Ставка на выбывание
Шрифт:
— Маня, главное вовремя об этом вспомнить.
— Молчи, — остановила она его. Скрестила руки на груди и насупилась. И без него прекрасно все понимала.
— Сколько?
Машка приложила пальцы к губам, будто боясь озвучить ответ.
— Около недели.
Виталя кашлянул, прочищая горло, но не заговорил, а только улыбнулся тихой непонятной улыбкой.
— Может, это просто… бывает же такое… — осторожно начала она.
— Не-не, Манюня, я думаю, мы уже приехали. Дофеячилась ты.
— Я дофеячилась? Это ты дофеячился. Маня, а давай так… Маня, а давай в душе… Маня, я ненавижу
сейчас не хватало.
— Счастье давит со всех сторон, я прям чувствую на своих плечах этот пресс. Так обычно в жизни и бывает.
— Ага. Только Маня решила, что она в этой жизни вообще может что-то решить!
Бажин рассмеялся:
— Вот.
— Что вот?
— Нашлась истинная причина твоих переживаний. И нервозности, и мнительности…повышенной тревожности, раздражения, и «ты, сволочь, меня не слышишь, не понимаешь, делаешь все, как тебе надо и не думаешь о моих чувствах». Чем там еще беременные страдают?
Чем больше Маша проникалась мыслью о возможной беременности, тем сильнее ее охватывала паника, хотя она всеми силами старалась ей не поддаваться. Может, рано еще паниковать.
— Ладно. Завтра тест сделаю, а там посмотрим.
— Сделай, — снова улыбнулся он той же странной улыбкой.
Когда Виталий приехал в офис, Коновалова и Маслов ждали его в переговорной.
— Роман Георгиевич где? — спросил он и, шумно захлопнув дверь, прошел к своему креслу.
— По нашему делу поехал, скоро будет, — ответил Олег.
— Хорошо. — Усевшись, Бажин положил раскрытые ладони на стол и окинул коллег внимательным взглядом. — Какие у нас новости? — спросил он, внутри настроившись на продуктивную мысленную работу.
— Изъяли документы по «Гросс-Инвест» и «Гросс-Финанс».
— Все вынесли?
— Все, что могли. Разумеется, по бумажке.
Бажин кивнул и посмотрел на Коновалову:
— Повесточку мне не оставили?
Ольга усмехнулась:
— Нет. Но повесточка, думаю, чуть позже будет. А по результатам допроса обвинение в отмывании денежных средств. Именно на это они, видимо, рассчитывают.
Обведя кабинет рассеянным взглядом, Виталий скучно вздохнул:
— Демоны. Очередная заказная компания. Разыгрывают все как по нотам. Это уже становится неинтересным.
— Юдин, наверное, подкинул эскашникам кое-какие факты. Теперь они хотят найти им документальное подтверждение, — заметила Ольга.
— Пусть ищут. Лишь бы голову не сломали во время своих поисков.
— Нет, ну это надо быть просто сумасшедшим, чтобы такое устроить, — сдержанно возмутился Маслов, сверкнув глазами. — Наши дочерние
компании являются прибыльными и не требую дополнительного финансирования. Это не однодневки какие-то. Надо официальное заявление давать.
— Вот и займись этим.
— Хорошо, — кивнул Маслов и записал что-то в свой ежедневник.
— Олег, мы по фонду что-то перевели уже?
Маслов оторвал взгляд от своих записей и нахмурился:
— По какому фонду?
— В РОСНАНО.
— Нет еще. Завтра должны.
— Это просто прекрасно. Что завтра должны. Были. Пусть теперь идут нахер.
— Как это? — встрепенулся Олег, оживившись взглядом.
— Так это. Ничего. Ни копейки.
Не переводить. Пока нам не вернут документы по «дочкам».— Я, кажется, улавливаю вашу мысль, Виталий Эдуардович, — улыбнулась Коновалова, чуть качнувшись в кресле.
— А я в этом и не сомневался. Скоро все всё уловят.
— Хочешь к нашим проблемам добавить еще проблем? — вздернул бровь Олег.
— Нет, Олега, — вздохнул Бажин, взял со стола авторучку и несколько раз щелкнул колпачком, — я хочу, чтобы заинтересованная в наших инвестициях сторона нашла возможность урегулировать данную ситуацию. Ты что думаешь, они на эти десять американских лямов, которые мы завтра должны отстегнуть, будут высокотехнологичные проекты разрабатывать?
— Конечно, нет.
— Ну. Там же уже все поделено и попилено. А денежек нет. И не будет. В пресс-релизе, Олег Валерьевич, нужно обязательно подчеркнуть, что возникшие обстоятельства могут оказать существенное негативное влияние на инвестиционную стратегию компании «Гросс». Понятно? И пусть они теперь друг другу глотки перегрызут, почему транш не пришел. И кто в этом виноват. Утром документики — вечером денежки, вечером документики — утром денежки. А мы подождем. Но подождем активно. Я понятно изъясняюсь? — Его прервал телефонный звонок.
Виталий сразу поднялся с кресла и отошел к окну, чтобы ответить, потому что звонила Маша. А она никогда не тревожила его по пустякам.
— Я согласна, — выпалила она, не дожидаясь от него какой-то приветственной фразы. — Я выйду за тебя замуж.
Виталий прерывисто вздохнул. Хотел спросить про тест на беременность, но не успел, потому что Машка снова торопливо заговорила:
— Тест я не делала и ничего еще не знаю. Но, как дура, по залету я точно не хочу. Запомни, что я согласилась сама. Неважно, сколько там будет полосочек. Ты слышишь? — дрожащим голосом спросила она, потому что Бажин все еще молчал. Испугалась, что говорит в пустоту. Повторить все это второй раз у нее не хватит смелости.
— Я запомнил, — сказал он, и Маша положила трубку.
Несколько секунд Виталий молчал, пребывая в легком приятном оцепенении.
— Значит, работаем в обычном режиме, — уточнил Маслов.
— В усиленном. Работаем, — бросил Бажин, срываясь с места и выходя из кабинета.
ГЛАВА 20
Маша шла по выложенной песчаником дорожке. Прохладный ветерок лип к щекам и трепал волосы, забираясь под снуд. Руки у нее продрогли, но внутри так горело, что хотелось распахнуть пальто и выпустить из себя немного этого удушающего жара. Сама не верила, что сказала это — согласилась замуж выйти за Бажина. Сумасшествие какое-то. Может, поспешила. Но все происходящее толкало именно к этому.
Так бывает, что решение приходит внезапно, словно ответ на мучавший вопрос кто-то нарочно подсовывает. Прогуливаясь по саду, Маша вспомнила, как начинала проект, как обсуждали первые наброски. Особых пожеланий у заказчика не было, но ей сказали, что он молодой одинокий мужчина. Только на это она и ориентировалась, а еще на то, что когда-нибудь у молодого одинокого мужчины обязательно появится семья, дети. Поэтому в саду решено было устроить лабиринт из кустарника, детки же так любят играть в прятки и салочки.