Стажер Ли Су Джин

— Это с чего ты такая заботливая? — с сомнением поинтересовался я.

От своих сокомандников я последний час в свою сторону ничего, кроме жалоб, не слышал.

Хотя… Покемоны вроде бы вообще не жаловались. Прыгают вместе с семилетними детьми, с таким же энтузиазмом. Если, конечно, мелкая Чан их хвосты не связывает.

— Я же видела, что ты бегал не меньше нас, — сказала Ю На. — Организовывал всё, с целой кучей родителей договаривался, с администрацией кафе порешал, за детьми следил, чтобы они с нами совсем не наглели. Ещё вон нашего шофера усадил, вместо нас артбуки продавать.

— Надо же, — удивлённо посмотрел я на девушку.

— Кстати, думаешь, у нас не будет проблем, что артбуками торгует Хён, а не мы?

— Я тоже об этом подумал, но оставлять вас одних не вариант, так что наш Хён теперь деньги за это получает, — ответил я. — Зарплата восемь тысяч вон в час — минималка по часовому труду в Корее.

— Прикольно у нас теперь и наёмный работник появился, растём, — уважительно покивала айдол. — А что, кстати, с темой в фан-клубе?

— С покупателями пока полный ноль, но в группе фотографию Хё Джин обсуждают так, словно у вас новый альбом вышел, — я всё-таки зашёл в тему, созданную с телефона Линь, и запостил туда одну из фотографий, притворившись ещё одним покупателем. — Если придут все, кто там сейчас флудит, то артбуков нам точно не хватит.

— Это если придут.

— Ага.

[Спустя ещё минуту]

— Слушай, а Витор в какой-то степени прав, — задумчиво сказал я, первым нарушив тишину. — Чем мы вообще тут целый день занимаемся? Нет, я понимаю, что шоу и всё в этом духе, но какое это имеет отношение к тренировкам?

— Если без твоих шуток о том, что нас так готовят к пенсии? — посмотрела на меня девушка с ухмылкой.

— Желательно.

— Ну-у, — протянула Ю На. — Это как раз связано с тем, зачем нашей группе так нужны права на твою песню.

Я с немым вопросом стал смотреть на агдан.

— Вкратце, — сделала она паузу. — Дела у нас в Эклипс — хреново.

— А если развёрнуто? — спросил я. — Вы же суперпопулярная группа, я сам видел, как при вашем первом появлении в агентстве все трейни пищали.

— Ты наши песни вообще никогда не слушал, да? — смотрела она на меня прищурившись, на что я только пожал плечами. — Мы до сих пор популярны только благодаря первому альбому… Ну, может, ещё пару песен из второго были неплохими. Но третий дебют даже не окупил затрат на его производство и сейчас у нас есть все перспективы провалить ещё и следующий выпуск альбома. Если это произойдёт, то в ближайшей перспективе компания будет рассматривать роспуск группы.

— Внутренние проблемы в группе? — сделал я догадку. В моём понимании остальные проблемы, особенно если о них известно, можно было решить.

— Нет, с девочками всё отлично, — махнула она рукой. — Ссоримся, миримся, но ничего серьёзного. Наш лидер за этим хорошо следит.

— Тогда что?

— У нас в компании сейчас с музыкой полная лажа, — вздохнула Ю На. — Хотя это сейчас ко всему Сеулу относится. У певицы, которая раньше писала нам музыку и тексты, перед вторым нашим дебютом закончился контракт. И как ты уже мог догадаться, продлевать она его не стала. Там какой-то скандал был с руководством, но я подробностей и сама не знаю.

— Допустим, но она же была у вас не одна? — с сомнением спросил я. — Да и что мешает найти композитора со стороны?

— А Рам, была нашей звездой, — улыбнулась девушка, словно что-то вспоминая, и добавила. — Гением.

Кстати, вот эту певицу я слышал. Она была сольным айдолом, и поисковик выдал мне её исполнение одним из первых, когда я решил проанализировать местную музыку. И да, очень даже неплохо, с всё тем же отставанием от К-попа моего времени лет на пять-семь, но слушать, как она поёт мне, действительно, понравилось.

— Ну допустим, она ушла. А остальные гении что, резко закончились?

— Как тебе сказать? Сейчас это общая тенденция по стране, — сделала она паузу и отпила из бутылки. — К-поп всего лет пять, как начал заметно набирать популярность, и соседние страны, как Китай и Япония, Тайвань, Индия тоже стали вкладывать огромные деньги в музыку, решив, что это отличная идея чтобы популяризировать свою культуру. Их государства вкладывает огромные ресурсы, финансируя развлекательные компании. А те в свою очередь, выкупают как раз тех, кто К-поп и пишет. Айдолов у них и своих хватает.

Ну что-то подобное происходило и в моём мире, хотя, возможно, здесь другой масштаб?

— Я почему-то думал, что как раз наше правительство сейчас вмешивается в работу развлекательных агентств дальше некуда, — заметил я, вспомнив свой же контракт.

— Вмешиваются, конечно, — уверенно согласилась девушка. — Ещё и возвели девиз «нести знамя халлю в другие страны» на новый уровень. Только направлено это вмешательство больше не на развитие, а на контроль. И это даже неплохо. В Корее К-поп — это как стихия: она появилась сама по себе, и сама по себе существует. Там, где в других странах компании создают люди с прошлым в бизнесе, у нас главы всех развлекательных агентств — это айдолы первых или вторых поколений.

— И пока правительство не вмешалось, в индустрии творился мрак. Ты должен был видеть ту ужасную статистику: каждый двадцатый айдол из второго и третьего поколений пытался или покончил с собой. Это же ужас: кабальные контракты без ограничений по времени, ужасное отношение внутри агентств, эскорт и спонсоры.

«Ну, как бы здесь тоже ничего нового» — подумал я, вспомнив свой прошлый мир. О страшилках, которые творились в индустрии, мне пересказывали истории, наверное, вообще все айдолы, с которыми я общался чуть больше, чем по работе.

— И вашу А Рам выкупили в другую страну? — спросил я, вернувшись к её проблеме.

— Нет, она на кого-то обиделась в индустрии и сейчас создаёт своё собственное агентство, здесь в Корее, но как композитор она закрыта для любых предложений извне, — развела она руками. — Ситуация сложилась так, что агентств становится всё больше, а композиторов в стране на всех не хватает. Заказы у самых топовых авторов забиты на полгода вперёд. Сейчас у нас, к примеру, есть две полноценной команды с оборудованными комнатами для звукозаписи и всего один композитор, который, вообще-то, не композитор, а…

Девушка выставила руку и на последней фразе загнула палец, став пародировать мужской голос.

— … давно уже музыкальный продюсер.

Загнула ещё один.

— У меня из-за вас творческое выгорание и депрессия.

Загнула следующий.

— Я что разорваться должен? Меня на вас всех не хватает.

Ещё палец.

— В задницу ваш К-поп, я пишу только трот для мужских исполнителей.

И загнув пятый её рука сжалась в кулак, которым она потрясла.

— И вообще, свалите к чертям отсюда.