезно. Тем более если речь идет о фигурах такого калибра.

– Если коротко. Сладкая парочка, дядя Вова и Николаша, собралась произвести маленький, аккуратненький дворцовый переворотик. Руками гвардии, естественно. А меня перед этим разобрать на запчасти до самой говорящей головы. Дурново и Зубатов, не без помощи кой-каких ноу-хау дяди Фрида, гнойник обнаружили. А Николай лично вскрыл и выдавил. Оба деятеля каялись, целовали туфлю и клялись в вечной верности. Письменно.

– Что?! Прелестно… Твою ж ма-а-ать…

– Погоди, Петрович… Вадим, почему не доложил?

– Приказ, Василий Александрович. Он приказал. Причем сказал, что, в принципе, не возражает, когда я докладываю вам обо всех наших делах, но это – особый случай, дело семейное. И настоятельно просит меня на эту тему письменно не распространяться…

– Та-ак… давно чувствовал, что мы под колпаком. Порадовал. Хотя я не удивляюсь, Дурново и Плеве – не дураки. И что, душка Ники дядюшкам на самом деле поверил?

– Это вряд ли. Но, во-первых, он категорически не желает выносить сор из избы. А во-вторых, как я понимаю, он решил познакомиться с тобой и обсудить это тонкое дело. Владимира Александровича и его супругу Марию Павловну, а она-то, похоже, как раз и есть «главное мутило» в этой семейке, он из Питера уже спровадил. Тот долго выбирал – Варшавское или Тифлисское генерал-губернаторство принять, но, похоже, остановится на Варшаве.

– А Николашу «чухонского», или «черногорского»? Как его теперь правильно?

– А Николаша, Петрович, в отличие от Владимира Александровича, включил дурака. Приехал к Николаю со Станой, пали на колени. Икону с собой привез, на которой клялся, что ни сном, ни духом! Пьян был, бес попутал и прочее… Это при том, что подробные стенограммы его изречений Ники читал. Ну и что ты думаешь?

– Простил?!

– Не забыл, конечно. И что простил – это тоже вряд ли. Но, скажем так, – извинил. Во всяком случае, пока что высылка в Тьмутаракань ни Николаше, ни его черногорской пассии не грозит. Думаю, из-за большой политики он его не унасекомил. Никола Негош лично к нам в гости собирается, а у него еще одна из дочек – итальянская королева.

– Да, дела веселые в вашем гадюшнике…

* * *

Выслушав до конца рассказ Банщикова о вынужденном «посвящении» императрицы в тайну их пришествия, а также о засекреченной Николаем попытке госпереворота, Балк несколько минут хранил мрачное молчание. После чего, хмуро взглянув на «компаньонов по несчастью», тяжко вздохнул и, пробарабанив пальцами по столу, многозначительно изрек:

– Пипец, господа… Вокзал уехал, клоуны остались. С дамами Николаевичей что-то надо делать. Страшнее дурака – только дурак с инициативой. А страшнее его – такая же инициативная дура. А уж если пара таких идут дуплетом… Убирать их от царицы надо. И срочно. Иначе, кроме прочих нежданчиков, могут и Распутина подогнать.

Персонально к тебе, Вадим, у меня больше вопросов нет. Поскольку просто слов нет. Детский сад! Хотя, если Николай пока с дядюшками и своей маман в контрах – это не так уж и плохо. Но в связи с вновь открывшимися обстоятельствами у меня к вам обоим вопросик возник. И серьезный. Поэтому, прежде чем думать, как жить дальше, давайте-ка придем по нему к общему знаменателю. Нет возражений?.. Тогда излагаю пропозицию.

Во-первых. Согласны ли вы с тем, что, хотя за этот год напряга мы помогли матушке России отползти от края братоубийственной мясорубки, в довесок мы поспособствовали дворянству вообще и господам Романовым в частности усидеть на верхушке пищевой пирамиды? При этом наступив на горло не только революционерам-отморозкам и прочим бунтарям-экспроприаторам, но также вполне вменяемым, умным и патриотичным людям. Понимающим не хуже нашего, что жить под господством зажравшегося, паразитического класса народу уже невмоготу. Думаю, Вадюш, насмотревшись на нравы столичного дворянства и буржуазии, ты понял, что наш общий знакомый «успешный предприниматель и эффективный менеджер» Анатом и здешние существа типа Рябушинских – духовно-ментальные братья?

– Типа того…

– Василий, а ты что, лично революционный процесс возглавить хочешь?

– Боже упаси, Петрович. Пока просто расставляю акценты. Я вовсе не отметаю, что среди дворян есть и вполне разумные, дальновидные люди, понимающие не хуже нас, что так дальше жить нельзя. Если на горящие усадьбы отвечать лишь «столыпинскими галстуками», нагайками и залпами в упор, катастрофа неизбежна. Не сомневаюсь я и в том, что среди здешних российских буржуёв есть вменяемые и даже патриотичные люди. И раз мы выбрали консервативную сторону баррикад, путь реформ, то и на тех, и на других нам и нужно будет опираться. Если все с этим согласны, тогда продолжу.

Во-вторых. Петрович, как ты думаешь, какая последняя мысль у меня крутилась в башке, когда проф с Фрилансером меня к саркофагу подключали? Не в курсе? А я вот прекрасно ее помню: сразу тебе мозги вышибить или сперва – в тушку, а уж потом – контролечку… А чему удивляться, Вадик? И «задача, которую папа озвучил», тут совсем ни при чем. Вы себя хоть на минуту в моей шкуре представляли? С тобой-то, Петрович, все ясно и просто. Как с котелком без ручки. Тебе только дай «Микасу» утопить по принципу «D квадрат ?R»: «Давай-давай! Потом разберемся!» Да и с тобой, Вадик, не сильно сложнее: свалить из этого дерьма самому, но сперва к нам подлизаться да папаню потом сюда вытащить. Я представляю, как ты прифигел, когда ясно стало, что четвертый – это Фридлендер. А вот как мне все это?! Страны – нет. Всех, кого знал, с кем вместе под пулями на брюхе ползал, на караван ходил или к козлопасам на огонек, тоже нет. Прикончил их всех твой папик. Одним щелчком тумблера. Вопросик наводящий: я ему что-то должен?