Стая демонов

Во мне поднимается волна внезапной зависти. Этот древний волк-оборотень знает о языке, который должен принадлежать мне, больше, чем я сама.

— Научишь меня? — спрашиваю я.

— Да, — говорит он.

Его предложение удивляет меня, так как оно гораздо щедрее, чем я ожидала.

— На самом деле, давай начнём с двух слов, которые тебе нужно знать, — говорит он. — Первое — это Grinta. Это связующее слово, призыв к принятию и доверию.

Роман использовал это слово, когда ждал, пока мои волки примут от него маскирующую руну.

— Grinta, — бормочу я.

— Тебе следует использовать его, когда ты восстанавливаешь свою связь с ними каждый день, — он склоняет голову набок, внезапно бросая вопросительный взгляд. — Я полагаю, ты восстанавливаешь свою связь каждый день, иначе они бы до сих пор не были с тобой.

— Да.

— Хорошо. Ещё одно слово, которое тебе следует знать, — Lesnay. Оно подскажет твоим волкам спрятаться, чтобы их не было видно.

Я тихо повторяю его, и слоги слетают с моего языка совершенно естественно.

— На сегодня это всё, — твердо говорит он. — Древний язык демонов лучше всего усваивается, когда с ним знакомишься. Я научу тебя большему, когда это станет уместно.

На это я ничего не могу ответить, кроме как:

— Спасибо. Я ценю это. Мои волки и наша связь только выиграют от нашего изначального языка.

Дорога, по которой мы ехали до сих пор, была одной из главных проселочных дорог в каньон, но теперь мы подъезжаем к тому месту, где заканчивается обычная дорога. Таня продолжает движение, хотя и более осторожно.

Прежде чем я успеваю спросить Романа о чём-нибудь ещё, Мама шевелится, бормоча что-то себе под нос.

Я наклоняюсь к ней ближе, и моё сердце сильно сжимается в груди, когда она бормочет:

— Нет, пожалуйста. Больше никаких демонов. Только не мою Нову. Пожалуйста… Нет…

Её голос дрожит, несмотря на то что звучит как тихий шёпот, а на лбу снова выступили капельки пота.

Я прижимаю ладонь к её щеке.

— Мама?

Моё внимание переключается на Малию, которая наклоняется и кладёт ладонь Маме на лоб. Малия задыхается, на её лице появляется затравленное выражение.

— Она страдает. Ей очень больно, но моя магия ей не помогает.

Психическое состояние Мамы всегда вызывает беспокойство, но мои инстинкты подсказывают мне, что здесь происходит нечто большее. Бледность её лица и слабый пульс, которые я ощущаю, когда прижимаю пальцы к её шее, подтверждают, что у неё не всё в порядке.

— Что ещё ты знаешь об этой силе ночных кошмаров? — спрашиваю я Романа, мой голос звучит настойчиво. — Ты сказал, что она может контролировать даже самых сильных сверхъестественных существ с помощью страха, но есть ли в этом что-то ещё? Может ли Рун сделать что-то более… постоянное?

Роман не отвечает, вместо этого наклоняется вперёд на своём сиденье и быстро осматривает ландшафт, который теперь представляет собой сплошную пустыню.

— Мы на границе территории орлов, — говорит он, полностью сосредоточившись на том, что ждет нас впереди. — Я чувствую…

— Роман! — огрызаюсь я. — Ответь на мой грёбаный вопрос. Мама бледная и потная. Она страдает, и я думаю, что она, возможно, всё ещё… в ловушке ночного кошмара? Это вообще возможно?

Сидящая за рулём Таня внезапно становится такой же взволнованной, как и я, её руки сжимают руль, когда она бросает сердитые взгляды на Романа, не отрывая взгляда от пейзажа впереди.

Внезапно он откидывается на спинку сиденья и поворачивается ко мне, по его лицу пробегает тёмная тень.

— Это вопрос на клятве на крови?

— Если это необходимо! — огрызаюсь я.

— Только если ты хочешь услышать неприятную правду, — огрызается он в ответ, и внезапная тень, промелькнувшая на его лице, заставляет меня остановиться, но ненадолго.

— Что ты от меня скрываешь? — требовательно спрашиваю я. — Что на самом деле происходит с Мамой прямо сейчас?

Роман сжимает челюсти.

— Я расцениваю это как вопрос о клятве на крови, потому что, если бы меня не заставили, я бы не стал причинять тебе столько беспокойства. Демон, владеющий силой ночного кошмара, может вытащить из глубин вашей души ваши худшие кошмары и заставить вас переживать их снова и снова, — говорит он. — Если он пожелает, он может убить свою жертву одним лишь страхом. Или он может оставить их в живых, полностью отдав на его милость, и они не смогут освободиться от образов, которые крутятся у них в голове. Именно такой исход он предвидел для всех вас в ту ночь, когда вы впервые встретились с ним.

Таня и Малия резко втягивают воздух, а Мама снова стонет, как будто заново переживает кошмары, созданные внутри неё Руном. Когда на её лице появляется страдальческое выражение, я протягиваю руку и крепко сжимаю её, бормоча нежные и, надеюсь, успокаивающие слова.

— Зачем ему это делать? — спрашиваю я. — Только для того, чтобы поиздеваться над нами? Что он получает от этого, кроме больной…

Я останавливаюсь. Потому что я уже знаю ответ на свой вопрос.

Моя рука, которой я касаюсь Маминой кожи, трепещет от её эмоций. Я всегда отключаю свою силу, когда вступаю в контакт со своей семьей. Сейчас я делаю это инстинктивно, даже не задумываясь об этом. Но если я позволю своей силе возрасти, пусть даже немного…

Мамин страх накатывает на меня мощной волной энергии, которую моя тёмная сторона впитывает, как сладкий нектар.

Я выключила её, и у меня скрутило живот.

— Таким образом, он становится сильнее, — говорю я. — Каким-то образом его сила позволяет ему воздействовать на Мамины страхи, не прикасаясь к ней.

Роман коротко кивает мне.

— Силу кошмара можно использовать по-разному, но это один из худших способов. Мы не узнаем наверняка, пока не вернёмся в Вегас, но я подозреваю, что там может быть много людей и, возможно, даже странных сверхъестественных существ, страдающих сейчас от того же недуга. Человеческие целители не будут иметь ни малейшего представления о том, что вызывает учащенный пульс или почему его жертвы впадают в кому, и я верю, что в конечном итоге это убьёт тех, кто не сможет освободиться самостоятельно.

Страх пронзает меня насквозь, холодный и острый. Мастер хотел, чтобы нас троих поглотили кошмары, которые сейчас убивают Маму. Он хотел жить за счёт силы наших страхов. Он сказал мне, что мой отец послал его — но не добровольно, что бы это на самом деле ни значило, — и он также подтвердил, что прошёл через врата между мирами только потому, что Король Демонов ушёл в самоволку.

Будь проклят этот Король Демонов. Всё это началось с его исчезновения.

— Скажи мне, что мы можем что-то сделать для Мамы, — выдавливаю я из себя отчаянные слова.