Ставка на ведьму

– Да, - кивнул тот и продемонстрировал засушенную меж двух сплавленных стекол самую обыкновенную розу.

– Цветок?
– удивилась я.

– Один из тех, которые принесли в мою спальню, пропитанных сильнодействующим ядом, - пояснил принц.
– Истинного владельца роз, сама понимаешь, установить не представлялось возможным. Отец знает об этом, так что если показать, кому изначально принадлежал цветок и яд, для обвинения это будет более чем достаточно. Поскольку сам я заниматься расследованием не мог, отдал его Алистеру.

– И ты все это время носил цветок с собой?
– изумленно уставилась на Алистера я.

– Нет, конечно, - улыбнулся тот.
– Он в сейфе нашего номера хранился. Перед уходом оттуда только забрал.

– А-а…

– Ладно, не будем терять времени, - вернулся к главному принц.
– Как только переместимся, сразу распыляем антидот перед отцом и после предъявляем доказательства вашей невиновности. Все будем делать быстро, иначе эффект неожиданности провалится.

На этот раз перемещать нас должен был принц, ибо нам с Алистером путь во дворец был заказан. При этом пришлось накладывать на нас мощную экранирующую маскировку, чтобы охранная система дворца не заподозрила, что с его высочеством пришли беглые преступники.

И если мужчины были собраны и сосредоточены, я откровенно нервничала.

– Готовы?
– спросил Ооронд и не дожидаясь ответа, открыл портал.

Миг, и вместо подземной лаборатории мы очутились в просторном кабинете… нет, даже зале для переговоров. В паре шагов от нас на троне сидел его величество Аурус Третий Золотой прозванный Милосердным, а за длиннющим столом, инкрустированным перламутром и золотом, собрались советники.

– Что происходит?
– сурово вопросил король, а я с перепугу вскинула руку с зельем и пару раз нажала на разбрызгиватель.

Антидот попал точнехонько в рот его величеству, отчего тот поперхнулся и закашлялся. А мне еще страшнее стало, не дай бог задохнется!

– Стража!
– заорал опомнившийся первым канцлер.
– Его величество травят!!!

Ой ма-ама!

Но зря я боялась, доблестные воины помочь уже ничем не могли. Присутствующих в зале советников накрыло удушающее одеяло магической блокировки, а зал отсек защитный купол Алистера.

– Ооронд, какого демона ты творишь?!
– откашлявшись, прогрохотал король.

– Отец, ты должен нас выслушать, - твердо проговорил принц.
– Сейчас Лиана дала тебе антидот от усиливающего магическую силу и, одновременно, подавляющего волю зелья Красных драконов. Зелья, которое варила ведьма Гиора Кречета, непосредственного подчиненного сына Мариотта дю Шаваля, твоего канцлера и моего неудавшегося отравителя.

– Ложь!
– Опять закричал канцлер.
– Голословные обвинения!

– У нас есть доказательство, - взял слово Алистер и достал из внутреннего кармана розу.
– Вы ведь знаете, что это за цветок, ваше величество? Так вот сейчас у нас есть зелье, способное указать ее истинного владельца. Того, кто напитал ее ядом.

Я вложила в протянутую руку необходимый пузырек и нервно закусила губу. Вдруг я что-нибудь не учла? Вдруг зелье не получилось? Вот почему мы сначала его не проверили?

Но все мои волнения испарились, когда от обработанной составом розы потянулись алые нити. И все как одна они устремились к канцлеру.

– Клевета! Это все его темная ведьма подстроила!

– брызжа слюной и тщетно пытаясь подняться с кресла, взвыл дю Шаваль.

– У нас есть свидетель, образцы зелья для анализа, да и любое другое расследование покажет, что вы владелец этой улики.

– Расследование уже было, и оно показало, что Черные драконы заговорщики!

– Молчать!
– рявкнул король и поднялся.
– У меня действительно прояснилось в голове! И очень многое стало понятно. Дю Шаваль, ты признаешься виновным!

Канцлера в тот же миг охватил золотой вихрь, а спустя секунду вместо живого человека в кресле оказалась золотая статуя.

Так быстро?!

Я запоздало испуганно ойкнула. Ну ничего себе! Я, конечно, была готова к арестам и обвинениям, но не столь скоропалительным. Испуганные восклицания советников полностью разделяли мое состояние.

– С рода Арридоров снимаются все обвинения, - тем временем провозгласил король.
– Кречетов заключить под арест и выяснить степень причастности к заговору. Так же предоставить перечень фамилий, которым эти красные морды спаивали зелье. И кому не спаивали, тоже предоставить! Я хочу знать, кого они считали опасным и полезным, а кого нет.

Каждое слово короля ложилось на висевшую перед ним позолоченную бумагу, словно прожигая лист. В конце он приложил перстень вместо печати и заключил:

– Мое слово закон.

После этого бумага свернулась трубочкой и исчезла во вспышке. И даже дышать сразу стало как-то легче. Может из-за того, что нас оправдали и все получилось, а может быть из-за того, что Алистер снял все наложенные щиты.

Перепуганные и ошарашенные советники сразу повскакивали с кресел и наперебой стали заверять короля в своей лояльности. А в следующий миг в зал ворвалась королевская стража и мир вокруг окончательно превратился в хаос. Мне только и оставалось, что прижиматься к Алистеру и ждать, когда это наконец закончится.

Благо, ждать пришлось недолго: очередной громогласный крик короля: «Во-о-он!» заставил всех успокоиться, замолчать и быстро-быстро, бочком-бочком поспешить из зала. А то мало ли? Золотая статуя канцлера весьма недвусмысленно намекала на то, что его величество не в духе и именно сейчас скор на расправу.

– И подготовьте мне список указов, которые я подписал за последний месяц!
– вдогонку уходящим крикнул король.
– Чую я, много вы мне там фигни на подпись понапихали, пока я из-за этих потравителей слабину дал!

– Да как можно, ваше величество!
– охнул кто-то.
– Да мы тоже жертвы…

– Вот список подготовите, жертвы, я и проверю! А сейчас все вон!

Не прошло и минуты, как зал для совещаний был пуст.

– Ну что, - его величество хмуро оглядел нас.
– Давайте, объясняйте мне, что, к Кахору, вообще происходит? Что-то и впрямь я последние пару недель все как в тумане помню.

Слово взял Ооронд. Сначала принц напомнил о покушении, с которого все началось. Потом рассказал о нескольких месяцах безуспешных поисков и как Красные драконы несколько раз пытались избавиться от Алистера. Ну а потом подробно поведал и о последних событиях, включая едва не состоявшуюся казнь своего друга.